Наступление бури - Кейн Рэйчел. Страница 73

С болью и ужасом смотрела я на то, как он встал, легко подняв Сару на руки. Со стороны так была прямо романтическая картина: ее волосы распущены, голова прижата к его груди. Мне вспомнилось, как они спали вместе, тепло обнявшись.

Меня замутило.

—

Вздумаешь помешать мне уйти, сброшу ее с лестницы, — объявил он и зашагал к двери. — Уверяю тебя, при этом она непременно сломает шею. Конечно, если повезет, ее только парализует, и тебе придется всю оставшуюся жизнь казниться этим и выносить из-под нее утку.

Я сглотнула, ухитрившись заставить себя стоять неподвижно. По пути к выходу Имон оглянулся и с предостережением во взгляде напомнил:

—

Два часа, Джоанн. Никаких извинений не приму.

Я дала ему уйти. Отчасти не будучи уверена в том, что смогу остановить его без риска для жизни Сары, отчасти просто будучи слишком ошеломлена, чтобы действовать. Больно уж много на меня навалилось. Просто… слишком много.

Сдвинув дверь в патио, я вышла на холодный предрассветный ветер. Густые ватные облака затянули небо темным щитом, заблокировав все признаки приближающегося утра. Было темно, как в полночь.

В свете огней парковочной площадки было видно, как Имон спокойно идет к своей машине. Сара у него на руках выглядела беспомощной и уязвимой. Он устроил ее на пассажирском сиденье, пристегнул, демонстрируя исключительную заботливость, и закрыл дверь. Потом помедлил, проверяя, не зажало ли ее полу халата, потом вскинул взгляд, без какого-либо, во всяком случае, понятного мне выражения, посмотрел на меня, после чего сел за руль и тронулся с места.

Джинн ему нужен, это ж надо!

Ну ладно, посмотрим. Надо, чтобы этот подонок усвоил, как опасно доводить меня до крайности.

Даже будь у меня навыки слежки, я все равно не пустилась бы за ним вдогонку, потому что невозможно сделать это на большущем мини-фургоне на малолюдных улицах, оставаясь незамеченной. К тому же, как мне уже было понятно, у Имона имелось свойственное преступникам обостренное чувство опасности. Нет смысла давать ему повод для осуществления его гнусных угроз: а за этим бы для него дело не стало.

Мне требовалась помощь, причем серьезная. После гибели Джона Фостера в городе не осталось Хранителя, к которому я могла бы обратиться, а на то, чтобы заполучить подмогу издалека, у меня не было времени. За два часа от Пола ничего не дождаться. Мэрион отлеживалась где-то в больнице.

Мои союзники, коих и было-то раз-два и обчелся, пропали без вести. Я пыталась дозвониться, но Льюис не отвечал, Рэйчел ни на звонки, ни на призывы тоже не реагировала, к чему, как нетрудно было догадаться, скорее всего, приложил руку Джонатан. Ну а Дэвид… на Дэвида я и вовсе не могла положиться.

Я оказалась предоставленной сама себе, и время было не на моей стороне. Так же, как и сила. Для того чтобы восполнить последствия перенесенного недавно опустошения, витаминов и протеиновых коктейлей было бы явно недостаточно…

Чтобы прийти в себя, мне требовались время и отдых, а ни того ни другого не было.

Я стояла на балконе, всматриваясь в горизонт. Что-то там вдали, большое и скверное, двигалось к берегу. Я чуяла это всей кожей, которую словно кололо иголками. Надвигавшийся шторм явно не был естественным погодным явлением. В нем отчетливо ощущалась чистая эфирная магия.

Естественный баланс был повсюду нарушен, все шло наперекосяк, болталось и раскачивалось как попало, и я понятия не имела, существует ли еще возможность это исправить… а ежели все-таки существует, то какой ценой.

Закрыв глаза, я вознеслась на более высокий уровень.

Окружающий мир преобразился в карту, составленную из теней, световых бликов и тумана. Мой дом, лишенный четких индивидуальных черт, здесь выглядел неопределенной, расплывчатой массой. Раскинув руки, я воспарила над городом, по мере моего подъема уменьшавшимся в размерах, все более превращаясь в сложный, мерцающий энергетический узор.

Я продолжала подъем, пока не увидела изгиб Земли, до тех пределов, какие дано безопасно достичь Хранителю, и, ощутив наконец тяготение, побуждавшее остановиться, зависла неподвижно. Замерла, глядя вниз, на колоссальную, бурлящую в вихрях массу. В диапазоне Сверхвидения она не имела привычной, зелено-голубой, мирной окраски. Цвета внизу вспыхивали и гасли, энергия стягивалась в узлы и выбрасывалась разрядами, все беспрерывно менялось, сливалось, распадалось и переформировывалось. Шла интенсивнейшая работа, в которой был задействован далеко не только человеческий потенциал. И не только энергия джиннов. Часть ее исходила из иных, потаенных и могучих глубин.

Сам мир вступил в борьбу. С самим собой.

Шторм, находившийся близ побережья Флориды, представлял собой своего рода черную дыру, ураган с отрицательной фотопроводимостью в плотном центре, от которого по спирали разматывались темные тучи. Чувствовалось, что он… старый. Древний. И могучий.

Усилием воли я оторвалась от этого завораживающего зрелища, выискивая взглядом что-нибудь еще. Джиннов заметить было непросто: некоторые, связанные служением, воспринимались как вспышки на периферии зрения, а вольные джинны, по большей части старавшиеся не попадаться на глаза, не воспринимались вовсе. То здесь, то там вспышки, подобные фейерверкам, обозначали Хранителей. Высокая активность отмечалась по всей Северной и Южной Америке. Интенсивность свечения указывала на расходование значительной энергии, и я не могла запретить своему воображению нарисовать картину происходящего: Хранители повсюду гибли или до последней возможности сражались за свои жизни. И я решительно ничего не могла поделать, хотя среди них наверняка было немало моих друзей, тех, с кем мне довелось работать бок о бок. Множество имен будет запечатлено на мемориальной стене, если, конечно, по окончании нынешней заварухи останется кому их запечатлевать.

Так или иначе ничего, способного помочь в моей ситуации, мне увидеть не удалось. Ближайший ко мне Хранитель находился на Флоридской «рукоятке», то есть неблизко, к тому же он (или она) был слишком занят разразившимся там торнадо. Причем управлять, судя по характеру свечения, приходилось без помощи джинна.

—

Кто-то заполучил тебя, — прошептала я в окружающий туман. — Где ты, Дэвид? Кто нашел тебя? Кто забрал тебя?

Произошло какое-то шевеление, энергетический вихрь, обдавший теплом мою кожу. Видеть его я не могла, а вот чувствовать — чувствовала. Во всяком случае, Дэвид был жив, даже благодаря энергии, вытянутой из меня на свалке, мог в какой-то мере оставаться джинном.

—

Просто скажи мне, — взмолилась я. — Скажи, и я приду за тобой.

К чему я никак не была готова, так это к удару, а он оказался таким сильным, что я в эфире полетела кувырком. Мое иллюзорное тело заколыхалось, и я начала стремительно падать обратно в физическую реальность. Все вокруг слилось в один расплывчатый фон, а потом — раз! — я на всей скорости влетела в собственную плоть, да так, что теперь уже реальное тело зашаталось и больно приложилось к оштукатуренной стенке.

Кто бы там ни завладел Дэвидом, он не хотел, чтобы я его нашла.

А потом я с немалым потрясением вспомнила, что всего-то две ночи назад видела кое-кого с джинном. На пляже. Один малый из той волчьей стаи, что охотилась за Льюисом, имел при себе джинна. Правда, тогда вся эта компания убралась восвояси, но если они всерьез вознамерились добраться до Льюиса…

…тогда, если я найду Льюиса, то выйду на Ширл. И на джинна. Сейчас любой джинн сойдет. Я не собиралась проявлять особую щепетильность, и мысль о том, чтобы каким-нибудь образом забрать джинна у одного из членов этой шайки, отнюдь не коробила меня. Впрочем, чему удивляться: когда речь идет о тех, кто пытается убить дорогих мне людей, мои этические принципы несколько теряют свою твердость.