Фрейлина - Дрейк Шеннон. Страница 39

Солдаты Брюса, все как один, отступили назад — правда, всего лишь на полфута. Увидев это, Рован, даже в таких обстоятельствах, не удержался от мрачной улыбки.

— Не позволяйте шпионке королевы запугать вас! Только страх может вас победить! — крикнул Фергус, взглянув на Брюса, и, разжигая в себе ярость, закричал: — Возьми ее! Возьми сейчас, и кончим с этим! Она тебя дурачит, Брюс! Будь мужчиной!

Насмешка Фергуса заставила Брюса перейти к делу. Он потянул Гвинет к себе, но она не собиралась сдаваться так легко. Девушка рванулась вперед. Рован услышал, как Брюс взревел от боли, потом, хромая, отошел от нее.

Рован понял, что это его единственный шанс, и за долю секунды принял решение.

Он достал лук, натянул тетиву и выстрелил. Стрела попала Брюсу прямо в грудь. Он не сразу понял, что это его конец. Мгновение он еще продолжал стоять, глядя на Гвинет, а потом упал как подкошенный.

— Нас окружили! — испуганно крикнул кто-то.

Отряд Макайви начал разбегаться. Кони пугались и неслись наугад, люди громко кричали.

— Стоять! — бешено заорал Фергус, бросился к Брюсу, нагнулся над ним и увидел, что его родственник мертв.

Потом, выпрямившись, взглянул на Гвинет с такой яростью, что ее защитник не смог устоять на месте.

Рован ударил коленом Стикса и напролом помчался через лес. Лук и стрелы теперь были бесполезны, и он вынул из ножен меч.

Когда Фергус, не обращая внимания на отдававшийся эхом среди деревьев шум этой скачки, шагнул вперед, готовый задушить Гвинет, та была уже наготове. Она выскользнула из его рук и помчалась по поляне к деревьям, надеясь укрыться за ними. Как только она добежала до них, на поляну, размахивая мечом, вылетел Рован.

Фергус яростно выкрикнул приказ: не все его бойцы успели разбежаться. Лес мгновенно наполнился людьми: одни бежали на поле боя, чтобы сразиться с врагом за свой клан, другие, наоборот, с него, спасая собственную жизнь.

Первоначально Рован хотел сразиться с Фергусом, но мчавшиеся вперед солдаты помешали ему. Гевин тем временем перестал изображать сумасшедшего, подбежал к телу Брюса и вынул из ножен меч убитого.

Люди Брюса не были серьезными противниками для Рована и Гевина, которые учились владеть оружием у шотландских мастеров, когда находились при шотландском дворе, и у английских, когда были гостями английской королевы. Солдаты Макайви начали падать вокруг них.

— Рован! — раздался крик Гвинет.

Один из врагов мчался к нему сзади.

Безоружная Гвинет все же нашла комок грязи и бросила его в лицо врагу, и нападавший на время ослеп. Предупреждение и этот бросок дали Ровану время, чтобы обернуться.

Через несколько секунд они услышали треск и грохот: большой отряд всадников яростно пробивался через лес. Это прибыли солдаты королевы. Всего через несколько минут сражение было закончено.

Справившись со своим последним противником, Рован слез с коня и, пытаясь сдержать свой гнев, подошел к Гвинет.

— Вы просто дура, миледи! Вы рисковали своей жизнью, жизнью Энни, Гевина и моей! — бросил он.

Гвинет застыла как каменная, пристально глядя на него. Она была полна достоинства и выглядела величественно, несмотря на испачканное сажей лицо и полный беспорядок в одежде.

— Я здесь по приказу королевы, — сообщила она Ровану.

Его рот закрылся сам собой. Против такого довода трудно было спорить, поэтому он отвернулся от девушки.

— Вас не просили рисковать жизнью! — крикнула она ему в спину.

Рован выпрямился. Он не повернулся снова к Гвинет, а пошел к Стиксу. Она здесь по приказу королевы, верно? Раз так, пусть собственная охрана королевы и возвращает Гвинет невредимой к ее госпоже.

Кроме того, он не хотел, чтобы Гвинет увидела, что он шатается.

Схватка на поляне была костюмированным представлением по сравнению с тем, что ждало их впереди. У Рована не было времени волноваться о том, что произойдет между Гвинет и королевой. Сейчас для него важнее всего было встать во главе его собственных солдат: вот-вот должно было начаться настоящее сражение. Кроме того, он не мог скрыть, как зол на королеву, и понимал, что по этой причине должен держаться подальше от нее. Рован был ошеломлен тем, что Мария явно не доверяла его советам, раз решила проверить его слова. И был в ужасе оттого, что она позволила одной из своих фрейлин идти на такое опасное дело. Она не полагается на людей, которых честь обязывает служить ей даже ценой собственной жизни.

Он принял командование над своим собственным отрядом, как подчиненный главных военачальников королевы — лорда Джеймса и лорда Линдсея, которым помогали Кирколди Грейндж и Кокборн из Ормистона. Теперь у королевы было сто двадцать стрелков с аркебузами и достаточное количество пушек.

День начался с того, что солдаты королевы обстреляли людей Хантли, стоявших на холме. Те понесли большие потери от пушечного и ружейного огня. Затем была дана команда атаковать, и конница королевы мощным ударом ворвалась в ряды противника, а за ней последовала пехота. Бой стал рукопашным.

Но горцы не сделали того, о чем, конечно, молился лорд Хантли: они не покинули королеву. В разгар боя, когда численность войска Хантли каждую минуту уменьшалась за счет новых убитых и беглецов, его уцелевшие солдаты были, как и предсказывал лорд Грэм, загнаны в болото.

Рован был на коне рядом с лордом Джеймсом, когда люди Марии Стюарт взяли в плен и привели к ним Хантли, его сына сэра Джона и одного из младших сыновей, Адама. Когда лорд Джеймс поехал навстречу к Хантли, желая взглянуть ему в лицо, тот отвернулся и, не говоря ни слова, упал с коня. Лорд Джеймс крикнул что-то, желая понять, что за насмешку над ним задумал знаменитый граф, но потом увидел, что Хантли умер.

Сэр Джон спрыгнул с коня и бросился к отцу. Сыну не позволили горевать о смерти родителя: его самого и младшего брата быстро взяли под стражу. Тело лорда Хантли положили на спину коня и увезли прочь.

Все было кончено. Болото выглядело жутко: оно было усеяно трупами и останками человеческих тел и залито кровью. Войска королевы при поддержке местных жителей одержали полную победу.

В усадьбе в ожидании дальнейшие событий Гвинет не могла усидеть на месте. Мария выехала на коне к своим войскам, чтобы обратиться к ним с речью перед сражением, но Гвинет не получила разрешения сопровождать ее. Это ее так испугало, что она попыталась оспорить отказ. Но королева явно жалела о своем решении послать Гвинет в город, на разведку, и была в ужасе оттого, какой опасности подвергла свою подругу. Сначала Гвинет думала, что Рован пожаловался на это Марии, но потом узнала, что он вообще не виделся с королевой, а ушел командовать своими солдатами.

Весь день Энни время от времени приходила к ней и рассказывала, что происходит. Гвинет не могла удержаться, чтобы не спросить ее о лорде Роване.

— Я о нем ничего не слышала, но знаю, что войска королевы победили, миледи.

Когда наступили сумерки, Энни вернулась окончательно и принесла ей весть о победе.

— Королева торжествует и вся сияет от счастья. И послушайте, что случилось! Лорд Хантли умер в седле, хотя на его теле не было ни одной раны. — Тут Энни прервала свой рассказ смехом. — Получилось точно так, как предсказали ведьмы леди Хантли: в Абердине его отнесли в будку сборщиков проездного налога, и он будет лежать там всю ночь без единой отметины на теле. Я думаю, его сердце не выдержало, когда он понял, что проиграл. Он знал, что его голова слетит с плеч, а он ведь был таким знатным. Я не знаю, как королева отомстит его клану, но ясно одно: Гордоны больше не будут бросать вызов королеве Марии и не станут мешать ей управлять северо-востоком и горным краем.

— А что с лордом Рованом? — спросила Гвинет.

— Не знаю, миледи. Я до сих пор ничего о нем не слышала.

Когда Энни ушла, Гвинет снова принялась ходить по комнате. Весь этот долгий день она, повинуясь королеве, сидела в своих апартаментах в полной безопасности. Но теперь бой закончился, королева победила, и Гвинет невыносимо хотелось услышать подтверждение, что с Рованом все в порядке, и увидеть его. Она не вполне понимала, почему так тревожится о нем. Рован рассердился на нее, не имея на это никакого права. Они оба служат королеве, и она не была обязана объяснять ему все подробности.