Наследство из Нового Орлеана - Риплей Александра. Страница 121

– Нет-нет, дело не во мне, – сказал Джошуа.

И зашептал Мэри на ухо. Пользуясь тем, что дождь и пушечная канонада заглушают его шепот, он рассказал Мэри о пароходе Вальмона. О том, как доктор, который обычно лечил рабов на его плантации, заподозрил неладное, обнаружив в изоляторе Бенисона слишком много негров. И поделился своими подозрениями с властями. Однако поначалу те боялись соваться на плантацию, опасаясь заразы. Теперь ситуация изменилась. Среди тех, кто тайно помогал «подземной железной дороге», распространился слух, что в Бенисон собираются отправить полицейский патруль. И Джошуа пытался предупредить Вальмона о грозящей опасности. Но он опоздал.

– Мистер Вэл уже отплыл на своем корабле. Он хотел опередить их. Однако опасность еще не миновала. Говорят, они готовят ловушку на реке, хотят застать его врасплох, когда судно будет забито беглыми рабами.

– Но чем же я могу помочь? Почему ты обратился именно ко мне, Джошуа?

– Может быть, мы еще успеем опередить патруль. Рабы могут покинуть корабль и добраться до берега вплавь. В противном случае их всех ждет тюрьма, не говоря уж о мистере Вэле, его ждет более суровое наказание… Беда в том, что он меня не знает. Я один из многих, помогающих «дороге». На мой сигнал он не откликнется. Мисси, нужно, чтобы вы отправились со мной. Слуга мистера Вэла, Неемия, вы знаете его, говорит, что только вы можете помочь.

Никогда в жизни Мэри не приходилось соображать так быстро.

– Мне нужно собрать кое-какие вещи, – сказала она наконец. – Мне потребуется всего несколько минут.

– Так вы согласны помочь?

– Ну конечно.

Она уже бежала к дому, а в душе ее еще происходила борьба. Она убеждала себя, что не следует ввязываться в эту историю, что она ведет себя как последняя дура. В который раз. Трудно даже вообразить все последствия ее поступка. Ее определенно ждет унижение, всеобщее отчуждение, презрение, насмешки.

И все-таки она продолжала бежать. Потому что Вэл нуждался в ее помощи.

Примчавшись к себе, она стянула с вешалок в гардеробе необходимые ей вещи и написала записку бабушке:

«Дорогая бабушка,

кажется, я совершаю глупость. Надеюсь, вы простите меня. Я верю в то, что вы говорили о настоящей, большой любви. И все же я отправляюсь к Вальмону Сен-Бревэну, потому что безрассудно, без памяти люблю его. Если я не появлюсь завтра, значит, я с ним, на его корабле. Я вернусь, не знаю когда, но вернусь обязательно, потому что я люблю вас.

Мэри».

Пока чернила сохли, Мэри переоделась. Затем, свернув записку, побежала в комнату бабушки, подсунула ее под дверь и ринулась вниз по лестнице. У входных дверей, насупившись, стоял Жак.

– Мне необходимо выйти, – сказала ему Мэри. – Я оставила бабушке записку. – И, раскрыв зонтик, устремилась в дождь.

Ялик Джошуа был спрятан на набережной, между какими-то влажными мешками с хлопком. Когда они приблизились, люди, сторожившие его, тут же скрылись среди тюков с забытым грузом. Они легко протащили ялик по грязи в реку, уровень которой сильно поднялся из-за дождей.

На Мэри было старое коричневое рабочее платье, зонтик ее был черным. Темная рубашка и штаны Джошуа были совсем мокрыми и в темноте сливались с его черной кожей. Уже в десяти милях от берега очертания ялика стали совершенно неразличимы – дождь и дым от горящей смолы, низко нависший над самой поверхностью воды, помогали им.

Они плыли молча, весла были предусмотрительно обернуты тряпками. Так, в тишине, они неслись по течению, а течение Миссисипи в этом месте было сильным. Мэри мысленно возблагодарила Бога за то, что из-за эпидемии движение по реке прекращено. Хотя было лишь начало пятого, из-за дождя и дыма их окружала почти ночная тьма, и если бы на реке были суда, столкновения было бы не избежать.

Отплыв от города, они выбрались из пелены дыма. Джошуа, который сидел на веслах, то и дело оборачивался, стараясь разглядеть «Бенисон» сквозь сплошную завесу дождя. Но вокруг, куда ни посмотри, была только вода.

– Надо бы повычерпывать воду, – спокойно заметил он. – Слишком много ее набралось.

Порывшись вокруг, Мэри нашла большой черпак из тыквы – он был привязан к уключинам – и стала черпать воду в такт взмахам весел. Рука ее задеревенела.

Но парохода по-прежнему не было видно.

«Слава Богу, – подумала она, – ему удалось проскочить».

И в эту минуту она услышала глухой стон Джошуа:

– Поздно. Вон оно, судно, стоит впереди. Я отвезу вас обратно.

Но прежде чем он стал поворачивать, Мэри остановила его шепотом:

– Ш-ш-ш… Джошуа, не надо. Я предусмотрела это. У нас еще есть возможность спасти его.

И пока они плыли к пароходу Вальмона, она поделилась с ним своим планом.

Теперь до них доносились голоса, но о чем они спорили, было не разобрать.

Джошуа подплыл к корме и опустил весла. Мэри придержала ялик, пока Джошуа взобрался на палубу и, закрепив конец веревки наверху, осторожно бросил второй конец вниз.

– Вы уверены? – шепнул он ей.

Мэри кивнула. Закрыв зонтик, она бросила его в воду, плещущуюся на дне лодки, и, взявшись за веревку, набрала воздуха в легкие.

– Ну… – сказала она.

Сложив ладони, Джошуа подставил их Мэри для опоры. Встав на них, Мэри для равновесия схватилась за веревку. Она выпустила веревку из рук, когда Джошуа поднял ее на руках, но сумела поймать в ту самую минуту, когда сама чуть было не рухнула под дождем вниз. Ухватившись за веревку и болтая ногами в пустоте, она чувствовала, что от напряжения глаза ее готовы выскочить из орбит.

«Не могу!» – хотелось крикнуть ей.

И тут она услышала негодующий голос какого-то американца:

– И вы думаете, мы поверим, что вы затеяли путешествие в такую погоду, когда ваш рулевой из-за дождя ничего не видит, к тому же в самый разгар сезона ураганов, только для того, чтобы поухаживать за какой-то дамочкой? Да вы, мистер Сен-Бревэн, видимо, нас совсем за дураков держите.

Вцепившись в веревку что было мочи, Мэри нащупала ногами уступ на резных перилах кормы «Бенисона». Еще несколько усилий – и она уже на палубе.

– Я добралась, – окликнула она Джошуа. – Плыви скорее прочь. – И почти тотчас же услышала тихий всплеск весел.

Она ринулась под навес. Ее пальцы с быстротой молнии расстегивали пуговицы на платье. «Быстрей, быстрей», – подгоняла она себя, вытаскивая руки из рукавов. Вэл в это время кричал, что он оскорблен и что они превышают свои полномочия. Стянув платье, она бросила его к ногам и скинула туфли. Под платьем оказались ночная рубашка и пеньюар, подаренные бабушкой.

Теперь ей было видно, что происходит в рубке рулевого. Он заряжал ружье. Выдернув шпильки и взъерошив волосы, Мэри прокралась вдоль рубки.

Обогнув ее спереди, она шагнула влево и встала в дверях. «Ну, Мэри Макалистер, ни пуха тебе ни пера», – пожелала она себе мысленно. И шагнула вперед.

– Вэл! – закричала она как можно недовольнее. – Ты что, весь день собираешься болтать тут со своими приятелями? – Она говорила по-английски.

Вальмон повернул к ней лицо. В первый момент оно было крайне удивленным, затем на нем появились восхищение и понимание.

– Мэри, я велел тебе оставаться внизу, – произнес он громко.

– Мог бы объяснить, по крайней мере, почему мы остановились, – возразила ему Мэри. – Я было испугалась, что нас застиг мой дядя Жюльен Сазерак. Что это за люди? Так вот как ты, оказывается, представляешь себе наше бегство – приглашаешь неизвестно кого…

Сердце ее забилось от радости при виде восхищенных глаз Вэла. Она видела в них смех и была вынуждена отвернуться, чтобы не разразиться хохотом тут же, на месте. Патрульные, задержавшие «Бенисон», стояли пунцовые от смущения. Им было явно не по себе. Еще бы, Жюльен Сазерак – важная персона и оскорбления не потерпит. Если он только узнает, что они видели его племянницу при таких обстоятельствах, в ночной рубашке, мокрой и прилегающей к телу настолько, что было видно…