Поворот дороги - Макомбер Дебби. Страница 7

Привычное употребление Грантом слова «мы» создавало иллюзию, что они снова вместе, но Бетани никак не отреагировала.

— Надеюсь, это заявление распространяется и на ужин тоже, — тихо произнесла она.

— Все, что бы ты ни заказала, будет мне по карману, — пробормотал Грант, не поднимая глаз от меню.

— Кажется, я никогда не говорила тебе, что люблю буррито с бобами, — призналась Бетани.

— В самом деле? — Он воззрился на нее изумленным взглядом. — Но… мы же заказывали их всякий раз, как приходили сюда.

Бетани промолчала. Будучи супругами, они ужинали в этом ресторане множество раз, но Грант никогда не интересовался, почему она регулярно оставляет большую часть своей порции на тарелке.

— Я думал, ты просто великодушничаешь, — сказал он. — Ну знаешь, специально оставляешь для меня кусочек, как ты это обычно делала для детей. — Он отложил меню. Вид у него был подавленный. — Мне очень жаль, Бетани. Прости, что вел себя столь невнимательно.

В этот момент к ним подошла официантка, чтобы принять заказ, и Бетани испытала облегчение, избавленная от необходимости продолжать неловкий разговор. Она выбрала техасский салат, а Грант заказал блинчики-энчиладос с курицей и буррито с бобами.

Официантка отошла, и Бетани сделала большой глоток «Маргариты», чувствуя, как по телу разливается тепло. Откинувшись на спинку стула, она выжидала. Грант явился инициатором встречи, и теперь ей было интересно, что он собирается ей сказать.

— Я встречался с Кортни пару раз, — начал он с упоминания невесты сына, — и она очень мне понравилась. Весьма разумна и, на мой взгляд, отлично подходит Эндрю.

— Согласна, — пробормотала Бетани.

— Я понимаю, что Эндрю и Кортни сами занимаются организацией свадьбы, с твоей помощью, конечно. — Ей было непривычно видеть Гранта нервничающим, но в данный момент он явно волновался, теребя в руках вилку и избегая визуального контакта. Наконец он откашлялся и произнес: — Я тоже хочу внести свой вклад.

— Тебе нужно поговорить об этом с сыном и его невестой, — сказала Бетани.

Он рассеянно кивнул. Им обоим было известно, что Эндрю не питает к отцу теплых чувств. Бетани стало жаль бывшего мужа, ведь он явно надеялся, что свадьба поможет ему наладить отношения с сыном.

— Так есть что-то, в чем я мог бы быть полезен? — спросил он.

— Не знаю… я предоставила Эндрю и Кортни информацию о людях, которым полностью доверяю.

Молодые люди сами принимали решения. Бетани, конечно, выдвигала свои идеи, но это, в конце концов, была их свадьба, поэтому она старалась советовать, но не контролировать.

— Расходы на свадебные торжества нынче велики, — заметил Грант.

— Верно. — Бетани знала людей, траты которых достигали тридцати тысяч долларов.

— Я бы хотел оказать детям финансовую помощь. — Он положил руки на стол.

Бетани сделала еще глоток «Маргариты».

— Это очень мило с твоей стороны, Грант, но тебе следует предлагать деньги не мне, а Эндрю и Кортни.

— Я просто хотел, чтобы ты знала.

— По отношению к детям ты всегда проявлял щедрость, — ответила она, про себя подумав, что подобное заявление несколько преувеличенно, но в общем недалеко от истины.

— Я почти потерял их, — пробормотал Грант, рассматривая свои руки. — Понимаешь, я не был уверен, что это правильно — сказать Эндрю, что я хочу дать ему денег на свадьбу. Подумал, что будет лучше, если эта идея станет исходить от тебя.

Бетани ждала, пока бывший муж посмотрит ей прямо в глаза.

— Нет, ты сам должен предложить Эндрю, — твердо произнесла она. — Он любит тебя, Грант. Ты же его отец.

Грант склонил голову, выражая таким образом согласие или, возможно, пытаясь уйти от ответа.

— Именно по этой причине ты пригласил меня на ужин? — прямо спросила Бетани, рассудив, что, узнав ответ на этот вопрос, сбережет много нервных клеток.

Некоторое время он хранил молчание.

— Есть и еще кое-что, что мне хотелось бы обсудить, — произнес Грант чуть слышно, так что Бетани пришлось напрягать слух в грохоте мексиканской музыки.

— Что же это?

— На свадьбе… как ты думаешь… — Он замялся. — Не станешь ли ты возражать, если в церкви мы будем сидеть рядом? Как родители Эндрю?

— Сидеть рядом? — переспросила Бетани, стараясь сохранять нейтральное выражение лица.

— Большинство разведенных пар так не поступают.

— Верно.

— Перед гостями и, что еще более важно, нашими семьями и детьми мне бы хотелось показать, что мы единый фронт.

Бетани подавила гримасу отвращения. Когда он бросил ее и детей, то его вовсе не заботил пресловутый «единый фронт». Она поразилась еще и тому, что забыть оказалось намного труднее, чем она предполагала. Ее шокировала легкость, с которой гнев на бывшего мужа снова вырвался на свободу, хотя ей казалось, что он остался в прошлом.

— Это вовсе не будет неуместным, если ты об этом, — убеждал Грант. — Ты не вышла замуж второй раз, а я снова свободен. Не будет ли странно, если мы сядем порознь?

— Верно, сейчас ты свободен, но так было не всегда, — едко заметила она.

Грант напрягся:

— Я прошу тебя лишь об одном — подумать над такой возможностью. Мы действительно могли бы сидеть вместе, а потом стоять со стороны родственников жениха. Если ты согласишься, я буду очень рад, если же нет… — Он глубоко вздохнул, словно пытаясь успокоиться. — Ну а если нет — я пойму. Я пытаюсь сказать лишь то, что приму любое твое решение.

Бетани не смогла удержаться от язвительного замечания:

— Иными словами, хочешь показать всем, что ты прощен? Что мы по-прежнему друзья? Мысль, конечно, благородная, хотя не думаю, что она несет в себе хоть крупицу здравого смысла.

Грант принялся рассматривать свой бокал:

— Знаю, что ты никогда не сможешь до конца простить меня.

Его слова устыдили Бетани. Она тяжело вздохнула.

— Извини, Грант, — сказала она. — Я тебя не ненавижу. Правда. — Она посвятила этому мужчине двадцать лет своей жизни. Он отец ее детей, и крошечная частичка ее сердца до сих пор питала к нему нежные чувства.

Грант устремил на нее полный надежды взгляд:

— Мы можем так поступить? Появиться вместе в этот самый главный день в жизни нашего сына?

— Я подумаю, — пообещала Бетани.

— Это все, о чем я прошу, — ответил он и больше не стал поднимать этот вопрос.

Вскоре принесли их заказ. Грант принялся поливать блинчики соусом, а Бетани сохраняла молчание, ожидая, когда бывший муж передаст ей ее тарелку.

— У Энни сегодня важный день, насколько мне известно, — заметил Грант.

Хотя дочь почти не упоминала о разговоре с отцом, Бетани знала, что они регулярно созваниваются.

— Какое у тебя сложилось мнение об этом Вэнсе? — поинтересовался он, накалывая на вилку кусок блинчика.

Пытаясь собраться с мыслями, Бетани стала поливать соусом свой салат.

— Он хороший парень… Немного незрелый, на мой взгляд. — Она немного помолчала, потом добавила: — Но и Энни тоже. — Она снова отхлебнула «Маргариты». — Он специализируется в области археологии, закончил колледж в этом году. Полагаю, собирается поступать в магистратуру.

— Энни кажется, что он собирается сделать ей предложение.

— Да, она и мне об этом говорила. — Бетани отложила вилку. — Честно сказать, на мой взгляд, они оба еще слишком молоды для такого ответственного шага. Если они и обручатся, очень надеюсь, что со свадьбой все же повременят.

Грант нахмурился:

— Тебе кажется, что Вэнс — неподходящий кандидат в мужья нашей дочери?

— Я этого не говорила.

— Но подразумевала.

Бетани посмотрела ему прямо в глаза:

— Нет, я всего лишь сказала, что надеюсь, у нашей дочери достанет здравого смысла подождать какое-то время, прежде чем принять столь серьезное решение.

Грант откусил от блинчика:

— Разве мы были слишком молоды?

Бетани пожала плечами, не зная, что именно следует ответить. Как и Энни с Вэнсом, Бетани и Грант учились в одном колледже. Он специализировался в предпринимательской деятельности, она хотела получить ученую степень. С будущим мужем Бетани познакомилась летом, сразу по окончании третьего курса. Грант Хэмлин покорил ее сердце на первом же свидании. К Рождеству они уже были помолвлены, и хотя родители Бетани одобряли выбор дочери, советовали повременить со свадьбой до тех пор, пока она не закончит колледж.