Дьявол на коне - Холт Виктория. Страница 43

Все это привело меня в замешательство и с новой силой подтвердило, что я должна готовиться к отъезду.

Я много думала о графине. Если она вызвала у меня беспокойство, то и я, несомненно, вызвала тревогу у нее. Вероятно, до нее дошли какие-то сплетни. Наверняка - раз уж она не побоялась выдать мне двойное предостережение.

Разумеется, графиня права. Мне нужно уехать. Более того, мне не следовало задерживаться так долго. Но этого и не произошло бы, оправдывала я себя, если бы Марго так не расстраивалась всякий раз, когда я заговаривала с ней об отъезде.

Мне не хотелось говорить с Марго. Я боялась, что она снова поднимет эту тему. Хотя избежать этого было не так уж трудно - Марго слишком переполняли ее собственные заботы, чтобы еще обсуждать заботы других.

И все же я взяла в привычку гулять одна, как правило, в саду, и находить укромные уголки, где мне никто не мешал думать.

Разговаривая с графиней, я чувствовала себя виноватой. И все же я не делала ничего такого, чтобы привлечь графа. Ну-Ну глядела на меня из-под косматых бровей так, словно я сама Иезавель 19. От этого мне хотелось без промедления уехать, даже не дожидаясь бракосочетания Марго.

Положение становилось невыносимым, если бы год назад мне рассказали о такой ситуации, в которой очутился кто-то другой, я бы сказала: «Эта женщина, оставаясь, поступает неправильно. Каждый воспитанный человек незамедлительно уехал бы».

Разумеется, именно это я и должна сделать. Мой разговор с графиней сделал это ясным, как никогда.

Пройдя через окружающий замок лесок, я обнаружила, что нахожусь рядом с домом Габриэллы. Любовница графа! Живущая так близко от замка, чтобы было удобнее встречаться. Я вспыхнула от стыда. И этому мужчине я позволила заполнить мои мысли!

Я вздрогнула, услышав стук копыт. Подойдя к изгороди, увидела проезжающего мимо всадника. Он показался мне чем-то знаком, хотя я и не могла определить, чем именно.

Вдали появился дом Габриэллы. Человек привязывал коня у ворот. Когда я подошла ближе, он обернулся, и мы взглянули друг другу в лицо. Похоже, он был неприятно удивлен, так как хватило одного мгновения, чтобы понять, что мы оба пытаемся вспомнить, где мы виделись до этого.

Мужчина открыл ворота и направился к дому. У меня тревожно забилось сердце. Я вспомнила, кто это.

Это был Гастон - возлюбленный Жанны, служанки госпожи Гремон.

Я не стала говорить Марго о том, что видела Гастона. Это могло встревожить ее. Я даже попыталась убедить себя, что ошиблась. В конце концов, пока мы жили у госпожи Гремон, я не часто видела этого человека. Возможно, это был просто кто-то, похожий на него. У Гастона не было никаких особых отличительных черт. И что ему делать у госпожи Легран? Может быть, он привез письма от своей госпожи? Возможно ли то, что госпожа Гремон и госпожа Легран знакомы? Конечно же, возможно. Их связующим звеном является граф. Две покинутые любовницы, утешающие друг друга. Или, может быть, не покинутые? С каждым днем положение становилось все хуже и хуже.

Но, разумеется, я не могла быть уверена в этом и предпочитала думать, что ошиблась.

Я сидела и размышляла об этом, и тут ко мне пришел Этьен и сказал, что его мать выразила желание, чтобы я снова навестила ее, и он интересуется, позволю ли я ему проводить себя к ней.

Я сказала, что буду рада навестить ее, и несколько дней спустя мы отправились верхом к Габриэлле.

Меня провели в роскошный салон, где она уже ждала меня, очень элегантная, но одетая слишком броско, в голубой шелк с кружевами.

- Мадемуазель Мэддокс, - радушно воскликнула госпожа Легран, - рада видеть вас. Как хорошо, что вы навестили меня.

- Польщена вашим приглашением, - ответила я, как всегда, радуясь тому, что у меня есть великолепно сидящий костюм для верховой езды, сшитый по заказу моей матери. То обстоятельство, что я приехала верхом, оправдывало мою одежду и делало ее вполне приличествующей случаю.

Этьен оставил нас, и я поняла, что разговор будет тет-а-тет. Госпожа Легран сказала, что сейчас подадут le the 20, так как ей известно, как мы, англичане, любим его.

- Вы не заметили, что мы здесь, во Франции, все более и более подражаем всему английскому? Это что-то вроде лести. Здесь вы вряд ли обратили на это внимание. А в Париже это так и бросается в глаза. На магазинах красуются вывески «Здесь говорят по-английски», торговцы прохладительными напитками продают пунш. Это в Англии так принято, как вы знаете. Молодые мужчины щеголяют в английских плащах с капюшонами. Женщины носят английские шляпки, и даже скачки в Венсенне пытаются устраивать наподобие вашего Ньюмаркета.

- Я не знала этого.

- Уверена, вам еще многое предстоит узнать о Франции. Появились высокие экипажи, называемые «виски». Смею заверить вас, с каждым днем мы все более становимся англичанами.

- Все это очень занятно.

- Вы убедитесь в этом, когда приедете в Париж. Насколько мне известно, вы отправитесь туда вместе с Маргаритой.

- Да.

- Это будет такой хороший брак. Граф говорит, что очень рад ему. Союз Фонтэн-Делибов и Грассвилей. Лучшего и желать нельзя.

Лакей, чья ливрея очень напоминала одежду слуг замка - только не такая пестрая, с серебряными пуговицами вместо золотых, - принес чай. Это сходство не могло не позабавить меня.

- Мадемуазель улыбнулась. Вам нравится чай?

- Он превосходен, мадам.

Чай, поданный в чашечках севрского фарфора, действительно был превосходным, но все же несколько отличался от того, к которому я привыкла дома.

К чаю подали булочки с изумительной начинкой из крема.

- Я подумала, что нам стоит познакомиться получше, - сказала Габриэлла Легран. - Конечно, я видела вас на балу, но в такой обстановке не поговоришь. Как это отвратительно… камень в окно. Не хотела бы быть на месте виновника, попадись он графу в руки. Граф расправился бы с ним без жалости, а в подобных случаях он бывает крут.

- Вы думаете, этого человека найдут?

Передо мной проплыло лицо Леона, и я снова одернула себя: не надо поддаваться глупым наваждениям. Это только привиделось. Ну конечно же, это был не Леон. Разве мог быть он? Не смог бы он тотчас после этого очутиться на балу, причем в безукоризненно чистых туфлях. Похоже, у меня развивается склонность видеть людей там, где они быть не могут.

- Теперь сомневаюсь в этом. Если его не выдаст какой-либо завистник. Подобные вещи происходят теперь по всей стране. Не знаю, к чему все идет. Вы останетесь во Франции, мадемуазель?

- Некоторое время побуду с Маргаритой, а когда она выйдет замуж, вернусь в Англию.

Госпожа Легран не смогла скрыть облегчение и поспешно произнесла:

- Как интересно, что вы смогли найти родственную связь с семьей графа… какой бы далекой она ни была.

Я ничего не ответила, и она продолжала:

- Скажите же мне, кто именно на ком женился. Сколько я знаю Фонтэн-Делибов, никогда раньше не слышала, что у них есть родственники в Англии.

- Лучше спросите об этом графа, - парировала я.

- Теперь я редко вижусь с ним, - она вздохнула. - Было время… Он совершил большую ошибку, женившись. Разумеется, вы знакомы с графиней.

- Да, - холодно ответила я. Мне показалось, со стороны госпожи Легран очень нетактично так отзываться о жене графа.

- Я спрашиваю потому, - сказала она, - что знаю, что графиня ведет уединенную жизнь. Насколько мне известно, она мало с кем встречается. Бедная Урсула! Следовало бы догадаться, как ужасно все это закончится. Граф говорил со мной откровенно… ничего не таил. Нет смысла скрывать правду о наших отношениях, если они видны каждому. У нас чудесный сын… наш Этьен. А от этой женщины всего лишь Маргарита. Скажу вам по секрету, граф никогда не переставал жалеть о том, что не женился на мне.

- Почему же он этого не сделал? - холодно спросила я.