Слёзы Марии-Антуанетты - Бенцони Жюльетта. Страница 70

— Следовательно, он знал историю подвески? На лице Каролин появилась слабая улыбка.

— О, подвеска — это гордость нашей семьи, семейная легенда, если хотите! Правда, Сильвен всегда уверял, что это вовсе не подвеска, а серьга. Помню, как я была поражена…

— А я не удивлен! Он же ученик Понан-Сен-Жермена, и тот наверняка рассказывал ему об этом украшении. Профессор знает абсолютно все, что касается Марии-Антуанетты. Но вернемся к Сильвену: после смерти вашего деда он не приехал повидаться с вами?

— Нет. Тогда он и уехал в Аргентину. В Ницце ему не удалось устроиться, но он получил интересное предложение из Рио-Негро [104] — пост управляющего шахтой. К сожалению, от Сильвена долго не было никаких вестей, а потом он написал, что пока не может сообщить свой точный адрес. Мол, я должна потерпеть. Если все пойдет хорошо, мы будем вместе гораздо раньше, чем я думаю…

— Он часто писал вам?

— Всего два раза! Первое письмо пришло несколько месяцев назад. Он сообщал, что нездоров, но дело движется. Второе… его принесли вы. Из него мне стало известно, что он возвращается и мы скоро поженимся… Остальное, как мне кажется, вы знаете…

— Я знаю даже больше, чем вы. Письмо положил в ваш ящик человек, которому это было поручено, и оно вовсе не пришло из Аргентины! Марки настоящие, а штемпеля фальшивые. Ваш Сильвен в это время, должно быть, уже находился в Версале…

Каролин устало пожала плечами.

— Одной ложью больше, одной меньше! Я уже и не переживаю: Сильвен потерял свое значение для меня… с некоторого времени. Теперь я знаю, чего он стоит! В сущности, дедушка был прав.

— Но ведь он любил вас, а вы любили его… Она вновь жалко усмехнулась.

— Да, я его любила. В нем были все мои надежды на лучшую жизнь, на жизнь вместе с ним. На жизнь, которая была бы совсем не похожа на мою. Это что касается меня. А он…

Она подняла искалеченную руку, что было красноречивее любых слов.

— Понятно! — вздохнул Альдо.

Он не успел ничего добавить. Снаружи послышался шум автомобильного мотора. Этот звук внезапно показался Альдо знакомым, напоминающим гул «Амилькара» Видаль-Пеликорна. Но Каролин, помертвев от ужаса, вскочила:

— Это он возвращается! Мне надо уходить!

Впрочем, дверь уже открыл человек в маске. Он знаком приказал девушке поспешить и увел ее, не дав ей ничего добавить. На Альдо он только взглянул, но жестом велел снова лечь в постель. Пленник так и поступил, свернувшись калачиком, чтобы иметь возможность украдкой подглядывать. Через несколько секунд вошел Делоне. Он обошел комнату и внимательно посмотрел на Альдо, потом внезапно приподнял ему руку. Альдо не шелохнулся. Убедившись в том, что пленник крепко спит, похититель позвал:

— Франсуа! Сделай ему укол!

— Уже? Но он может и не проснуться.

— Потеря небольшая. В Версале становится неспокойно, и я сомневаюсь, что у меня хватит времени довести его до нужного состояния. Возможно, самое лучшее — это спровадить его в дыру, предварительно сняв обручальное кольцо… вместе с пальцем, само собой… или с рукой. Если ситуация ухудшится, нам опять нужно будет затаиться.

— А… она?

Сильвен криво усмехнулся.

— Что мне с ней делать, по-твоему? Она влюбилась в этого типа, и я потерял на нее влияние. Мы свяжем их вместе, перед тем как сбросить в ущелье. Она будет довольна! Да, вот что я подумал, Нестор должен срочно перекрасить «Рено»! Мы уедем на этой машине, и давно пора было избавиться от этой нелепой вязи…

— Мы все там не поместимся!

— Поэтому нас будет только четверо! Для остальных я нашел занятие: в полицию придет анонимное письмо, и осел Лемерсье бросится по следу банды старого дурака Понан-Сен-Жермена…

— По какому обвинению?

— Распространение наркотиков! Мы позаботимся о том, чтобы фараоны их нашли! Этим и займутся оставшиеся! Ладно, хватит болтовни. Мне пора уезжать, так что валяй, вкати ему хорошенькую дозу!

Глава 13

БЕЗВОЗВРАТНЫЙ ПУТЬ В АД

В Версале тревога сменилась ужасом, когда председательница комитета получила зловещий трофей, подтвердивший угрозы похитителя Каролин Отье. Это была неслыханная и такая незаслуженная жестокость! Вскрыв посылку, бедная женщина издала жуткий вопль и упала без чувств на ковер в своем будуаре. Верный метрдотель тут же вызвал в дом трех человек в следующем порядке: личный врач, комиссар Лемерсье и ближайший друг — генерал де Вернуа. Первый оказал необходимую медицинскую помощь и предписал немедленную госпитализацию в частную клинику, чтобы избавить больную от тлетворной окружающей атмосферы. Второй, еще более мрачный, чем обычно, запихнул зловещую посылку — и картонную коробку, и содержимое — в бумажный пакет, отослал его в криминальную лабораторию и, перед тем как удалиться, хлопнув дверью, настоятельно порекомендовал генералу «закрыть раз и навсегда треклятую выставку», превратившуюся в сущий кошмар. Добавив, что, если это не случится в самое ближайшее время, он обратится с жалобой к префекту или даже в Министерство внутренних дел. Вернуа же, вернувшись домой, попытался созвать комитет, но собственными усилиями обеспечил участие только трех его членов: на заседание явились Мальдан, Элси Мендл и Мари-Анжелин, выглядевшая ужасно — мертвенно-бледная, с черными кругами под глазами. Жиль Вобрен еще не вернулся из Страсбурга, а Кроуфорда нельзя было найти: никто не отвечал по телефону и не реагировал на звонки во входную дверь. Ставни были закрыты, и дом казался необитаемым. Наконец, профессор Понан-Сен-Жермен сообщил, что у него грипп. Большая редкость в июне месяце! Оставался Полиньяк в Париже! Хотя никто его до сих пор еще не видел, он мог оказаться полезным. Но, увы, он тоже отсутствовал, поскольку перенес свою летнюю штаб-квартиру в один из принадлежавших ему замков. Кворум собрать не удалось, но было решено временно закрыть доступ в Трианон по причине «срочных восстановительных работ».

— Нужно просто выиграть время! — сказал Оливье де Мальдан. — Несколько дней все могут изменить. Кроуфорд проглотил горькую пилюлю и должен переварить ее. Вобрен не собирается провести всю свою жизнь в Страсбурге, мадам де Ла Бегасьер скоро поправится, а старому чудаку Понану мы не позволим вечно разыгрывать из себя кокетливого эрудита. Если понадобится, просто придем к нему домой… Нам необходима отсрочка, а созвать почетный комитет никогда не поздно.

— Понан-Сен-Жермен вполне способен откреститься от нас! — с горечью проговорила леди Мендл. — Если князя Морозини, к несчастью, не сумеют найти…

— Не говорите так! — вскричала Мари-Анжелин. — Я… я даже думать об этом не хочу! Да и вы все в это не верите! Иначе разве стали бы вы спокойно дожидаться, пока не обнаружат его тело?

— Я не понимаю, что мы можем сделать, — вздохнул Вернуа.

— Пойти к профессору и допросить его с пристрастием! Я уверена, ему известно об этом «Мстителе королевы» гораздо больше, чем нам! И еще мы можем выяснить, что на самом деле происходит в доме Кроуфордов!

— Мы не имеем права вламываться к ним, — заметил Мальдан. — И тем более требовать постановления об обыске… которого, кстати, нам никто не выдаст!

— Очень жаль, мы могли бы многое узнать, — раздался насмешливый голос Видаль-Пеликорна, который вошел так стремительно, что опередил слугу, торопившегося объявить о визите. — Простите меня, генерал, за подобное вторжение! Но я искал мадемуазель дю План-Крепен, и мне сказали, что она у вас.

— Не стоит извиняться! И если у вас какая-то важная информация…

— Предоставляю судить об этом вам: нашли типографа, который отпечатал дополнительные приглашения на открытие выставки.

— И это?

— Тот самый типограф, что отпечатал все остальные. Он поверил, что приглашений не хватает, и ни в чем не заподозрил ту особу, которая ему их заказала.

— Особу? — переспросил Мальдан.

— Леди Кроуфорд! Она заплатила ему по-королевски и попросила никому не рассказывать об этом: согласно ее версии лорд Кроуфорд желает пригласить еще нескольких человек, о которых сразу не подумали, например актеров в костюмах из фильма «Ожерелье королевы»… и прочее в таком же роде. Что вы на это скажете?