Ароматы - Кингсли (Кингслей) Джоанна. Страница 25

Паспорт стоил Арману всех оставшихся у него драгоценностей; он сохранил только обручальное кольцо Анны, брошь, подаренную ей к помолвке, и тетрадь в черном кожаном переплете. Через месяц Массуд вручил ему документы, и через два дня они уже плыли через Атлантический океан в новый мир, где предстояло все забыть и все начать сначала.

ЧАСТЬ III

Нью-Йорк

1

1952–1954

В восемь лет Ви Нувель — такую фамилию она теперь носила — казалось, что она всю свою жизнь нянчила младшую сестренку. В пещерах, шалашах и лачугах, где они укрывались, она кормила, умывала, укрывала на ночь одеяльцем эту живую куклу. Все это ей надоело; когда они добрались до Канады, Ви попросила отца завести для Мартины няньку. Он сказал, что постарается это сделать, но никак не мог никого найти.

Только в Бруклине он выполнил свое обещание, но няни, появлявшиеся в доме миссис Мэрфи, не могли справиться с Мартиной и мгновенно исчезали. Ви даже не успевала запомнить их имена. Немного помогала миссис Мэрфи — она оставалась с ними по вечерам, если отец уходил, но старалась поскорей уложить их в постель и уйти в свою комнату. Ви оставалась с сестрой, и ей с большим трудом удавалось угомонить Мартину. В пять лет та уже была не милой куколкой, а сущим чертенком.

Зажигая свет в ванной, Ви пожелала, чтобы Мартина исчезла из дома вместе с перепуганными нянями. Выбранив себя за эту мысль, девочка, сидя на стульчаке, думала, как бы ей снова полюбить младшую сестру, как в те дни, когда та была совсем маленькой. Выйдя из ванной, Ви заметила под дверью отца полоску света, подошла на цыпочках и заглянула в щель. Отец сидел за столом в своем поношенном халате. Перед ним стояли пустая бутылка и стакан. Руки его лежали на столе, он смотрел в большую раскрытую книгу. Дверь скрипнула, Арман вздрогнул, схватил книгу и прижал ее к себе, словно кто-то хотел ее отнять. Увидел Ви, он облегченно вздохнул и положил книгу на стол.

— А, это ты, малышка… Что случилось?

— Мартина снова плакала во сне и разбудила меня.

— Отчего же она плакала?

Ви подошла к столу.

— Наверное, ей приснилось что-то страшное…

Арман нахмурился, и Ви поспешно кинулась на защиту сестренки: — Она же маленькая, папа, поэтому и капризничает.

Арман откинулся на спинку кресла, вытянув ноги; Ви залезла к нему на колени и прижалась головой к плечу.

— А что это за книга?

— Секрет. — Он улыбнулся. — Это волшебная книга, в ней рассказывается, как делать золото. Ви изумленно раскрыла глаза.

— Золото, — повторил он. — Жидкое золото. Из цветочных масел, всяких специй, даже животных — бывают у них такие пахучие железы. И я заточаю это волшебное золото в маленькой бутылочке.

— И что за волшебство от него?

— Обыкновенное волшебство — сбываются все мечты. Капля жидкого золота превращает дурнушку в красавицу. А красавица — какой была твоя мать и какой будешь ты — станет королевой.

— И король женится на ней?

— Да. Она будет царить в его сердце. Куда она ни ступит, везде будут красота и любовь.

Ви посмотрела на книгу:

— И все это здесь, в книге?

Арман показал ей на раскрытую страницу.

— Да, вот в этих магических словах и цифрах — тайна волшебной жидкости. Они называются формулами. По одной из них я сделал духи «Душа», это было давным-давно.

— Сделай духи для меня!

— Когда-нибудь… — сказал он мечтательно. — Я создам аромат — легкий как твои волосы и глубокий как твои глаза. Для твоей матери я сделал аромат «Грация», он был немного похож на нее. Но никакой аромат не был по-настоящему похож на нее. Она была, — голос его дрогнул, — ангел…

— Не плачь, папа, — сказала Ви, гладя его по щеке. — Плакать стыдно.

— Не буду, моя маленькая Ви. Но запомни — ты никому не должна говорить об этой книге. Обещаешь?

— Да, папа.

Он повернул голову к двери, за которой спала Мартина.

— Обещай мне, Ви, что никто не узнает.

— Я обещаю, папа, — серьезно сказала девочка.

— Вот и хорошо. — Он поцеловал ее в щечку. — А теперь — марш в кровать. Тебе завтра в школу.

Натянув до плеч одеяло, Ви лежала с открытыми глазами. Она чувствовала, что произошло что-то важное. Вздохнув, она уткнулась щекой в подушку, взглянула на спящую Мартину. «Когда-нибудь, — подумала она, — я заставлю ее полюбить меня. Все меня полюбят, потому что у меня будет волшебное средство».

Арман Нувель проснулся среди ночи и снова принялся перебирать в уме проекты, идеи, мысли, пытаясь найти или возродить в своей памяти какую-нибудь новую вдохновляющую идею из прошлого. Его душа жаждала возвращения к любимому делу, но никакой возможности не представлялось. День за днем он обходил в поисках работы маленькие конторы, темные унылые склады, убогие лаборатории, везде требовались рекомендации, информация о прежней работе. В одном месте ему предложили место агента по продаже парфюмерных товаров маленьким парикмахерским, но он отказался. Ни одно из этих мест не устроило бы его, такую работу мог исполнять мальчик без квалификации и опыта.

Но месяц истекал, а квартирная плата не была уплачена. Мадам Мэрфи сказала, что может подождать, но вскоре надо было платить и за следующий месяц. Арман перестал платить мадам Мэрфи за то, что она сидела по вечерам с девочками, и она стала невнимательна к Ви и Мартине.

Было два пути — подделать бумаги о прежней работе или согласиться на любое предложенное место. «Решай, мой зайчик! — говорило улыбающееся лицо Анны на фотографии. — Что ты тянешь, дурачок?»

Уж она-то выбрала бы свободу. Ведь бежала она без оглядки из Парижа в поля, благоухающие цветами лаванды! Зачем он не оставил ее в Грасе, на просторе полей! Но тогда бы не родилась Ви… как бы то ни было, Анна до конца оставалась свободным существом. Ее дух не признавал оков. Если бы она была жива, то велела бы ему хранить верность своему призванию, оставаться свободным художником, не зарывать в землю свой талант.

«Да, моя дорогая, ты велишь мне всегда быть свободным, — думал он, — но как я смогу? Вдохновение ушло, я устал, сдался».

«Но ты не должен сдаваться!»

Он услышал ее голос совершенно ясно: «Не схожу ли я с ума? Нет, это мое воображение играет со мной в опасные игры, оно всегда было чрезмерным…»

Арман осознавал, что должен бороться, хотя потерпел поражение решительно во всем: нет работы, нет денег, нет идей новых духов, даже нет няни, чтобы ухаживать за Ви и Мартиной.

Он перепробовал десяток женщин, и каждая хотела спать с ним, со всеми он быстро расставался, сменяя простыни на постели, чтобы забыть их запах. Ни одна не подошла. Он нравился женщинам, некоторые говорили, что влюблены в него, но он относился к ним равнодушно, словно к бифштексу, который без особых эмоций быстро съедаешь, если голоден. Арман закрыл книгу в кожаном переплете и решил, если он за неделю ничего не найдет, то согласится быть агентом по продаже парикмахерских товаров и удовольствуется этой участью. Он спрятал книгу в коробку, положил ее в чемодан, запер его и отнес в чулан. Потом умылся, освежив лицо после бессонной ночи, побрился, приготовил завтрак и разбудил девочек.

Как всегда, он проводил их в школу и отправился на метро в Манхэттен, в контору, где ему назначили встречу по поводу работы.

Через два часа Арман вернулся домой преображенным, не чувствуя, что не спал ночь. Его переполняло ликование, он не мог дождаться, пока придет из школы Ви: ему нужно было с кем-то поделиться. Сбежав по лестнице, он обнял и поцеловал в обе щеки Фрэнсис Мэрфи и сообщил, что с завтрашнего дня будет работать помощником заведующего лабораторией, изготовляющей эссенции для душистого мыла, пенных составов для ванны и стиральных порошков и жидкостей. Она порозовела от смущения и опустила ресницы. Он снова взбежал наверх в свою комнату, схватил с тумбочки фотографию Анны и поцеловал ее. «Может быть, — подумал он, — магия книги в черном переплете подействовала».