Колдовская любовь - Хенли Вирджиния. Страница 53

— Дункан так считает… а вот Хит — нет.

— Может, мне посмотреть?

— Нет, ведьмочка. Их, должно быть, уже схоронили. Лучше бери детей и немедленно перебирайся в замок Дуглас. Завтра прибудут телеги из Эскдейла. Не позволяй своей семье выпить из тебя всю кровь, дорогая.

Валентина понимала, что, когда отец расскажет правду о Хите своей жене и Дункану, поднимется невероятный скандал. Да что там скандал — буря! Что будет твориться! Мать начнет биться в истерике, орать и брызгать слюной, а Дункан лопнет от злости. Она кивнула:

— Да, милый. Обещаю немедленно отправиться домой. Хит вывел Черного Змея из трюма «Дуна», вскочил на него и совершил небольшую прогулку вдоль берега реки, прежде чем отправить беднягу на борт «Мести». Он жадно оглядывал окрестности. Где-то неподалеку находятся и его сто акров! У него не хватило времени осмотреть владения, но он пообещал себе, как только все уляжется, перевести сюда своих кобыл. Эти его первые угодья значили для него столько, что словами не выразить.

Ночью ветер был попутный, и «Месть» поднялась вверх по заливу Солуэй. Предрассветное небо лишь слегка порозовело, когда судно вошло в устье реки Иден и бросило якорь вблизи Карлайла. Вскоре мужчины уже скакали по дороге в город, где собрались английские и шотландские смотрители границы со своими людьми.

Улица, идущая от рыночной площади к массивной крепости из красного камня, была забита народом.

— Дорогу Дугласу! — кричал Джок все время, пока Рэм и его воины пробирались сквозь толпу по мощенной брусчаткой мостовой. Сегодня все они были в пледах цветов своего клана, с приколотыми на рукавах бляхами с гербом Дугласов. Рэмзи был одет, как и подобает богатейшему лорду королевства. Рядом ехал Хит в глубоком трауре. На черном одеянии сверкала серебряная брошь — дельфин.

Давка была такая, что прошел почти час, прежде чем они спешились во дворе замка и отдали коней подбежавшим конюхам. Рэм отправил с дюжину воинов ставить шатры на лугу за крепостью. У Хита зашлось сердце при виде Герона Карлтона, стоявшего у конюшни. Должно быть, он прибыл с отцом.

Хит не колеблясь направился к нему.

— Рейвен здесь? — с надеждой спросил он.

— Да, но…

Герон отвел глаза.

— Что с ней?

— Рейвен только что обручилась с Кристофером Дейкром. Они должны пожениться в начале августа.

Лицо Хита окаменело. Но внутри закипела нечеловеческая ярость. Гордая красавица сделала выбор! Продала себя тому, кто заплатил больше!

Будьте прокляты, Дейкры, отныне и вовеки!

Глава 23

Суд смотрителей границы собирался четыре раза в год, попеременно в двух самых больших городах приграничья: Бервике и Карлайле. Именно там англичане встречались с шотландцами, решали все споры и обсуждали взаимные жалобы. Со стороны англичан в суде заседали сэр Роберт Кейри, сэр Ричард Грэм и сэр Ланселот Карлтон. С шотландской — Джеймс Эллиот, Дэвид Джилкрайст и Денд Керр.

Заседание открыл лорд Томас Дейкр, верховный смотритель английской границы. Не теряя времени, он сразу же предъявил претензии:

— С весны шотландцы угнали у моих арендаторов семьсот голов скота. И это только в Миддл-Марше [9]!

Александр Хьюм, верховный смотритель шотландской границы, вскочил:

— Их наказали согласно закону границы! И готов поклясться, на каждую корову приходится сотня украденных англичанами!

— Эти двое ненавидят друг друга хуже горькой редьки, — шепнул Рэм Хиту. — В битве при Флоддене Хьюм удержал своих людей от сражения, зато потом ободрал англичан как липку, отбирая вещи и лошадей.

— Твои смотрители потворствуют воровству и насилию, Хьюм. Не забывай, что долг верховного смотрителя следить за порядком и вовремя остановить распоясавшихся! — негодующе бросил Дейкр.

— Остановить таких, как Джонни Максвелл и Черный Рэм Дуглас? Закон для них — это три фута стали, и они правы, потому что англичане разбойничают уже в открытую, вовсе забыв о чести!

— Не тебе говорить о чести, Хьюм! Ты последний человек на земле, которому следовало бы рассуждать о подобных вещах! — негодующе завопил Дейкр. Но тут встал Рэм Дуглас и устремил взор на сэра Томаса.

— По-моему, насчет англичан Хьюм говорит правду, — без обиняков заявил он. Дейкр уставился на него, ожидая объяснений, но Рэмзи молча уселся. Игра в кошки-мышки продолжалась весь день, но Дуглас тянул время. Разбирательства шли своим чередом. Рассматривались дела о шантаже, похищениях, насилии и набегах, предлагались решения и выносились приговоры. Наказания были самыми различными: от тюремного заключения до штрафов, если, разумеется, преступления не совершались на спорных землях, не подвластных закону. Тогда злоумышленников отпускали с миром: ни одна из сторон не брала на себя ответственность за сотворенные там деяния.

На следующий день Рэм Дуглас обличал англичан в поджоге Аннана и примыкающих к нему деревень. Назвав невероятно огромную сумму компенсации, он обратился к Дейкру:

— Эти набеги совершались с английской стороны, а именно с западной границы, которую вы, милорд, обязались охранять. Аннан и деревни сожжены до основания, есть раненые и убитые. Только трус может расправиться таким образом с ни в чем не повинными детьми и женщинами.

Дуглас не произнес прямого обвинения, но всем было очевидно, что тиски сжимаются.

На третий день он не сказал ни слова, да в этом и не было необходимости. Просто велел привести в зал заседаний Сима Армстронга и усадил между собой и Джоком, окружив солдатами для большей безопасности. Дейкр нервно ерзал и никак не мог сосредоточиться на делах, а когда вовремя не опротестовал иск против своих арендаторов, пасших скот на шотландской территории, его присудили платить пеню.

Вечером Рэм навестил карлайлского банкира, у которого Энгус оставил на хранение золото. Получив заверения, что новый владелец не собирается забирать монеты и предпочел бы оставить их в Англии, банкир разговорился и сообщил о слухах, которые, как он считал, могут заинтересовать шотландского лорда. Рэм поблагодарил его и пообещал вознаградить, если тот будет держать рот на замке и больше никому ничего не поведает.

На четвертый день заседания свидетель Дугласов неожиданно исчез. После перерыва лорд Рэмзи Дуглас встал. Внимание собравшихся привлек не столько богатый наряд и «кровоточащее сердце» Дугласов, украшенное рубинами и бриллиантами, сколько смуглое властное лицо и глубокий сильный голос:

— Джентльмены, среди нас есть предатель. Один из смотрителей границы платит объявленному вне закона шотландскому клану за убийства и грабежи своих соотечественников. Страшно подумать, сколько народу готово продаться за кровавое золото! Около сотни Армстронгов готовы уничтожать шотландцев огнем и мечом. Это подлый и коварный замысел с целью разжечь ненависть шотландцев и англичан. Но это еще не все. Он платит и англичанам, с тем чтобы они, в свою очередь, поднялись против шотландцев. Мне назвали ужасающее число: от двух до трех сотен разбойников.

— Совершенно беспочвенное обвинение! — заявил сэр Ричард Грэм, один из английских судей. — Англичане не унизятся до столь гнусных злодеяний!

— Странно, что вы так категоричны, сэр Ричард, ведь я имел в виду именно Грэмов.

Гул голосов заглушил его слова. Хотя Дуглас еще не назвал имени, многие заподозрили, что он говорит о Томасе Дейкре. Сэр Ланселот Карлтон ударил молотком по столу, чтобы восстановить порядок.

— Лорд Дуглас, ваше обвинение кажется нам нелепым. Английские смотрители границ подчиняются графу Суррею, который получает приказы от самого короля Англии.

— Совершенно верно, сэр Ланселот, — кивнул Дуглас, — вы только подтвердили мои слова.

Тут разразилась настоящая буря. Минут десять почтенные джентльмены никак не могли успокоиться. Наконец Дуглас поднял руку.

— Завтра я назову преступников и приведу своего свидетеля, Сима Армстронга, который подтвердит все вышесказанное.