Мужчина из мечты - Снегова Юлия. Страница 75
— С кем это с вами? — дернулась Нина.
— Ну, с Давидом и со мной. Не думай, не бесплатно, ты получишь за это пятьсот долларов.
— Так вы групповуху мне предлагаете?
— Ну почему ты так грубо это называешь. Просто это такой вид секса. И в нем есть свои приятные стороны. Да не отказывайся ты. Подумай — пятьсот баксов за одну ночь. Так нигде не платят. К тому же я тебе обещаю, что ты получишь удовольствие.
Нина совершенно опешила. Она чувствовала, что попала в ловушку. Алка как ни в чем не бывало уговаривала ее, а Давид невозмутимо курил сигару.
— Так вот зачем вам такая широкая кровать, — сказала Нина, чтобы выиграть время.
Алла только усмехнулась. Нина испугалась. А что, если они не выпустят ее отсюда? Ведь эта вилла — настоящий неприступный замок, просто так отсюда не уйдешь.
— Нет, эти развлечения не для меня. Я, пожалуй, пойду спать. А если хотите, я могу уйти. Да, я лучше уйду. Так всем будет спокойней.
— Перестань! Не хочешь — не надо, никто заставлять тебя не будет. Что мы, дикари какие-нибудь? Иди спать, не переживай. Спокойной ночи.
Алка пожала плечами. Наверно, ей казалось, что Нина поступает очень глупо, отказываясь от легких денег.
Спальня для гостей не запиралась изнутри. Пришлось Нине понадеяться на порядочность хозяев.
«Интересно, часто она ему подружек вот так находит?» — думала Нина, расчесывая волосы перед зеркалом.
Она сняла платье и сидела в одной полупрозрачной ночной сорочке, которую ей еще днем дала Алла. Одна узенькая кружевная бретелька все время сползала с ее плеча, и Нина устала ее поправлять.
— Зря ты так, — услышала Нина голос за спиной и вздрогнула. Это Алла вошла в комнату, бесшумно отворив дверь. — Ты на меня обиделась? — Она так странно смотрела на Нину, что той стало не по себе. Ее черные глаза блестели слишком ярко, по щекам разлился румянец. — Зря ты надела рубашку, я, например, всегда сплю голая, здесь слишком жарко… А ты даже красивее, чем я думала. — Она подходила к Нине все ближе, подошла вплотную, протянула к ней слегка дрожащую руку и погладила Нину по загорелому плечу, на котором белела узкая полоска от купальника.
Нина оцепенела. Она смотрела на Аллу и не находила сил подняться со стула. Между тем движения Аллы делались все смелее. Ее рука скользнула по шее Нины, по волосам. Уже обе ее руки лежали на плечах Нины. Со стороны это было похоже, как будто одна девушка перед сном доверительно разговаривает с другой. Вдруг Алла сделала резкое движение, прижалась всем телом к спине Нины, а ее ладони обхватили груди в ужасе застывшей девушки.
Это было последней каплей. Холодная ярость словно током ударила Нину. Она резко вскочила, с омерзением отбросила прилипшую к ней Аллу и, схватив свою одежду в охапку, убежала в ванную. К счастью, дверь здесь запиралась. Хорошо, что ее документы и деньги были в кармане белых джинсов, в которых Нина пришла в этот ужасный дом.
Одевшись, Нина огляделась и прислушалась. За дверью происходила какая-то возня. Давид что-то недовольно выговаривал Алле, а та совершенно пьяным голосом плаксиво твердила:
— Ну что я могу сделать, она не хочет.
Нина услышала грязное ругательство и звук падающих тел.
«Что они там, дерутся, что ли, или занялись любовью, поняв, что со мной дело не выгорит? Как же мне выбраться отсюда?»
В кафельной стене ванной было небольшой полуприкрытое окошко. Подвинув к стене табурет, Нина смогла заглянуть в него. Она выходило во двор, а под ним находилась стена террасы первого этажа. Высоковато, но спрыгнуть можно. Чувствуя себя взломщицей наоборот, Нина протиснулась в узкий проем окна, неловко развернулась в нем и повисла над крышей на руках. Глотнув теплого ночного воздуха, она бесшумно спрыгнула вниз.
Все было тихо. По водосточной трубе, как в лучших традициях приключенческих фильмов, она спустилась во двор. Ее никто не заметил. Она с трудом продралась сквозь живую изгородь, а перелезть через каменную ограду после всего этого уже не составило большого труда.
«Вот дела! — думала Нина, отряхиваясь и разглядывая ссадины. — Ну и везет же мне! Вечно я в какие-то истории попадаю! — Теперь ей было просто смешно. — Все, хватит приключений. Пора домой, а то опять в какую-нибудь историю влипну!»
Пришлось просидеть до утра на пляже. «В который раз мне приходится так коротать ночь?» — усмехнувшись, подумала она, поеживаясь от прохлады.
Утром Нина взяла билет на ближайший рейс до Москвы. Она не стала никому звонить, предупреждать о своем приезде.
«Пусть удивятся, — думала она, глядя на пышное покрывало облаков, над которыми летел самолет. — Надеюсь, что Ирка не проболталась. Эх, знать бы, чем занимался Андрей, пока я тут развлекалась! От него самого ведь ничего, как всегда, не добьешься».
Глава 16
В тот сырой мартовский день Андрей возвращался из аэропорта в тяжелом состоянии.
Опустошенный разлукой и оглушенный бедой, он вел машину, почти не различая дороги.
«Я потерял ее, я потерял ее навсегда, — стучало в его измученном бессонницей мозгу. В исступлении бешенства он жал на педаль газа, не обращая внимания на то, что люди и машины в испуге шарахаются от его автомобиля. — Это уже вторая женщина, которую я оттолкнул от себя».
Он безжалостно корил себя за все — за то, что не объяснил Нине все сразу, за то, что в штыки воспринимал ее отчаянные попытки пробиться сквозь стену его отчужденности. И за свой уход от нее, и за молчание в новогоднюю ночь, и за то, что в конечном счете именно он подтолкнул ее к отъезду.
Дома его ждала пустая квартира. Вадим так увлекся Нининой подружкой, что почти все время проводил с ней, а домой являлся лишь ночевать. Он даже астрологию свою совсем забросил.
— Женщину предпочел звездному небу, — мрачно подшучивал над ним Андрей.
— Женщина сама подобна звезде, — отвечал ему Вадим.
В последнее время в отношениях друзей возникла некоторая напряженность. Вадим и не пытался скрыть, что ему не нравится, как Андрей ведет себя с Ниной. Все его попытки вмешаться ни к чему не привели, и он предоставил другу самому решать свои проблемы.
Таким образом, Андрей оказался в своеобразном вакууме. Теперь ему пришлось, как многим одиноким людям, всего себя отдавать работе. Он устроился еще на одни курсы. Взялся переводить еще несколько фильмов, шалея от бесконечного однообразия сюжетов.
В силу привычки он продолжал следить за собой, аккуратно и даже изысканно одеваться, каждое утро после бритья протирал лицо дорогим мужским одеколоном.
Вскоре он заметил нечто странное. Девушки на курсах секретарш, где он преподавал по четвергам, старались задержаться в комнате после занятий. А когда он выходил на лестницу покурить, около него теперь всегда вертелась какая-нибудь ярко накрашенная красотка в мини-юбке. На курсах английского языка было то же самое, а на истфаке Гуманитарного института творилось совсем невообразимое — девицы, помимо всего прочего, пытались вести с ним интеллектуальные разговоры.
А ведь раньше этого не было. После пережитой трагедии — смерти ребенка и ухода Татьяны в монастырь — он так заледенел изнутри, что вокруг него образовался невидимый барьер. Натолкнувшись на него, женщины обычно быстро теряли интерес к нему как к мужчине и поддерживали с ним лишь деловые отношения.
Полюбив Нину, он внутренне оттаял, а оттаяв и потеряв ее, стал беспомощным и беззащитным перед проявлением женских горячих эмоций. С грустной усмешкой он отмечал, что и сам, несмотря на непроходящую тоску по Нине, стал обращать внимание на молоденьких девушек.
Вот и вчера в перерыве между занятиями он вышел покурить. И тут же рядом с ним оказалось юное существо в ореоле светлых кудряшек и в облаке сладких духов. Самое странное, что он даже не замечал лиц всех этих порхающих вокруг него девиц.
— Андрей Николаевич! А что вы курите? «Кэмел», да? А можно я попробую? Ну пожалуйста! А то у меня на такие сигареты денег не хватает.