Золотая рыбка. Часть 1 - Фэйбл Вэвиан. Страница 8

— Не знаешь, Конрад здесь? — обращаюсь я к девчонке, которая в чем мать родила загорает на берегу.

Прелестнице, должно быть, лет шестнадцать, прическа «воронье гнездо» придает ей неотразимый вид: все волосы собраны ко лбу, чтобы удобнее было падать на глаза.

— Да вон он! — на миг выглянув из-под челки, говорит девица, сопровождая свои слова размашистым жестом.

Десятка полтора парней барахтаются неподалеку. У всех одинаково модные стрижки: затылки выбриты наголо, зато спереди свисают длинные космы. Теперь-то я понимаю, чего добивался от меня Мартин; с раннего детства он панически боится парикмахеров и мне одной доверяет стричь свою гриву. Пусть только выздоровеет, я сотворю ему на голове в точности такую красоту. Если пожелает, выстригу хоть всю шевелюру под «петушиный гребень», сделаю все, что его душе будет угодно.

— Конра-ад! — разносится над рекой мой крик.

Я повторяю свой зов еще дважды, причем с удвоенной силой. Распростертая у моих ног девица лениво переворачивается на живот, являя взору тощий зад. К берегу подплывает белобрысый паренек. Когда ноги его касаются дна, он выпрямляется во весь рост. В отличие от юной Евы этот одет в костюм Адама, выставляющий напоказ его мужские достоинства. Конрад — парень крепко сбитый, тренированный, грудь густо поросла волосами, живот плоский, втянутый, ноги длинные, мускулистые.

— Тебя Мартин, что ли, прислал? — усмехается он.

— Разве ты меня знаешь?

— Пару раз видел издали.

— Мартин рассказывал, что у тебя сестра пропала. Но сейчас я по другому делу… Скажи, вчера вечером ты встречался с моим братом?

Парень задумывается. Перешагнув через девицу, идет к деревьям. Я следую за ним. Мы усаживаемся в тени ивы, но у меня ни на миг не возникает ощущения, будто мы находимся на лоне природы. Уж очень неприглядно оно, это лоно: чахлая листва покрыта толстым слоем пыли и копоти, волны несут к морю охапки мусора.

— Вчера вечером он заходил к нам порасспросить об Атри. Похоже, сам хотел заняться расследованием. Я отвез его к зятю, а там чуть до скандала не дошло. Мартин стал допытываться, что да как, есть ли у Атри любовник и всякое такое. Ну этот псих и взвился на дыбы. Да тут еще мальцы разревелись. В результате зятек выставил нас за порог, спасибо еще по роже не надавал.

— Что было потом?

— Сама понимаешь, Мартина я не похвалил. Подбросил его до места, где он оставил свой мотоцикл, там мы и распрощались. Было, наверное, часов десять.

— Так рано?

— Что стряслось с Мартином? — Конрад в упор смотрит на меня.

— На рассвете он из последних сил дотащился до дома и без чувств рухнул с мотоцикла. С тех пор не приходит в сознание. Не знаешь, кто мог настолько озлобиться на него?

— Насколько «настолько»?

— Настолько, чтобы избить до полусмерти.

— Мартин сказал, что ты не отнеслась всерьез к его просьбе отыскать мою сестру. А он очень любит строить из себя великого сыщика. Тебе ведь приходилось слышать о бандитской шайке мотоциклистов, не так ли? Их Мартин тоже пытался выследить. Разве он тебе не рассказывал?

— Интересно…

— Могла бы заинтересоваться чуть раньше, — бросает Конрад.

— Твоя правда.

— Не так давно я своими глазами видел, как ты с головы до пят вся в коже раскатывала на мотоцикле. Мартин наверняка знал, за кем ты охотишься, и решил тебе помочь. Может, они-то его и уделали.

— Кто «они»? Неужели трудно объяснить толком?

Конрад обдает меня взглядом, исполненным презрения.

— Не прикидывайся, сама знаешь! Бандиты на мотоциклах. Делают вид, будто произошел несчастный случай, а когда проезжающий мимо водитель останавливается помочь, им только того и надо. Кто попадется им в лапы, тех грабят, избивают, насилуют. Полиции их ни в жизнь не поймать.

— Что ж, Конрад, спасибо за информацию. Скажи, а в этой компании никогда не возникало разногласий? — Я указываю на реку. Над водой торчат взлохмаченные головы, мелькают загорелые плечи, руки, смех и веселые возгласы разносятся далеко вокруг.

— Всякое бывало, — говорит Конрад, прослеживая направление моего взгляда. — Но никто из нас на такое не способен. Даю голову на отсечение.

Я прощаюсь с приятелем Мартина. За рулем никак не могу сосредоточиться и делаю промахи один за другим. По счастью, фортуна ко мне благосклонна и я добираюсь на службу целая и невредимая.

Дональд с сожалением сообщает, что у него забрали дело о шайке мотоциклистов. Сейчас на нем висит дело об исчезновении некой женщины. Я оставляю его в покое, и он продолжает тюкать на машинке.

Лацо нет на месте. Тилль не удостаивает меня взглядом. Фабио размазывает по стеклу мух и обдумывает план очередного расследования. Аккерер у Шефа, остается Хмурый. Он заговаривает со мной сам:

— Как там Мартин?

— Все так же. Скажи, это ты занимаешься шайкой мотоциклистов?

— Да, я.

Я усаживаюсь на место и через стол нагибаюсь к нему.

— В прошлый раз, когда мы с Дональдом охотились за ними, Мартин видел меня во всем снаряжении. По словам его приятеля, Мартин пытался вести самостоятельное расследование. Вероятно, так оно и есть, но это может подтвердить лишь сам Мартин. Как по-твоему, возможно такое, что парень напал на их след и его измордовали для острастки, чтобы неповадно было совать нос в чужие дела?

Хмурый вдруг оживляется.

— Вполне! Бандитов трое, и вроде бы они не входят ни в одну из крупных шаек рокеров, а ведь этот народ знает друг про дружку всю подноготную. Эта троица всякий раз появляется в разных местах, у них нет своей постоянной «охотничьей территории», как у нашего приятеля «с ножичком», так что их даже в ловушку не заманишь. Но они всегда прибегают к испытанному трюку: изображают несчастный случай, один из них заваливается поперек дороги вместе с мотоциклом, а когда кто-нибудь останавливается помочь, на беднягу набрасываются все скопом. Номера мотоциклов фальшивые, лица бандитов скрыты под шлемами, так что описания внешности, по сути, нет. Буквально не за что ухватиться.

— И тем не менее тебе удалось многое узнать.

Я поворачиваюсь к телефону. В больнице без перемен.

Затем меня вызывает Шеф.

— Слышали новость? — встречает он меня вопросом.

— Какую?

— На сей раз вы схватили того, кого надо. Правда, Беллок основательно его отделал.

— Типичный маньяк, суд наверняка оправдает его как невменяемого, и он примется за старые забавы.

— Нет, не примется. Он умер.

С круглыми глазами, я молча вскакиваю с места и лечу обратно. Хватаю Фабио за плечи, разворачиваю лицом к себе и разражаюсь отчаянной тирадой:

— Слыхал, какие бывают герои? Разок-другой махнул кулаком — и спровадил гада на тот свет. К оружию такие ребята не прибегают, оно им без надобности, но и ты не вздумай наставить на них пистолет: один взгляд — и пушку твою заклинило. Выстрелом разнесет ствол, будешь весь по уши в копоти.

Я могла бы продолжать до бесконечности, горечь душила меня. Вот так же и с Мартином расправились голыми руками, парень до сих пор валяется без сознания, и врачи не знают, удастся ли сохранить ему жизнь.

Однако продолжить мне не дают.

Дональд отрывается от пишущей машинки и негромко, в свойственной ему деликатной манере произносит:

— Если не ошибаюсь, ты ведь свободна в конце недели? Поехали с нами на Озерный берег, тебе не мешает проветриться.

— С удовольствием. Но я еще не кончила свою лекцию о суперменах. Они всегда казались идеалом моему брату Мартину, эти ловкие и неуязвимые обладатели смертоносных кулаков и немигающего убийственного взгляда. И вот вам результат: он сам стал жертвой суперменов.

Хмурый откладывает в сторону досье, в изучение которого был погружен. На меня он не смотрит, адресуя свою сентенцию Фабио.

— Стоит увидеть Денизу впервые, невольно думаешь: «Да, брат, вот это женщина, экстракласс!» Но когда впервые услышишь ее, так и подмывает прямиком бежать в ближайшее страховое агентство. Тот редкий случай, когда хочется застраховать жизнь от стихийных бедствий.