Секреты прошлого - Келли Кэти. Страница 47

Впрочем, ей не следовало требовать слишком многого. Ведь они с Карлом не герои мелодрамы.

— Я взяла лишь самое необходимое, — коротко пояснила Эмбер. — Все, что нажила за восемнадцать лет жизни. — Она захватила даже четырех ниточных мишек, которые обычно сидели на спинке дивана.

— Как знаешь, детка. Просто я не представляю, где ты все это разместишь. У нас с ребятами маленькая квартира.

Они уже стояли у двери в подъезд. Карл протащил чемодан по вонючему коридору и поднялся по лестнице к синей двери, которая была распахнута настежь.

— У нас совещание, — объявил он, втаскивая чемодан в прихожую и пиная ногой дверь, чтобы она закрылась.

Бросив чемодан возле груды обуви, Карл провел Эмбер в комнату, где сидела куча народу. Помещение являло собой воплощенный кошмар команды уборщиков: всюду валялись смятые бумажки, растерзанные журналы, на полу тут и там стояли стопки грязных тарелок и стаканов, на диване была свалена одежда, пыль покрывала все, чего касался взгляд. Кенни Ти растянулся поверх одежды, Сид развалился в кресле, Лу сидел прямо на полу у журнального столика, где в распахнутой коробке сиротливо ютились остатки пиццы.

Увидев Эмбер, ребята приподняли руки в приветственном жесте и заулыбались. К своему стыду, девушка внезапно расплакалась. После кошмарной ссоры с матерью ее сердце было тронуто тем, что ей радовались совершенно посторонние люди.

— Не плачь, не надо, — сказал Карл, обнимая Эмбер.

— Но мы так сильно поругались. Я никогда не говорила с мамой в таком тоне, — жалобно пробормотала она, шмыгая носом ему в плечо. — Мы всегда были очень близки, но теперь между нами словно пролегла пропасть. Мама совсем не понимает меня, и никогда не поймет! Ты бы только слышал ее, Карл! Она ненавидит меня, пойми!

— Твоя мать справится с собой, все пройдет. Моя тоже злилась, — признался Сид с улыбкой. — Считала, что в жизни нет ничего важнее учебы и экзаменов. Она надеялась, я стану адвокатом. Боже, ребята, представьте меня в суде, в костюме и при галстуке!

— Разве что в камере для обвиняемых, — хохотнул Лу.

— Ты теперь с нами, Эмбер. Мы вроде как твоя семья, — покивал со значением Кенни Ти. — Надеюсь, ты научишь Карла стирать трусы. А то самые чистые у него те, что он подбирает с пола!

— Это ты подбираешь с пола мои трусы, кретин, — отшутился Карл беззлобно.

Эмбер отерла со щек слезы и попыталась смеяться вместе с остальными. Странно, но ей было даже приятно, что ее воспринимают своей в доску, словно старого приятеля. И пусть квартира музыкантов была далека от совершенства, она собиралась прибраться и научить ребят поддерживать порядок.

Эмбер шмыгнула носом и упрямо вздернула подбородок. Пусть рядом нет мамы, она способна стать матерью шалопаям из группы. Она докажет Фей, что способна заботиться не только о себе, но и о других. К черту книги и тетради, в жизни есть вещи и поважнее!

— Пицца кончилась, а у нас только аппетит разыгрался, — заметил Сид.

— Лу собирался сгонять за жратвой, — пояснил Карл. — Но раз уж ты тут, может, приготовишь на всех еды? Давно не ели домашней пищи.

— У нас есть курица, — добавил Лу.

— Ты вчера забыл убрать ее в холодильник. Она уже попахивает, — предупредил Сид.

— После того как ее сварить или пожарить, вонь пройдет, — заявил Карл. — Верно я говорю, Эмбер?

Вся компания уставилась на нее, полагая, что женский пол лучше разбирается в готовке.

Внезапно Эмбер со стыдом осознала, что на кухне всегда царствовала ее мать, а сама она лишь убирала еду в холодильник, разогревала что-нибудь в микроволновке и составляла списки продуктов, которые следует закупить при походе в супермаркет.

— Ты прав, Карл, — все же ответила она, торопливо прикидывая, сможет ли пожарить курицу.

В холодильнике воняло почти нестерпимо, и Эмбер с трудом подавила приступ рвоты. Она брезгливо достала курицу — несло именно от нее — и тотчас выбросила в мусорное ведро. С ней уже ничего не сделаешь. Не хватало подхватить в первый же день сальмонеллу!

На полках грудились коробочки и банки, но большая их часть оказались пустыми, а некоторые с серой плесенью на стенках. Полным был лишь пакет апельсинового сока, но как давно его открыли, было неизвестно. Дверца морозилки примерзла, и даже нож не смог проделать в этой обороне брешь.

В шкафу обнаружились коробки с хлопьями (везде было понемногу) и растворимые каши, а также множество бутылок, на дне которых плескались остатки спиртного. В двух красных банках цилиндрической формы нашлись горстка риса и пучок посеревших от времени спагетти.

Эмбер вернулась в гостиную.

— О курице можно забыть, — объявила она. — Я иду в магазин, куплю продуктов. Но мне нужны деньги.

— Да, мэм, — кивнул Карл и велел ребятам сброситься.

Эмбер улыбнулась. Конечно, на ее плечи ложились непривычные обязанности, но эта ответственность за других людей… она была приятной. Еще на прошлой неделе Эмбер была школьницей, жившей в детской спальне с кружевными подушками на постели, а теперь начинала новую жизнь, жизнь с мужчиной, которому нужно готовить и который удовлетворял ее в постели.

Прогресс налицо, не так ли?

Однако уже через несколько часов Эмбер вновь была на грани слез.

— Может, позвонить бабушке? — чуть слышно всхлипывая, спрашивала она совета у Эллы.

— Зачем? — удивилась в трубу подруга. Любая бабушка всегда принимала сторону матери. По мнению Эллы, ничего, кроме ругани и упреков, такой звонок дать не мог. — Звони уж сразу маме. Разве не мать дает дочери уроки кулинарии?

— Она думает только о моей учебе, — горько сказала Эмбер. — Я не оправдала ее ожиданий, но ведь экзамены не самое главное в жизни! Нелепая система распихивает людей по тесным коробочкам, не оставляя выбора. Им кажется, что это и есть свобода, но свобода оставляет право выбора. Я не хочу быть частью такой системы.

Для девушки, большую часть жизни проведшей над книгами и перед мольбертами, Эмбер слишком легко подбирала аргументы против своих прошлых увлечений. Она не знала, как обстоят дела с учебой у троих членов группы, но Карл, сдавший выпускные экзамены, постоянно твердил, что опыт — лучший в мире учитель. А Карлу Эмбер верила безоговорочно.

— Значит, твои ребята экзаменов не сдавали? Небось провалили, просто стыдятся этого, — предположила Элла.

— Карл сдал экзамены! И не тебе судить его друзей! — возмутилась Эмбер.

— Да откуда тебе известно, что он их сдал? Натрепал небось, а ты и веришь.

Но Эмбер знала правду: Карл сдал экзамены и даже поступил в университет. Правда, после второго курса ее любимый решил идти другой дорогой, но это уже не имело значения.

— Перестань сомневаться в Карле, — возмутилась Эмбер. — Ты на чьей вообще стороне?

— В том-то и дело, что на твоей. Предположим, твой ненаглядный музыкант экзамены сдал — значит, он считал, что это важное дело. Так чего ж он тогда отговаривает от учебы тебя? Ведь тебе осталась пара недель, не зря же ты училась столько лет? Если Карл не готов подождать две недели, значит, он тебя не заслуживает. Одним словом, он просто эгоист.

— Он любит меня! — воскликнула огорченная Эмбер. Ей не нравились аргументы подруги. — Чего ты на меня взъелась?

— Не на тебя, а на Карла. Ты же знаешь, я всегда говорю, что думаю.

— Карл и рад бы меня подождать, но ребята должны быть в Америке уже к началу июня.

— Так пусть подождет в Америке. А ты сдашь экзамены и приедешь к нему. Или ты просто боишься, что за эти две недели он найдет себе другую музу, которая будет согревать его постель?

Шпилька достигла цели. Хорошо, что Элла не могла видеть лица подруги. Увы, Эмбер была не до конца уверена в любимом мужчине. Такой красивый и талантливый парень, как Карл, был окружен женским вниманием. Если бы не мысли о его возможной неверности, Эмбер осталась бы с матерью до конца учебного года и лишь потом отправилась бы в Америку.

А если Карл уедет и они больше никогда не увидятся? Как ей жить дальше?