Ароматы - Кингсли (Кингслей) Джоанна. Страница 88

— Я никогда не собирался праздновать свадьбу с такой помпой, — сказал он Майку и Ви, — а сейчас чувствую, что мне и этого мало. Когда человек на седьмом небе от счастья, то должны бы быть еще и белые слоны, верблюды, восточные танцовщицы и фейерверки.

Ви засмеялась. — Ничего, и без белых слонов светская хроника объявит вашу свадьбу самой потрясающей свадьбой года.

— Только года? — разочарованно протянул Ник.

— Не жадничай, — урезонила его Марти.

Оркестр заиграл туш. Марти взглянула на главный стол. — Эй, ребята, пора приниматься за свадебный пирог!

Марти стояла рядом с Ником у четырехэтажного свадебного пирога с сахарными фигурками жениха и невесты наверху. Когда она взяла в руку нож, Ник положил свою ладонь сверху, и они сделали первый разрез вместе. Оркестр заиграл свадебный марш, и гости зааплодировали. Посаженный отец Поль Меско поднял свой бокал с шампанским и постучал ложечкой, чтобы привлечь внимание гостей. Когда все затихли, он повернулся к невесте. — Моя дорогая Марти, — сказал он, — и дорогой Ник, я благодарю вас за то, что вы пригласили меня сюда в самый торжественный день вашей жизни. Вы предоставили мне эту честь как другу вашего отца. И я благословляю вас, как благословил бы он, если бы дожил до этого счастливого дня. Желаю вам, Марти и Ник, большого счастья на долгие годы, успехов во всех делах, радости, веселья и жизнелюбия. — Гости зааплодировали, Поль с улыбкой переждал и продолжил свою речь: — Вы сегодня прекрасны, словно королева, Марти. Отец гордился бы вами. Самое прекрасное, что он произвел в жизни, — его дочери. Я поднимаю свой бокал за вас, Марти, за вас, Ви, и отдаю вам свое сердце!

Он закончил, и Марти расцеловала его в обе щеки, смеясь и плача, Ник обнял, а Ви стояла, сжимая руку Майка, и глядела на новобрачных сияющими глазами.

Потом подошли друзья, обнимая и поздравляя молодых. Мэррей Шварцман, как всегда, хитро щурил глаза, готовясь отпустить шутку. — Знаете что, леди? — сказал он, обращаясь к Марти и Ви. — Вы недотепы. Сегодня, в день радости, вы должны почувствовать, что лучшее название для духов — «Джой» — «Радость».

— Сам ты недотепа, старикан, — парировала подошедшая вслед за ним Филиппа. — В этом названии недостает двух букв — «л» и «э». Ну что ты вытаращил на меня глаза. Вставь эти буквы между «о» и «й».

— Вот что! — изумленно воззрился на нее Мэррей. — Ты имеешь в виду Джолэй?

— Ну вот и угадал! — Филиппа поцеловала Мэррея в подбородок — выше она достать не могла. — Получишь за это лишний бокал шампанского и танец со мной. — И она увлекла Мэррея на площадку для танцев, весело подмигнув Марти.

Марти что-то прошептала Нику и отвела Ви в сторону. — Я и Ник хотим с тобой поговорить. Пойдем на минутку в дом!

Ви кинула взгляд на Майка, Марти уловила его и сказала с улыбкою — Ну и Майк, конечно, вы ведь теперь неразлучники!

Они вошли в дом в колониальном стиле, который был снят специально для свадьбы — для гостей, которые хотели остаться ночевать. Найдя пустую комнату — это была библиотека, Марти ввела туда Майка и Ви, и Ник закрыл дверь.

— Ну, что за сюрприз? — спросила Ви.

— Свадебный подарок!

— Он тебе не понравился? — жалобно спросила Ви. Она выбрала у известного английского антиквара старинное золотое блюдо и думала, что великолепная художественная работа так же понравится Марти, как и ей самой.

— Подарок мне очень понравился! — запротестовала Марти. — Но речь не об этом подарке. Я и Ник делаем подарок тебе. Мы выкупили «Джолэй» у «Мотека».

— Что такое? — Ви широко раскрыла глаза.

— Мы предложили им это два месяца назад, и они в конце концов согласились, оговорив право удержать за собой все, что было произведено «Джолэй» за то время, пока она входила в «Мотек». Согласие ко взаимному удовольствию. Они предпочли развивать фармацевтическую линию, избавившись от парфюмерии — уж очень мы их напугали безумно дорогим ароматом Армана. Так что мы смогли выкупить имя фирмы задешево.

— За сколько? — спросил Майк.

— Всего-то за миллион. И мы им продали акции «Мотека», уж это не задешево. — Марти хихикнула. — Так что мы теперь отнюдь не нищие Ви, имя фирмы возвращается тебе. Одеколон Армана должен запускаться под этим именем. Ты создала дело «Джолэй», и ты будешь снова мадам Джолэй. То есть, — поправилась она, — я не хочу совсем уйти из бизнеса «Джолэй», но право первенства и имя принадлежат тебе.

— Нет, — возразила Ви, — я стану не мадам Джолэй, а одной из них. Мы, сестры Джолэй, и будут две мадам Джолэй.

Марти прижалась к Нику. — Ты начнешь сама, как и в первый раз начала. А потом вступлю и я. Попозже.

Ви глядела на Марти изумленно. Ей трудно было поверить, что сестра, с ее неукротимой страстью к бизнесу, устранилась от дела. Да, призвание Марти — повергать в изумление.

Ви молчала, вопрос задал Майк: — Разве вы, Марти, не будете участвовать в разработке новой линии?

— Пока не буду. Я целиком отдамся новой карьере — жены…

— Неужели ты не примешь участия?! — воскликнула Ви, но Марти подняла руку, призывая ее к молчанию: — И матери.

— Как! Ты…

— Беременна. Уже три месяца.

— Это был единственный способ заставить ее выйти за меня замуж, — широко улыбнулся Ник. — И сделать меня добропорядочным отцом семейства.

— Это же замечательно! — Ви захлопала в ладоши. — Но сможешь ли ты отказаться от бизнеса, Марти? Ведь ты отдала ему годы жизни, как и я.

— Я занималась им, пока могла. Ты спрашивала меня как-то, Ви, довольна ли я своими свершениями, горжусь ли я ими. Нет, я не горжусь ими, но я доказала тебе, что я могу это делать. И главное — доказала самой себе. И еще, — добавила она мягко, — Арману, да почит он в мире.

— Аминь, — сказала Ви и обняла Марти.

Когда Марти снова взяла под руку Ника, она сказала Ви: — Ну конечно, я не устранюсь совершенно. Ник будет рассказывать мне, как идут дела, и ты тоже. Ник вернется к тебе на работу через год.

Ви вопросительно посмотрела на Ника. — Да, я вернусь, если вы меня возьмете, Ви. Сейчас мы с Марти отправляемся в свадебное путешествие — и наш «медовый месяц» продлится год. Я никогда в жизни не путешествовал. Марти покажет мне Францию, а оттуда — через весь свет! Наша дочь родится в Индии или в Китае — я всегда мечтал иметь родню из экзотических стран…

— До-очь? — протянула Марти.

— Да! — Ник поцеловал ее, — я еще подучусь химии и клонирую тебя, чтобы вокруг меня были твои подобия, а я ими любовался.

— Ну что ж, подучись! — засмеялся Майк.

Ник обнял Марти так крепко, что она запротестовала.

— Подучусь и достигну, — разве я не самый талантливый химик в мире? — заявил он с комической важностью.

В начале октября состоялась рекламная продажа мужского одеколона «Лё Сёль» [19]фирмы «Джолэй» в салоне «Магдал-Хофман» и других парфюмерных магазинах Америки. Ви настояла на французском названии, что придавало дополнительный оттенок аристократизма самому дорогому аромату в мире «Капли» аромата, заключенные в крошечные стеклянные ампулы, в коробочке, обитой внутри алым шелком, помещены были в маленькие серебряные футляры. Они продавались по сорок долларов за «каплю», а серебряные футляры с десятью ампулами — за четыреста долларов.

Ви скрывалась от фотографов и журналистов. Чтобы никто не узнал ее в толпе, она надела большие темные очки, закрывавшие пол-лица, и закутала шарфом свои золотистые волосы. Она стояла, опираясь на руку Майка, и смотрела на оживленную толпу кругом. Поль Меско подошел к ним, радостно улыбаясь. Ви пожала ему руку: — Вы видите, что делается, Поль? Распродажа несется как лошадь, сорвавшаяся с привязи. Мы создали подлинное чудо.

— Да, — кивнул он. — Самый изумительный аромат Армана Жолонэй воплотился в жизнь через сорок лет после того, как он его изобрел. Действительно, вы сотворили чудо, дорогое дитя.

— Не я, а мы. И вы, и Тэм, и Ник, конечно. Ник пока не хочет войти в фирму, так что нас остается трое — я, вы и Майк.