В постели с принцем - Джеффрис Сабрина. Страница 36

— Люди будут здесь с минуты на минуту, — сказал Алек. — Ты ведь не хочешь, чтобы нас застали в таком виде?

Кэтрин зарделась при мысли о подобной возможности.

— Разумеется, нет.

Шум снаружи все усиливался, и Алек быстро поднялся.

— Слава Богу, я запер наружную дверь. — Он быстро надел рубашку, затем помог Кэтрин привести себя в порядок. — Я выйду через задний ход, а ты останешься здесь в рубашке. Они решат, что ты сняла костюм, а надеть платье без чьей-либо помощи не смогла.

Алек огляделся вокруг, желая убедиться, что не осталось никаких свидетельств произошедшего здесь между ним и Кэтрин.

— Сегодня я поговорю с твоей матерью. Завтра пошлю объявление в газету.

— Алек, не говори сегодня о нашей женитьбе.

Алек нахмурился и недоумевающе посмотрел на Кэтрин:

— Почему?

— Я вначале хотела бы сказать об этом Сидни.

В глазах Алека появился опасный блеск. Он шагнул к Кэтрин:

— Пошли ему письмо. А еще лучше пусть он прочитает об этом в газете. Он ведь поэт, а поэты, как мне говорили, читают много.

— Я была почти обручена с Сидни большую часть своей жизни. Он заслуживает по крайней мере того, чтобы я лично сообщила ему об этом.

— Понятно, — сердито сказал Алек и отвернулся. — И сколько же ты вынудишь меня ждать? Сидни сейчас в деревне, и ты не знаешь, когда он вернется.

— Имение лорда Нейпира совсем близко от Лондона. Я заеду к матери Сидни, чтобы узнать адрес, после чего пошлю письмо с сообщением, что хочу его видеть. Если он не приедет в течение нескольких дней, мы будем вольны объявлять о нашей женитьбе.

— Мы и сейчас вольны, — ворчливо заметил Алек. При виде брюзжащего Алека Кэтрин не смогла сдержать улыбки.

— Знаешь, ты просто восхитителен, когда ревнуешь. Суровые морщины на лице Алека постепенно разгладились.

— Восхитителен, говоришь? Может, ты еще скажешь, что я мил?

— Ты действительно мил. — Кэтрин положила ладонь ему на руку. — Большую часть времени.

Алек притянул ее к себе и поцеловал, сделав это с каким-то вызовом. Сердце Кэтрин готово было выпрыгнуть из груди.

— А в остальное время? — спросил Алек. — Какой я в остальное время?

— Единственный мужчина, за которого я могла бы выйти замуж.

Взгляд Алека потеплел, он нежно дотронулся пальцем до нижней губы Кэтрин.

— Господи, где мне найти терпение, чтобы дождаться того момента, когда мы поженимся и ты станешь моей? У меня нет сил уходить от тебя сейчас.

От этих слов у Кэтрин стало тепло в груди. Она улыбнулась и прильнула к Алеку. Он наклонился к ее губам, но в этот момент заскрипела входная дверь и послышался громкий стук.

— Проклятие! — Алек отпрянул от Кэтрин. — Я должен идти. Если они не войдут через переднюю дверь, то направятся к задней и я окажусь в ловушке.

Дверь снова заскрипела.

— Мисс? — донесся до Кэтрин обеспокоенный голос. — Вы здесь?

— Я здесь! — откликнулась Кэтрин. — Сейчас открою. Она хотела сказать Алеку, что увидится с ним во дворе, но его уже не было в комнате.

Глава 16

Пока карета катилась к городскому дому, Алек старался не обращать внимания на бесконечные излияния миссис Меривейл по поводу его «мужественных подвигов». Его мысли были заняты Кэтрин, он видел только ее. Кэтрин сидела напротив в скромном платье, однако это платье теперь ничего не скрывало от Алека, потому что он знал, как выглядят ее груди, какая у нее нежная кожа… какая страстная натура скрывается под личиной сдержанности.

«Когда же я смогу снова потрогать и ощутить тебя на вкус?» Алеку становилось жарко, стоило ему лишь представить себе, как Кэтрин губами прижимается к его груди, как ее зубки слегка покусывают его сосок, а язычок скользит по…

Господи, где найти силы, чтобы выдержать все эти муки до их брачной ночи? Пользуясь темнотой в карете, Алек незаметно для миссис Меривейл погладил Кэтрин по бедру. Почувствовав это, она сначала широко раскрыла глаза, затем, бросив осторожный взгляд на мать, игриво толкнула Алека ногой. Он мгновенно весь напрягся, что было совсем некстати, ибо бриджи у него были слишком тесные, а напротив сидела его будущая теща.

Алек усилием воли смирил в себе желание. Хотел ли он какую-либо другую женщину столь же сильно?

Если даже и хотел когда-то, то сейчас Алек этого не помнил. Кэтрин была необыкновенной. Кто еще отважился бы согласиться на его предложение принять участие в рискованном представлении?

Не говоря уже о том, что он открыл ей секреты, которые любая другая женщина сочла бы шокирующими. Только не Кэтрин. Она нашла их всего лишь интригующими.

Слава Богу, что она не знает худшие из его секретов. Он должен во что бы то ни стало утаить их от нее до свадьбы.

А что потом? После того как они поженятся и приедут в его имение, она узнает, насколько он беден, и, вероятно, сразу поймет, что причиной его интереса к ней были деньги.

Ей это совершенно не понравится. А когда Алек откроет ей, что является побочным сыном развратника…

Алек постарался прогнать от себя неприятные мысли. Не имеет значения, что подумает Кэтрин. К тому времени, когда она узнает все секреты Алека, будет уже поздно что-то предпринимать, и ей останется только смириться.

Она не будет дуться слишком долго — Алек был в этом уверен. Он просто воспользуется страстностью ее натуры в борьбе против нее самой и будет доставлять ей удовольствие так часто, что она в конце концов простит ему обман.

Алек улыбнулся, представив себе сцену примирения и их будущую счастливую жизнь.

Однако вначале нужно добиться, чтобы Кэтрин вышла за него. Это означает, что он должен очень сильно увлечь Кэтрин, чтобы ей и в голову не приходило интересоваться его финансами.

— Мы так и не совершили верховую прогулку в парк, — произнес он. — Может быть, завтра?

— Не могу. Завтра я буду занята, я говорила вам об этом. Ах да, Ловелас. Кэтрин собиралась навестить мать Ловеласа. Черт бы побрал этого поэта!

— Простите, я забыл. А как насчет завтрашнего вечера, праздника в доме Холландов?

Кэтрин вздохнула:

— Мы не приглашены. Мы с мамой вращаемся в иных кругах, нежели вы.

— Мы приглашены! Ты видишь не все приглашения, которые мы получаем, — проговорила миссис Меривейл, а когда Кэтрин удивленно вскинула бровь, вдруг стала сосредоточенно поправлять юбку. — Просто я отказалась, вот и все. Эта леди Холланд слишком скандальная особа, чтобы с ней имела дело моя дочь. Она разведена, вы только представьте!

— Эта разведенная женщина — любимица всех в Лондоне, за исключением слишком ярых приверженцев морали, мама. Ты никогда не отказалась бы от ее приглашения. — Кэтрин грустно улыбнулась Алеку. — Просто мама не хочет, чтобы вы знали, что мы находимся на более низкой ступени социальной лестницы и даже такая «скандальная» женщина, как леди Холланд, не намерена приглашать нас на вечер.

— Кэтрин, право же!

— Все в порядке, миссис Меривейл, — проговорил Алек. — Я ухаживаю за вашей дочерью вовсе не из-за ее высоких связей, уверяю вас.

Кэтрин наградила Алека такой теплой улыбкой, от которой его снова бросило в жар.

— Если вы не приглашены, — продолжил он, — я тоже не пойду. Этот вечер может оказаться неподходящим для такого респектабельного джентльмена, как я.

Миссис Меривейл радостно проговорила:

— Ты слышишь, мой ангел? Его сиятельство — образец соблюдения приличий!

У Кэтрин в улыбке дрогнули губы.

— Да, мама. Мы все должны следовать его безукоризненному примеру.

— А ты беспокоилась, что он способен на безрассудные поступки!

— Не может быть, — притворно возмутился Алек. — Мисс Меривейл, неужели вы думали обо мне так?

— Пожалуй, нет, — ответила с милой улыбкой Кэтрин. — Хотя я до сих пор пытаюсь определить ваш истинный характер.