Рассвет судьбы - Битнер Розанна. Страница 8

– Я погрузил ящик, па, – сказал он. – Ты хочешь, чтобы я помог тебе сделать покупки для мамы?

– Нет, я сам займусь этим. Погуляй, займись чем-нибудь, сынок. Только сначала привяжи хорошенько лошадей.

– Хорошо. Могу я помочь мистеру Бенсону? Иногда он платит мне за то, что я помогаю считать шкурки.

– Давай. Мы отъезжаем через пару часов.

– Кейл поедет с нами?

– Конечно. И получит хорошую взбучку за то, что не предупредил мать о своем отъезде.

Джеймс побежал по своим делам, а Калеб задумчиво посмотрел ему вслед.

– Отличный у тебя сын, Калеб. И внук. Но они совсем разные, да?

– Да, – рассеянно проговорил Калеб. – Совсем-совсем разные. Давай составим счет на этих лошадей, Вилли.

– Дорога на Санта-Фе становится все опаснее, – сказал Вилли. – Что, если Мексика порвет отношения со Штатами? На мой взгляд, Рио-Гранде – самая подходящая граница. Пусть мексиканцы думают, что хотят. Конечно, они не перестанут требовать Техас. Поэтому, мне кажется, что еще одна война неизбежна. И мы получим не только Техас, а и Нью-Мексико, и Аризону, и даже Калифорнию, не говоря уже о Колорадо. Штаты пытаются скупить все эти земли, но мексиканцы не продают.

– Я сыт войной по горло, Вилли, и не стану в ней участвовать. К тому же ты не прав. Американцы получили Техас, теперь хотят захватить еще больше. Они не имеют права силой отбирать эти земли у мексиканцев. Я боролся за независимость Техаса, а что получил взамен? Вместо благодарности меня прогнали с этой земли. У меня нет к ним симпатии.

Мужчины медленно прохаживались среди лошадей Калеба.

– Я не сомневаюсь, что американцы прогонят мексиканских землевладельцев с их земель, Вилли, и отберут у них все, что можно. А как насчет людей с темной кожей? Ведь белые думают, что они вправе распоряжаться их судьбами.

– Ума не приложу, Калеб. Но ты меня знаешь, я не такой. Человек должен доказать, чего он стоит, и это не зависит от цвета кожи. Ведь ты лучше многих, кого я знаю. Скверно то, что произошло с тобой в Техасе. А твой старший сын сидел в мексиканской тюрьме. Несправедливо было прогонять вас оттуда. А, кстати, где он?

Калеб вздохнул.

– Не так уж и далеко. Он отправился в Калифорнию. Это все, что я знаю. Наверное, он уже там. Не дай бог будет война. Наверняка это затронет и Калифорнию, думаю, он скоро напишет и сообщит, где обосновался.

– Он отличный парень, Калеб. Он сможет о себе позаботиться. У него все будет хорошо, я уверен.

Калеб кивнул.

– Том занимает особое место в моем сердце, Вилли.

– Думаю, ему будет полезно пожить одному. Возможно, он там найдет хорошенькую сеньориту и женится.

Калеб заулыбался.

– Хотелось бы…

Он принялся загонять лошадей в загон. Потом Вилли найдет человека, который перегонит их на юг.

Вилли Тейлор был опытным проводником и торговцем. Чаще всего он перевозил товары, которые ему не принадлежали, и жил на проценты от их продажи.

Многие, и Калеб в том числе, безоговорочно ему доверяли и правильно делали, поскольку трудно было найти человека честнее, чем Вилли Тейлор. Кроме того, Тейлору и его людям приходилось постоянно рисковать своей жизнью, ведь они часто перевозили золото и серебро, драгоценности и роскошные ткани.

Калеб уважал Вилли и дорожил его дружбой. Когда-то Вилли промышлял охотой с капканами, но дело стало невыгодным. А когда в Санта-Фе расцвела торговля, он решил заняться перевозкой товаров. Он никогда не говорил, сколько ему лет, но Калеб подозревал, что где-то около пятидесяти. Вилли был одинок. Несколько лет назад он потерял краснокожую жену и не собирался опять обзаводиться семьей. Он был не из тех, кто сидит на одном месте, поэтому ему вряд ли подошла бы белая женщина. Только индеанка смогла бы понять и приспособиться к такому мужчине, как Вилли.

Временами Калеб изумлялся тому, что Сара живет вместе с ним. Ведь иногда он покидал ее и уезжал молиться Махео – своему божеству. Да, Белый Конь прав. Он принадлежит к индейцам. Но пока есть Сара, он будет рядом с ней.

– Как насчет стаканчика виски? – окликнул его Вилли.

Калеб спрыгнул с коня и пошел рядом.

– Не откажусь.

– Мне не нравится то, что я вижу вокруг, Калеб. Все больше и больше индейцев начинают пить виски, и это погубит их. Они превращаются в нищих попрошаек. – Он остановился, схватил Калеба за руку. – Вот смотри. И там. Видишь? – Он указал на торговца, который давал бутылку молодому индейцу. – Он продает виски в обмен на ценную кожу буйволов. Глупые индейцы не знают, что делают.

Гнев закипал в душе Калеба. Он и раньше знал о том, что многие продают индейцам виски плохого качества. А все больше и больше индейцев привыкают к «огненной воде», которая помогает им забыться и уйти от реальной жизни, полной проблем. Многие пьют, потому что думают, что это поможет им войти в контакт с духами и стать сильнее, но все завершается тяжелейшим похмельем. А будет еще хуже. Чем больше появится здесь белых поселенцев, тем больше болезней и вредных привычек появится у индейцев, и кончится тем, что коренные жители совсем утратят гордость и собственное достоинство. И это будет на руку белому человеку.

– Я торговец, Калеб, но никогда не стану наживаться на невежестве других. И я слишком уважаю своих краснокожих братьев, чтобы продавать им виски, которое почти ничего не стоит, за ценные шкуры.

– А как зовут того торговца?

– Хэнк Таттл. Говорят, он злой, как голодный медведь. Лучше с ним не связываться, Калеб. Бог с ним. На каждого Хэнка Таттла найдется сотня-тысяча других. Это происходит повсюду.

Калеб придержал коня.

– Но можно остановить хотя бы одного. Пригляди за конем.

– К черту, Калеб. Я тебе показал не для того, чтобы ты лез на рожон. Просто хотел рассказать…

Но Калеб уже направился к Хэнку. Вилли вздохнул и последовал за ним, ведя под уздцы лошадь Калеба. Ничего не подозревающий Хэнк Таттл продолжал бойкую торговлю. Это был довольно рослый мясистый человек с револьвером и огромным ножом за поясом. Выглядел он на несколько лет моложе Калеба. Обнажая в улыбке желтые зубы, торговец протянул бутылку виски очередному молодому индейцу, а взамен взял отличную выделанную кожу буйвола.

Неожиданно сильная рука схватила его за запястье.

– Заплати индейцу настоящую цену, – твердо сказал Калеб.

Торговец оскалился.

– Кто ты такой, черт побери?

– Меня зовут Калеб Сакс, и я тоже наполовину индеец. Мне не нравится то, что ты делаешь, мистер. Эти молодые парни только начинают жить, а ты им подсовываешь дрянное виски. Сказал ли ты им, какую выгоду ты имеешь от продажи этих шкур?

Таттл вырвал руку.

– Меня не интересует, кто ты такой и сколько в тебе индейской крови. Не лезь в мои дела.

– Твои дела станут моими.

Калеб повернулся к молодым шайенам и заговорил на их родном языке. Отобрав у индейца бутылку виски, он с гневным возгласом разбил ее о землю.

Индейцы недоверчиво уставились на Хэнка Таттла. Тот ухмылялся, уверенный в том, что сумеет справиться с наглым выскочкой. Надо проучить его на глазах у индейцев, и тогда они не придадут его словам никакого значения.

Неожиданно для всех один из индейцев начал гортанно ругать Таттла на своем языке.

– Ах ты, мерзавец! Или бери виски, или уходи! – огрызнулся Таттл.

Молодой индеец схватил буйволиную шкуру и пошел прочь. Большинство индейцев последовали за ним. Те, кто остался, немного потоптались на месте, вопросительно глядя на Калеба, и затем поплелись за остальными.

Таттл злобно взглянул на Калеба.

– Сукин ты сын! Знаешь, сколько времени мне потребовалось, чтобы завоевать их доверие? На этих шкурах я сделал бы себе состояние! Кем, черт возьми, ты себя воображаешь?

– Я один из них! И не потерплю, чтобы их обманывали, дай им взамен еду, посуду. Зимой они будут голодать, и виски им не поможет.

Вокруг них стал собираться народ. Всегда найдутся любители поглазеть на драку.

– Ты это им скажи. Если они настолько глупы, что меняют кожу на виски, то тебе что за дело? Все равно они вымирают, а я им только помогаю.