Флёр-о-Флёр - Селиверстов Олег Жоржович. Страница 35
...
«Добрый вечер. Париж восхитителен, особенно маски на Новом мосту. Спасибо за деньги. Завтра встречаюсь с Сюзанной в одиннадцать часов в кафе «Поль» на авеню Опера.
Валери.
P.S. В Древнем Риме была биржа цветов, где торговали розами и наложницами…»
Второй конверт она долго вертела в руках, чувствуя пальцами шероховатость бумаги и улавливая биение своего сердца. Вот она – первая загадка. Вот она – тайна. Жаль, что нельзя вскрыть конверт без Сюзанны. Лера набрала ее номер мобильного. Телефон не отвечал. Придется потерпеть до завтра.
Она с сожалением вздохнула, положила конверт на столик рядом с русско-французским словарем и начала аккуратно раскладывать в шкаф вещи, которые впопыхах разбросала по номеру, когда убегала гулять. Интересно, где сейчас Рами? Может быть, бродит по улицам Парижа в своем плаще и шляпе? Одинокий и печальный, как герой Ремарка. Откуда-то снизу донесся легкий гул, вибрация и знакомый стук колес. Прямо под отелем проходило парижское метро.
* * *
На следующий день, утром, по пути в кондитерскую «Поль», Лера зашла в магазин «Галерея Лаффайет», чтобы поискать вечернее платье. Огромный стеклянный купол над главным залом магазина поднимался на четыре этажа вверх и сиял разноцветной мозаикой. Купол удерживали сводчатые арки, отделанные позолоченной лепниной и украшенные старинными гербами. Между ними изгибались полукруглые переходы-балконы, увитые фантастическими листьями и цветами. Это был не магазин, это был храм дизайна и моды. Все, на что способна человеческая мысль, чтобы украсить и одеть свое тело, было выставлено здесь.
Шокированная этой роскошью, а также ценой первого же попавшегося вечернего платья, Лера просто бродила по этажам, разглядывая вещи, украшения и косметику. Везде было много живых цветов. Особенно ее внимание привлек огромный букет около отдела «Живанши».
В основании букета на трех широких зеленых листьях какого-то тропического растения белые розы и белые орхидеи образовывали причудливое возвышение, напоминающее пышный свадебный торт. Над ним поднимались вверх платочки белых калл, а выше них, на тонком стебле, покачивались шляпки-соцветия белых цветочков, названия которых Лера не знала. Композиция была, без сомнения, подобрана оригинально, но в ней не хватало некоего завершения. Вот если эту ветку орхидей чуть опустить, а шляпку-соцветие немного подвинуть в сторону, то получится женщина в пышном платье с зонтиком, как на картинах Клода Моне, – Лера начала фантазировать и оглянулась. Все вокруг были заняты своими делами. Она подошла к композиции и поправила цветы. Затем, отступив на несколько шагов, залюбовалась букетом.
– Парфэ… – услышала она голос сзади и обернулась.
– Тре бьян, вери гуд, – улыбалась ей из-за стойки отдела «Живанши» стройная негритянка в синей униформе магазина с желтым платочком на шее.
– Мерси, – смутилась Лера.
Негритянка замахала рукой, приглашая ее подойти и объясняя, что хочет сделать ей сюрприз. Когда Лера начала отказываться, негритянка, показав на лицо, произнесла «визаж», «мэйк-ап», «файв минут», «free of charge». Лера посмотрела на часы. Черная стрелочка на серебристой пустыне циферблата показывала, что до встречи с Сюзанной есть еще целых полчаса. А почему, собственно, не сделать макияж, тем более что это совершенно бесплатно?
Через несколько минут ее голубые глаза превратились в две огромные бабочки, с синими крылышками – ресницами. «Еще мгновение, и они улетят порхать среди этой парфюмерной оранжереи с прозрачным куполом», – подумала Лера и заметила в зеркале отражение мужчины в шляпе и темных очках, который пристально смотрел на нее. Она обернулась. Мужчина тут же отвернулся и пропал в толпе покупателей. Может, это Рами наблюдал за ней, как чудовище наблюдало за красавицей, скрываясь среди листвы деревьев?
* * *
– На, читай, – Сюзанна достала из сумочки письмо и бросила на столик рядом с тарелкой, на которой лежали золотистые круассаны.
Они завтракали в кафе-кондитерской «Поль». Каждый раз, когда с улицы влетал прохладный воздух, он подбрасывал невидимое покрывало, сотканное из ароматов свежеиспеченного хлеба, горького шоколада, ванили, корицы и бог знает чего еще. Ароматов было столько, что казалось, если глубоко-глубоко вдохнуть, ими одними можно наесться. Лера развернула письмо:
...
«Бон жур, мадам! Это первая загадка. У вас есть два дня.
Если вы отгадаете ее правильно и найдете «цветущий» ресторан, то там вас будет ждать приятный сюрприз. Покажите метрдотелю эту открытку, и он все поймет.
Рами.
Розы в самом начале пути
завянут под ногами у воды
и превратятся в цветы боли».
– Что скажешь? – Сюзанна достала из кармана замшевой куртки сигареты.
– Надо подумать, – ответила Лера, разглядывая открытку, которая была вложена в конверт. Темно-красная роза, на лепестках застыли бриллианты росы.
– Я много раз была в Париже, но в этот раз все как-то необычно. – Сюзанна закурила. – Как будто участвую в увлекательной детской игре, в которой ищут клады и пишут тайные послания. А ты сама сделала макияж или ходила в салон?
– В салоне. В «Галерее Лаффайет».
– Тебе идет эта синяя тушь. Что-нибудь купила?
– Нет. Смотрела платье, но ничего подходящего не нашла.
– Серьезно? – в глазах Рудски промелькнула усмешка. – Там же полно всего.
– У меня нестандартная фигура…
– Надо мне тоже сходить туда, устроить шоппинг. Ну, какие у тебя мысли по поводу загадки? «Розы в самом начале пути» – что это? Может быть, какой-нибудь парк?
Лера достала путеводитель:
– Или дом с розами. Или улица…
– А есть улица Роз?
– Нет. Но есть улица «Розовых кустов». Rue des rosiers.
– Отлично. Дай я посмотрю, – Сюзанна взяла путеводитель. – Это в квартале Маре, совсем недалеко отсюда. Что тут написано про эту улицу? «..Живописная старинная улочка в центре еврейского квартала. Название улицы напоминает о кустах дикой розы, которые здесь цвели вдоль дороги». Думаю, что наши розы там.
– А что обозначает словосочетание «в самом начале пути» ?
– Наверное, перекресток или начало улицы.
– Непохоже. Мне кажется, это где-то на набережной, потому что дальше идет фраза: «завянут под ногами у воды» , – засомневалась Лера.
– Опять набережная? – фыркнула Рудски. – Вряд ли, это было бы слишком примитивно. Давай лучше посмотрим, где в квартале Маре есть вода? – Сюзанна стала разглядывать карту. – Вот фонтан…
– «Маре» в переводе означает «болото», – подсказала Лера.
– Болото? Отлично! Вот видишь, все сходится. Розы вянут в болоте. Так?
– Так, – подтвердила Лера. – Но где «цветы боли» ?
– Сейчас найдем! – Рудски увлеченно изучала в путеводителе план квартала в картинках. – Что тут у нас еще есть? Площадь Вогезов, в одном из домов на которой шестнадцать лет жил Виктор Гюго. «..Здесь он написал большую часть романа «Отверженные». Вот тебе и цветы боли!
– Еще Гюго написал «Собор Парижской Богоматери». А рядом с собором как раз проходит набережная Сены, – проговорила Лера.
Сюзанна удивленно взглянула на нее, видимо, не ожидая такого упрямства, и убежденно сказала:
– Это точно в квартале Маре. Посмотри, дальше идет площадь Бастилии. Так что «боли» предостаточно: Гюго, Бастилия, Парижская коммуна.
– Может быть, все-таки посмотрим еще какие-нибудь варианты?
– Я думаю, пора заканчивать споры. В конце концов не корову же проигрываем. Допивай скорее кофе и пошли. Прогуляемся.
– Сюзанна, – Лера отодвинула чашку. – Давай лучше поедем на метро. Пешком потеряем много времени, а вдруг мы ошиблись?
– Слушай, Валерия, не томи. – Сюзанна с раздражением погасила сигарету. – Мне хочется прогуляться.