Златокудрая Эльза. Грабители золота. Две женщины - Бело Адольф. Страница 74

– Эта низина, наверное, самое скверное место из всех, что вам попадались на пути? – спросил Макс, помогая ему вновь нагрузить повозку.

– Нет, в полумиле отсюда есть другое местечко, из которого я смог выбраться лишь добавив к своим лошадям лошадей другой коляски.

– Благодарю, – сказал Макс.

– Помилуйте, за что? Это я вам обязан, – удивился незнакомец, дружески прощаясь с Максом.

Повозка продолжала свой путь.

Макс поехал взглянуть на место, о котором ему сказал сын банкира.

Жадным взглядом он измерил глубину препятствия, затем сказал самому себе:

– Хорошо, очень хорошо! Это место самое подходящее, дорога здесь узкая, лес вокруг гуще.

Лицо его озарилось вспышкой адской радости. Он повернул лошадь и возвратился той же дорогой в Бендиго. Резака ожидал его в условленном месте.

Макс поспешил к нему, взял за локоть и потащил в уединенное место.

– Теперь настало время открыть тебе часть моего плана. Надо делать дела на широкую ногу и наносить удар только туда, где есть миллионы.

Резака молча смотрел на него.

– Мы были бы повешены высоко и быстро, если бы продолжали нападать на старателей, – продолжал Макс, – они цепляются за золото, как за свою жизнь – надо было убивать их, чтобы его украсть и часто это причиняло много хлопот, как, например, в последний раз.

Резака сделал одобрительный жест.

– Я решил, – говорил Макс, – украсть золото эскорта.

На этот раз Резака отскочил назад.

– Напасть на эскорт?! Значит, ты нашел дружков, которые окажут нам поддержку?

– Нет, – ответил Макс, – достаточно будет нас двоих. Нам поможет место.

Резака остановился. Казалось, он хотел отказаться идти дальше. Макс резко дернул его.

– Ну, иди же, трус, ведь это произойдет не сегодня. Я тебе объясню мой план.

Резака сделал движение, словно хотел сказать:

– Вы потеряете ваше время и красноречие, никогда вы меня не убедите, что два человека могут напасть на десять хорошо вооруженных и готовых к нападению людей.

Макса мало интересовало мнение товарища, для него это был инструмент, который он должен был заставить служить себе. Все дело заключалось в том, чтобы подготовить его.

– На некотором расстоянии отсюда дорога настолько изрыта и труднопроходима из–за дождей, что экипажи застревают там на полдня. Это нам очень кстати. Люди эскорта везут чужое золото. Они станут защищаться по–солдатски, а мы нападем на них внезапно, что удвоит наши силы. Если нападение не удастся, а нам будет трудно, (с каждой стороны дорогу там обступает густой лес) мы скроемся в чаще. Они берегут золото и не станут нас преследовать.

– Ну, а если коляска не завязнет в грязи?

– Что же, – сказал Макс, – тогда мы не нападем. Вы думаете, что я дурак и менее дорожу своей шкурой, чем вы? – Он покачал головой. – Я должен дорожить ею больше, потому что я на пятнадцать лет моложе вас. Раз и навсегда хотите выслушать то, что я вам скажу и не делать никаких замечаний, которые ни к чему не послужат? Я вас предупреждаю, что я честолюбив и не хочу жить, как дикое животное, все время прячась в лесах. Я желаю настоящей фортуны, а не той ускользающей кокетки, которая дается в руки лишь наполовину. Я хочу набирать золото пригоршнями, мотать его направо и налево. Золото, золото, – воодушевлялся он все больше и больше, – из него можно сделать ключ к воротам рая! Никто не может получить золото искусственным путем, но зато все можно получить за золото и со своей стороны я буду чувствовать себя куда более спокойно за стеной алмазов, чем в самой надежной крепости.

Резака выслушал эту тираду с отвратительной усмешкой, которую мы знаем.

Макс незаметно пожал плечами.

– Животное, – пробормотал он тихонько. Затем сказал громко с иронической улыбкой, которая доказывала его ненависть ко всему свету:

– Ты очень некрасив, мой бедный Резака, так вот, любая красавица тебя полюбит и найдет привлекательным, если ты заставишь потечь золотую реку к ее ногам.

Резака не колебался больше. Все ему казалось возможным и он спросил с нетерпением:

– Когда же мы приступим?

– Завтра, – ответил Макс. – Мы устроим засаду.

Надо быть наготове и выждать случай. Нам понадобятся несколько пар хороших пистолетов. Ты же понимаешь, что мы не можем драться с охраной врукопашную. Убивай всадников, убивай лошадей. Слушай внимательно, что я тебе говорю: побольше раненых и убитых, побольше храбрости, хладнокровия, присутствия духа – и я ручаюсь за удачу.

Беседуя таким образом, они подошли к двери постоялого двора, где Макс решил устроить свою штаб–квартиру.

9

Нападение на эскорт. Переписка

Вечером после чая они остались в общем зале.

Нет ничего любопытнее этих постоялых дворов. Для людей, которых разыскивает полиция, это лучшее прибежище в любой части света. Здесь все были неважно одеты, но лохмотьев, в которых бродят нищие во Франции, не было ни на ком. Большинство носили плотные рубашки из красной или синей шерсти, серые шляпы с широкими полями… Многие отпустили бороды и напивались до потери сознания по десять раз на день. Честный человек, который случайно попадал сюда, спал полностью одетый, кладя под голову часы и кошелек.

Бесконечной темой для разговоров здесь было золото, золото, золото… В этот вечер как раз беседа зашла о попытках нападения на эскорт, а таких было предпринято несколько.

– Сколько раз на него нападали! – рассказывал один из собутыльников. – Однако охрана доблестно защищается. Какие удальцы эти люди! Как метко они стреляют! И не удивительно: у них точные и дальнобойные карабины, они попадают из них в яйцо за две сотни шагов.

– Дело не в этом, – возразил другой собутыльник. – Эскорт составляют из молодых людей, принадлежащих к почтенным семьям, нужны весомые рекомендации для того, чтобы попасть в золотой эскорт. Видишь ли, люди хорошего происхождения дерутся особенно храбро. Конечно, отвага может быть у любого человека, только соответствующее воспитание больше не развивает. Я знаю, как кончилось последнее дело. Они остались трое против десяти нападавших, но защищались, как львы, и спасли золото. Потом они не любопытствовали, что стало с пленниками, – впрочем, все очень просто: те, которые не умерли он ран, были повешены. Лицо Макса омрачилось, дрожь объяла Резаку.

– Правда, что они хорошо стреляют, – согласился первый собеседник, – но они обязаны своим спасением фургону, который везли быки. Приближаясь, он испугал грабителей.

– Все равно, – вступил в разговор третий, – двадцать человек не внушили охране страха, и я не хотел бы очутиться в подобной переделке.

Резака отправился спать, твердо решив не ввязываться в дело.

На другой день Макс разбудил его поздно утром.

– Поехали, – велел он.

– Езжайте сами, – отвечал, зевая, Резака. Я не такой уж идиот, чтобы рисковать своей жизнью ради славы совершить дерзкий поступок. Мне все равно, что обо мне станут говорить после того, как я буду повешен. Лучше вести собачью жизнь, чем стать мертвецом…

– Как хочешь, – ухмыльнулся Макс, – я буду один или найду другого товарища.

Резака никогда в своей жизни не был в подобном затруднении: страх смерти, жажда золота, опасение показаться предателем – все смешалось в его грузном черепе.

– Ну, Макс, ты же хорошо знаешь, что я тебя не оставлю и пойду с тобой даже в пасть дьявола, только откажись от своего безумного проекта.

– Отказаться от проекта, который может дать мне в руки миллион? Вы сами безумны!

Мысль о миллионе произвела свой эффект. Примитивный здравый смысл грабителя исчез, его манила золотая лихорадка.

Одевшись, он с хмурым лицом последовал за Максом.

– Ты никак трусишь? – поинтересовался Макс, когда они добрались до облюбованного местечка. – Никто ведь не заставляет нас нападать сегодня.

Макс намеренно оставлял Резаку в сомнении, но сам твердо решил отсрочить операцию на несколько дней. Он находил землю еще недостаточно размокшей и хотел изучить все неровности почвы. Кроме того, Резака казался ему недостаточно подготовленным. Макс поступал как те генералы, которые за несколько дней до сражения показывают противника своим солдатам. Таким образом прошло несколько дней.