Свет в ночи - Эндрюс Вирджиния. Страница 53

– Я готова сбежать и вернуться на потоку, – призналась я.

– Если ты так поступишь… я буду там, чтобы помочь тебе, – ответил Поль. – Я теперь работаю управляющим на нашей консервной фабрике, – с гордостью добавил он. – Я хорошо зарабатываю и подумываю о строительстве собственного дома.

– Правда, Поль? Он кивнул.

– Ты уже с кем-нибудь познакомился?

Его улыбка увяла.

– Нет.

– Ты пытался? – настаивала я. – Поль?

– Не так-то легко найти кого-нибудь, кто может сравниться с тобой, Руби. Я и не жду, что это произойдет немедленно.

– Но так должно случиться, Поль. Так нужно. Ты заслуживаешь кого-нибудь, кто будет тебя любить всей душой. Ты заслуживаешь того, чтобы однажды у тебя появилась собственная семья.

Поль по-прежнему молчал. Потом повернулся ко мне и улыбнулся.

– Мне так нравятся твои письма из школы, особенно все то, что ты пишешь о Жизель.

– Она оказалась больше чем «наказанием», и я точно знаю, что теперь, после смерти папы, дела пойдут еще хуже. Но он заставил меня пообещать, что я пригляжу за ней. Я бы лучше позаботилась о бочке зеленых змей, – сказала я. Поль снова засмеялся, и я почувствовала, как груз печали упал с моей груди. Как будто мне снова дали возможность дышать.

Но прежде чем мы смогли продолжить разговор, мы увидели приближающегося Эдгара. Он выглядел хмурым.

– Прошу прощения, мадемуазель, но мадам Дюма хочет, чтобы вы немедленно пошли в дом и отправились прямо в гостиную, – оповестил дворецкий, подняв брови, чтобы показать, насколько строгий приказ отдала Дафна.

– Спасибо, Эдгар. Я иду следом за тобой, – ответила я. Он кивнул и оставил нас одних.

– Ах, Поль, мне очень жаль, что ты проделал такой долгий путь, чтобы провести со мной совсем немного времени.

– Все в порядке, – возразил он. – Путешествие стоило того. В любом случае минута, проведенная с тобой, все равно что час дома без тебя, – добавил мой сводный брат.

– Поль, прошу тебя, – взмолилась я, беря его руки в свои. – Пообещай мне, что ты выберешь кого-нибудь и полюбишь. Пообещай, что ты позволишь кому-нибудь полюбить тебя. Обещай мне.

– Ладно, – согласился он. – Я обещаю. Нет ничего такого, что я не сделал бы ради тебя, Руби, могу даже влюбиться.

– Ты можешь, и ты должен, – настаивала я.

– Знаю, – прошептал Поль. Он выглядел так, словно я заставила его проглотить ложку касторки. Мне хотелось остаться с ним, поговорить, вспомнить старые добрые времена, но Эдгар стоял на пороге, показывая, что Дафна настаивает на своем.

– Мне лучше войти в дом, пока Дафна не устроила сцену, которая поставит нас обоих в неприятное положение, Поль. Будь осторожен по дороге домой, пиши и звони мне в школу.

– Обязательно, – пообещал он. Поль быстро поцеловал меня в щеку и торопливо пошел к машине, делая над собой усилие, чтобы не оглянуться. Я знала, он ведет себя так, потому что у него на глазах слезы, а ему не хочется, чтобы я их видела.

Когда его машина отъехала, я почувствовала боль в сердце, и на какое-то мгновение снова смогла увидеть то выражение на его лице, когда он узнал правду о нас обоих, ту правду, которую мы предпочли бы похоронить в болоте вместе с грехами наших отцов.

Я вздохнула и быстро пошла к парадному входу, чтобы выяснить, какие новые правила и приказы Дафна собирается обрушить на наши с сестрой головы теперь, когда между нами и ней нет никого, кто мог бы защитить нас.

Мачеха ждала нас в гостиной, откинувшись на спинку кресла. Жизель уже привезли туда, и она тоже ждала, нервничая, с очень несчастным видом. Меня удивило, что Брюс сидит за темным сосновым бюро. Он, что, будет теперь присутствовать на всех наших семейных советах?

– Садись, – приказала Дафна, кивком указывая на кресло рядом с Жизель. Я быстро повиновалась.

– Поль уехал? – спросила Жизель.

– Да.

– Тихо, вы обе. Я собрала вас здесь не для того, чтобы обсуждать всяких там акадийских мальчишек.

– Он не мальчишка, а молодой человек, – возразила я. – К тому же управляющий на фабрике своего отца.

– Прекрасно. Надеюсь, что он станет королем болот. Итак, – Дафна выпрямилась, положив руки на подлокотники кресла, – завтра рано утром вы обе уедете, поэтому я хочу кое-что выяснить и кое-что уладить, прежде чем отправлюсь в свои апартаменты. Я падаю с ног от всего этого.

– Почему мы должны уезжать завтра? – заныла Жизель. – Мы тоже измотаны.

– Это решено, вы уезжаете, – повторила Дафна, расширив глаза. Потом она успокоилась и продолжила. – Во-первых, я наполовину сокращаю сумму, которую вам посылал отец. Вам практически не на что тратить деньги, пока вы учитесь в «Гринвуде».

– Это неправда! – завопила Жизель. – На самом деле, если ты дашь нам разрешение выходить с территории…

– Я не собираюсь этого делать. Ты считаешь меня сумасшедшей? – Мачеха посмотрела на Жизель, словно ждала ответа. – Считаешь? – язвительно заметила она.

– Нет, – ответила моя сестра. – Но такая скука оставаться в школе, особенно по выходным. Почему мы не можем съездить на такси в город, сходить в кино, по магазинам?

– Вы там для учебы и работы, а не на каникулах. Если вам срочно понадобятся деньги, вы можете позвонить Брюсу в офис и объяснить, в чем дело, а он проследит, чтобы вам послали деньги. Их, естественно, возьмут из вашего наследства. Ни одной из вас ничего не нужно из платьев. Ваш отец слишком снисходительно относился к вам, когда речь шла об одежде для вас. Он настоял на том, чтобы я отправилась с тобой по магазинам, когда ты приехала, Руби. Помнишь?

– Я думала, тебе захотелось это сделать, – негромко заметила я.

– Я сделала то, что от меня требовалось, чтобы не позориться перед людьми. Я не могла допустить, чтобы ты жила здесь и выглядела как беглая акадийка, верно? Но твой отец счел, что я купила недостаточно. Его драгоценным близнецам всегда было мало. С вашими двумя платяными шкафами я могла бы открыть магазин. Брюс знает наши счета. Разве не так, Брюс?

– Совершенно верно, – отозвался тот, кивая головой и улыбаясь.

– Объясни им быстро и просто, в чем состоит управление по доверенности, если тебя не затруднит, – попросила его Дафна.

Бристоу встал и заглянул в какие-то документы, лежавшие перед ним на столе.

– Говоря просто, все ваши потребности удовлетворяются: обучение в школе, расходы на переезды, на все необходимое и небольшая сумма на удовольствия, подарки и тому подобное. По закону деньги выдаются после того, как Дафна подпишет документы. Если вам потребуются дополнительные средства, вы пишете об этом записку в офис, и я принимаю решение.

– Писать записку? Мы, что, теперь служащие? – возмутилась Жизель.

– Едва ли, – отозвалась Дафна сурово, с деланной сардонической улыбкой. – Служащие работают, чтобы получить то, что им причитается.

Они с Брюсом обменялись удовлетворенными взглядами, потом мачеха снова повернулась к нам.

– Я хочу еще раз напомнить вам о том, что я говорила о вашем поведении в «Гринвуде». Если директриса позвонит мне по поводу ваших проступков, последствия для вас будут ужасными, уверяю вас.

– Что может быть более ужасным, чем пребывание в «Гринвуде»? – пробормотала Жизель.

– Есть другие школы, намного дальше от дома и с правилами куда более строгими, чем в «Гринвуде».

– Ты имеешь в виду исправительные школы? – спросила Жизель.

– Жизель, – сказала я, – прекрати спорить, это бесполезно.

Она посмотрела на меня, в глазах у нее стояли слезы. Я покачала головой.

– Дафна однажды чуть не объявила меня душевнобольной. Она на все способна.

– Достаточно, – резко бросила мачеха. – Отправляйтесь наверх, собирайте вещи и помните о моем предупреждении по поводу вашего поведения в школе. Я не желаю слышать ни одного плохого слова. Достаточно того, что Пьер взял и умер, оставив меня опекуном его двух побочных дочерей, этого результата его дикой терпимости. У меня для этого нет ни времени, ни сил.

– Силы у тебя есть, Дафна, – возразила я. – У тебя есть сила.