Соблазнительное предложение - Хеймор Дженнифер. Страница 15

Они остановились перед дверью. Слуги остались возле Смолла, чтобы помочь ему, поэтому пришлось подождать – ключ был у одного из них.

Люк старался глубоко дышать, пытаясь успокоиться. Эмма осторожно посмотрела на него.

– С вами все хорошо?

– А с вами? – хмуро спросил он.

Она скупо улыбнулась:

– Просто прекрасно. Но ничего хорошего не будет, если вас осудят за нападение.

Подошел слуга и отпер дверь. Эмма легонько подтолкнула Люка в комнату и вошла вслед за вторым слугой, который нес сундук. Когда все вещи оказались в номере и слуги ушли, Люк упал в кресло, потом наклонился вперед, уперся локтями в колени и запустил пальцы в волосы.

Эмма подошла, опустилась рядом на колени, взяла в ладони его правую руку и нежно потерла ее.

– Вы его сильно ударили.

– Болит чертовски, – пробормотал Люк.

– Наверное, ему больнее, чем вам.

– Надеюсь.

Внезапно она поднесла его руку к губам, закрыла глаза и поцеловала костяшки. Затем посмотрела на него сияющими глазами.

– Вы защитили мою честь. Никто никогда ничего подобного не делал. Спасибо.

Люк нахмурился. Почему никто ее раньше не защищал?

– Вы на меня сердитесь? – прошептала она.

– Нет. – Он перестал хмуриться, вынудив себя расслабить мышцы. Она все еще держала его правую руку, поэтому Люк левой осторожно заправил ей за ухо выбившуюся прядку волос. – Нет, Эмма, я не сержусь.

Она не сводила с него глаз, и на губах ее расплывалась широкая улыбка.

Люк смотрел ей в лицо, чувствуя, как внутри все сжимается. Женщина, стоявшая перед ним на коленях с сияющими глазами, была самым прекрасным созданием на земле.

Глава 5

«Боже милостивый, – подумала Эмма. – Зачем я это написала?»

Она вздохнула и уставилась на письмо. Зачеркнуть невозможно, придется переписывать заново, а другого листа бумаги у нее нет. Покусав губу, она продолжила:

Эмма усмехнулась. «Интереснейших занятий», как же! Занятий самого распутного толка, если уж быть точной. Но она надеялась успокоить Джейн, чтобы сестра уж точно не подумала о таких занятиях. Эмма снова взяла перо.

Она засомневалась, рассказывать ли Джейн про двуколку, и решила – нет, ни в коем случае. Зачем усиливать тревогу сестры?

Он не стал делиться с ней подробностями своего «дела». Утром она еще раз попыталась вытянуть их из него, но он легко отражал все ее уловки. Сказал только, что это не имеет никакого отношения к Айронвуд-Парку, или к Тренту, или к другим членам семьи, живущим там.

Однако любопытство грозило перехлестнуть через край. Что за дело может быть у благородного повесы вроде Люка в месте вроде Вустера – а ведь он еще сказал, что дело это у него за городом. Она проиграла в уме множество сценариев, но все время возвращалась к одному. Должно быть, это как-то связано с женщиной. И возможно, с незаконнорожденным ребенком.

В этом есть смысл – место, находящееся на приличном расстоянии, но тем не менее в пределах нескольких часов езды от его бывшего дома, куда он может ездить с нередкими визитами всякий раз, когда окажется в этих местах. Да, с учетом его репутации, все это весьма вероятно.

Мысль о том, что он встречается с женщиной, расстроила Эмму. Хоть она и знала, что не имеет права на какие-то собственнические чувства по отношению к нему, она уже провела с ним три ночи. Две из них – в его объятиях. Вчерашняя сильно отличалась от предыдущей. Он был трезв, потому что она попросила его (ну, если быть честной с самой собой, она умолила его) не спускаться вниз обедать. И не только потому, что не хотела видеть его пьяным, но еще и ради того, чтобы он не столкнулся с этим ужасным мистером Смоллом.

Так что они уснули. Люк спал беспокойно, и Эмма знала, что он не выспался. В очень ранний час он застонал и резко сел на кровати, разбудив ее. Она открыла сонные глаза и заморгала, увидев его вспотевший лоб. Это показалось ей очень странным – ночью было совсем не жарко.

– Что случилось? – пробормотала она. – Вам приснился кошмар?

Люк повернулся к ней, подавленный и потрясенный.

– Ерунда, – ответил он хриплым голосом. – Спите.

А сам, выбравшись из кровати, сел за стол и сжал голову руками.

Эмма лежала, гадая, что делать. Ей хотелось подойти к нему и утешить, но она не знала как. В конце концов она все-таки выскользнула из кровати и подошла к нему. Положила руку ему на плечо, а он вздрогнул и посмотрел на нее.

– Возвращайтесь в постель, – сказала Эмма.

– Не могу.

– Почему?

Он отвернулся и закрыл глаза.

– Потому что я дал вам обещание. А если сейчас снова лягу, то нарушу его. – Он посмотрел на нее безрадостным взглядом, погладил ее щеку согнутым пальцем, потом подбородок. Затем, невыносимо медленно, он провел пальцем по ее нижней губе, и Эмма задрожала. – Я нарушил столько обещаний, Эмма, но не хочу нарушать этого.

Растерянная, возбужденная, все еще продирающаяся сквозь пелену сна, из которого он вырвал ее своим кошмаром, Эмма кивнула.

– Хорошо, – пробормотала она. – Пожалуйста, возвращайтесь в постель, когда сможете.

– Непременно.

Она вернулась на кровать и провалилась в сон быстрее, чем могла предположить, а он так и остался сидеть, сжимая руками голову.

Вздохнув, Эмма посмотрела на письмо к сестре, окунула перо в чернила и дописала:

Она сложила письмо, затем надела накидку и сверху донизу застегнула истершиеся китайские пуговицы. Посмотрела на шелковый плащ, висевший на колышке у двери, и ее губы тронула улыбка, как и всякий раз, когда она смотрела на подарок Люка. Пожалуй, в нем будет слишком жарко.

Засунув письмо в ридикюль вместе с несколькими монетами, Эмма вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь.

Торопливо спустившись вниз, она наткнулась на служанку и спросила про почту в Бристоль.

– Она отправляется в половине восьмого от «Звезды и подвязки», мэм.

Отлично, значит, письмо к Джейн уже сегодня вечером отправится в путь.

– А где «Звезда и подвязка»?

– Совсем недалеко. – Служанка приветливо улыбнулась. – Но если хотите, я с удовольствием отнесу сама.

– Нет, спасибо. Если это недалеко, я с радостью прогуляюсь. Подышу свежим воздухом. – Это была чистая правда. Эмма целый день просидела в номере.

– Конечно, мэм. – Служанка рассказала, как дойти до «Звезды и подвязки», и Эмма шагнула на шумную улицу.

– Миссис Кертис!

Знакомый голос. Внутри все сжалось от ужаса, она обернулась и увидела, что Смолл вышел вслед за ней из гостиницы. Настоящий фат, черные волосы блестят от масла, в точности как сверкающие черные башмаки, и все это очень подходит к обтягивающим лосинам из буйволовой кожи, темно-фиолетовому бархатному пальто и резной трости.