Никогда не говори мне «нет». Книга 3 - Чурикова Лариса. Страница 17

– Стасик, – раздаётся слабый голос бабушки.

Сквозь пелену слёз он смотрит в её неожиданно ясные глаза.

– Не делай этого, не надо, – говорит Надежда Егоровна, вдруг понимая, что происходит.

– Ба… – пытается говорить Стас.

– Нет!

И неизвестно откуда взялись силы, но женщина так отталкивает от себя внука, что он, пошатнувшись, вдруг навзничь падает на пол. А может, у него не осталось сил держаться на ногах. Он с ужасом понимает, что не может подняться с пола, даже пошевелиться не может. Руки и ноги конвульсивно дрожат, в голове плывёт.

И сквозь этот туман сознания, он видит бабулю. С лёгкой улыбкой она идёт к нему и протягивает руки. А он с удивлением осознает, что не лежит на полу, а стоит. Когда же он успел подняться? Но это неважно. Бабушка жива, вот она перед ним, улыбается. Невероятная радость и невообразимое облегчение заполняют его. Он протягивает руки навстречу бабушке. Но вдруг её заслоняет какой-то старик. Высокий, сухопарый старик с длинными седыми волосами и белой клиновидной бородой. Он тоже улыбается Стасу.

Всеобъемлющая любовь переполняют его душу, так легко, хорошо и свободно он не чувствовал себя никогда в жизни. Доверчиво делает шаг к старику, тот протягивает руку, говорит: «Рано!», – и, вместо объятия, ударяет Стаса в грудь.

Сердце парня снова начинает биться, в горящие лёгкие поступает воздух, и от боли он теряет сознание…

Врачи вызванной неотложки попали в квартиру благодаря соседке, у которой хранился запасной ключ. Нашли старую женщину на кровати в глубокой коме, и молодого парня без сознания на полу.

– Ну и куда мы их будем грузить? – спросил уставший санитар, молодой тщедушный парень.

– Вызывай ещё одну машину, мы забираем женщину, у неё состояние критическое, а парень просто без сознания или… чёрт его знает, что с ним, – воскликнула врач, заметив, что Стас открыл глаза, но не может ни встать, ни произнести ни слова, а только судорожно дёргается.

– Эй, да парень не наш клиент! – закричал обрадованный санитар, – Тут на видном месте телефон психиатрической клиники.

– Так звони туда, пусть забирают своего пациента!

На том и решили.

Три дня в реанимации, потом неделя в палате интенсивной терапии выпали из памяти Стаса. Сначала он ничего не чувствовал, потом чувствовал только боль, и был рад этому. В голове творился хаос, так хотя бы тело он ощущает, и пусть эти ощущения болезненные. Но всё лучше, чем то состояние, в котором он пребывал первые дни в клинике. То состояние можно охарактеризовать коротко: «кто я?». С ним совершали какие-то процедуры, его о чём-то спрашивали, он что-то отвечал. Но все происходило будто не с ним, будто он со стороны наблюдает за манипуляциями над совершенно незнакомым телом.

Через две недели ведущий врач-психотерапевт Кравцов Илья Владимирович понял, что Станислав оправился достаточно, чтобы с ним побеседовать. В этот день его перевели в обычную палату, больше напоминающую гостиничный номер на двух человек. Утром, как только Стас разместился на своей новой кровати, Илья Владимирович к нему зашёл.

– Ну что, давайте знакомиться, молодой человек. Я ваш лечащий врач.

– Я знаю, – буркнул Стас, – Думаю, вы тоже знаете, как меня зовут, тем более что мы уже общались.

– Ну, наше общение происходило, когда вы были в состоянии ничего не понимающего овоща, и вряд ли это можно ставить в зачёт. Хотя, много интересного я узнал о вас тогда. Даже не ожидал. Я ведь давно жду встречи с вами, правда, никак не думал, что она будет столь драматична.

– И что же вы узнали обо мне? – с тревогой спросил Стас.

– Если вас беспокоит, собираюсь ли я хранить врачебную тайну, можете не сомневаться. Статус нашей клиники подразумевает: никакой огласки, иначе к нам не шли бы клиенты. А меня вы заинтересовали ещё после звонка вашей бабушки.

– Бабуля! – вдруг воскликнул Стас, – Что с ней?

– Станислав, я должен сказать… – но продолжать доктору не имело смысла, Стас понял, что бабушки нет.

– Я её единственный родственник, я должен распорядиться похоронами, – торопливо заговорил Стас, порываясь подняться.

– Станислав! – одёрнул его Илья Владимирович, – Ваша бабушка умерла в ту ночь, когда вас привезли сюда. Здесь вы находитесь две недели.

– Что!!! Но…

– О похоронах позаботился Лев Сергеевич, я был с ним на связи, так что успокойтесь. Вам нужно подумать о себе.

– А что обо мне думать… – обречённо проговорил Стас, откидываясь на подушку.

– Вам нужно подумать, как жить дальше, и, самое главное, как жить правильно, учитывая ваш дар, чтобы не совершить ошибки, подобной последней.

– Какой ошибки?

– Станислав, – назидательно начал врач, – Никогда не пытайтесь спасти умирающего. Это вам не под силу, вы не Господь Бог, в конце концов. Даже если это близкий человек, даже если очень хочется. Вы же догадывались, что облегчая боль, вы пропускаете её через себя. А тут через вас прошла смерть. Не каждый это выдержит. Надеюсь, для вас обойдётся без последствий, но несколько недель мне придётся понаблюдать за вами. А заодно мы разработаем общие правила поведения экстрасенса. Поучимся жить с вашими способностями, чтобы не навредить ни себе, ни людям.

– А я могу от них избавиться? Вылечиться?

– Поражаюсь. Я нечасто общался с людьми, подобными вам, но приходилось. Так вот, ни один не отрицал свой дар и тем более не пытался бороться с ним. Вы же поняли: это бесполезно, он есть и никуда не денется. Так что вам нужно научиться с ним правильно обращаться. А моя задача помочь вам. Вы согласны со мной?

– Да, хорошо. Но я не хочу, чтобы о моих способностях знали.

– Станислав, я знаю о вас потому, что провёл массу исследований, а также внимательно наблюдал за вами. Меня натолкнула на это ваша покойная бабушка. Нет, нет, – опередил он вопрос Стаса, – Она не знала ничего о ваших способностях, но она так живо описала ваши приступы и внезапные головные боли в детстве, а также то, как благотворно влияет на неё ваша любовь, что я, сопоставив факты, многое понял. Но уже после того, как вы к нам попали. Для всех остальных вы обычный человек, и открывать кому-либо свои способности или нет – дело ваше. И ещё, у нас закрытая клиника, но если у вас есть близкие, кому вы хотели бы сообщить о своём местонахождении, я могу лично это сделать.

– Нет, у меня нет никого, кому следовало бы знать, где я нахожусь, – ответил Стас.

– Ну что же, поправляйся, приходи в себя. Думаю, для дальнейшей беседы мы выберем мой кабинет. Тем более скоро вернётся с процедур твой сосед. Кстати, очень хороший парень. Присмотрись к нему, – лукаво подмигнув, как близкому другу, Илья Владимирович быстро вышел из палаты.

– Псих, – констатировал Стас и отвернулся к стене.

Он слышал, как в комнату кто-то вошёл, как скрипнул матрац на соседней кровати, зашуршала газета. Но поворачиваться и общаться ни с кем не хотелось. Ба мертва. Он один. На всём белом свете у него нет ни одного близкого человека. Правда, где-то вдалеке сознания маячил хрупкий силуэт наивной, безрассудной и доверчивой девочки. И это видение согревало его истерзанную пустую душу.

Лежать весь день, отвернувшись к стене, не получилось. По крайне мере, нужно было идти на обед. Стас перевернулся на спину, посмотрел в потолок.

– Хотел включить телевизор, но думал, ты спишь, – раздался очень низкий, немного хриплый голос с соседней кровати.

Стало любопытно, какому же человеку может принадлежать столь колоритный голос. Он посмотрел на соседа. На кровати сидел молодой парень, по всей видимости, очень высокий. Широкие плечи, выпирающие мускулы, (культурист, что ли), крупные черты лица, карие глубокие глаза, короткие тёмно-русые волосы. Общее впечатление от внешности соответствовало впечатлению от голоса. Перед ним олицетворение грубой мужской силы и какой-то примитивной мощи. Неужели и подобные парни нуждаются в психологической помощи?

– Максим, можно Макс, – парень протянул руку.

– Станислав, можно Стас, – ответил он рукопожатием.