Такси! - Дэвис Анна. Страница 5

Создание главным образом отжимало тяжести. Он – или она? – оно могло полчаса ворочать нешуточный вес на тренажере. При этом смотрело куда-то в пространство, но то был не отрешенный взор, а яростная сосредоточенность. Будто вся сила этого взгляда концентрировалась в себе. Сама напряженность. Дотронешься до такого – раздастся шипение, и ты отлетишь, дуя на обожженный палец.

Помню, в ту ночь на работе мои мысли все время возвращались к существу из спортзала. Мужчина, женщина – кто разберет? А вдруг гермафродит? Все может быть. Интересно, увижу ли я снова…

Через пару дней он – или она? – пришел опять. Кроме меня в зале был только провонявший потом качок, и вот наконец появилось нечто, радующее глаз.

Не помню, когда именно я придумала прозвище «Шелли», но оно пришлось в самый раз. Я даже не могла толком сосредоточиться на упражнениях – все гадала, парень это или женщина, но так ни до чего и не додумалась. Имя «Шелли» казалось самым подходящим – прелестное, сказочное, с намеком на уязвимость, потому что именно уязвимость ощутила я за этой прекрасной оболочкой. Я напридумывала для Шелли множество историй. Я мечтала познакомиться с этим существом – и понимала, что после всех фантазий реальность принесет только разочарование.

И вот свершается чудо. Шелли заговаривает со мной. Мы были в смежной со спортзалом комнате – ее иногда держали запертой, – зал был переполнен, и мы сбежали сюда в поисках покоя. Две стены там зеркальные, и Шелли, работая с гантелями, сосредоточенно созерцал (созерцала?) свое отражение. Пантера, выслеживающая добычу. Я делала растяжку на полу: лежишь на спине, раскинув руки, левую ногу вперед, правую подтянуть к груди, согнув в колене, изогнувшись в поясе, перенести правую ногу через левую, рукой прижимая колено к полу и поворачивая голову в противоположном направлении. Упражнение из йоги. Напрягаются все мышцы шеи, плеч, вниз вдоль спины и до бедра. Выкручиваешь свое тело, как мокрую тряпку, чтобы выжать всю влагу до последней капли. – Что это за движение?

Я завершила поворот и открыла глаза. Шелли. Стоит надо мной, уперев руки в бока, и смотрит с удивлением и любопытством.

– Растяжка из йоги. От нее действительно есть толк.

– Покажешь?

С наигранной небрежностью я оторвала задницу от мата. Шелли лег и раскинул руки, как только что это делала я. То, что последовало за этим, стало одним из наиболее чувственных переживаний в моей жизни. Кончиками пальцев я прикоснулась к рукам у локтевого сгиба, там, где кожа особенно мягка, – и ощутила, как напряглись мышцы. Осторожно, едва ли не трясущимися руками я выпрямила в колене левую ногу Шелли. Раздался легкий стон – надеюсь, от удовольствия, а не от боли. Карие глаза-каштаны выжидательно смотрели на меня. Шелли поднял правую ногу, и я накрыла ладонью гладкое, теплое колено.

Шелли изогнулся, и я крепко прижала его правое колено к мату. Одновременно другой рукой я придавливала к полу его правое плечо, чтобы растяжка получилась полной. Шелли был удивительно гибок.

– Поворачивайся на вдохе, – сказала я. Мышцы спины и плеч Шелли напряглись, на губах появилась улыбка, веки смежились.

– Вот это да…

Точно. Шелли на сто процентов был парнем. Я отчетливо видела адамово яблоко, а нижнюю челюсть покрывал мягкий пушок (вряд ли можно назвать это щетиной). Туда, куда особенно хотелось взглянуть, я не смотрела. Все равно при таком изгибе ничего не разберешь.

Он выдержал растяжку минуты две, потом мы повторили упражнение, но уже в другую сторону. И тут все кончилось. Шелли вскочил на ноги и снова взялся за свои гантели – будто и не прерывался. Только что мои ладони касались его тела – и вот они лежат на поверхности мата.

– Спасибо. – Это все, что он сказал, поднявшись на ноги, и еще слегка кивнул. И снова ушел в свой собственный мир.

После тренировки я пошла в дамскую комнату переодеваться. В женской раздевалке уже полгода меняли полы, и на двери болталась знакомая табличка «Не работает. Приносим извинения». Я как раз стягивала шорты, балансируя на холодном кафеле на одной ноге и цепляясь за треснувший умывальник, когда дверь распахнулась и прямиком в кабинку прошествовал Шелли. Закрыть дверь он не потрудился – расстегнул штаны и пустил струю, повернувшись ко мне задом. Сама непосредственность. – Эй!

Не прерываясь, он обернулся через плечо. На мне была только футболка да черное трико до колен – вид не самый солидный. Шелли, кажется, еле сдерживал смех.

– И что за хрень случилась с мужским туалетом? – Я старалась говорить грозно.

Шелли застегнул штаны, развернулся и пожал плечами:

– Туда пилить через весь коридор. Писающая девчонка выглядит беззащитной.

Но когда мужчина запросто справляет нужду перед женщиной – по-моему, это уже акт агрессии.

– Ты бы мог быть повежливей, – сказала я.

Шелли вспыхнул и вышел из кабинки.

– Извини, – негромко произнес он.

Он стоял совсем близко. Я ощущала на своем лице его дыхание.

Тогда все и произошло. Шелли наклонился и поцеловал меня. Губы у него были мягкие, теплые – только обжигало холодом металлическое кольцо, – но когда он притянул меня поближе, они затвердели. Я обхватила Шелли за талию, прижала к себе – но не обнаружила никаких признаков эрекции. Во рту у него сохранился аромат ментоловой жвачки. Зубы были ровными, гладкими. И он проводил своим языком по моему так, словно гладил кошку.

Из зала мы ушли вместе. Шелли подождал, пока я натяну брюки и туфли и запихаю шмотки в рюкзачок. За это время он не произнес ни слова. Поцелуй – это все, что между нами было.

Загадочное молчание нарушилось на Лорд-шип-лейн. Шелли болтал без умолку, пока мы шли вдоль закусочных, пабов и видеомагазинов.

– Я хочу быть танцором, – сообщил он. – С четырех лет занимаюсь.

– Тогда не увлекайся железом. Перекачаешься, и подколенные сухожилия потеряют гибкость.

– Я знаю, что делаю. Завтра отбор для мюзикла «Лихорадка субботнего вечера». Не главная роль, конечно, но там нужны еще два парня. Одному гланды удаляют, а у другого СПИД.

– Твой звездный билет.

– Вроде того.

Он был очень молод. Совсем еще мальчишка. Я только сейчас осознала это.

– Меня зовут Джоэл, – сказал он.

– Можно звать тебя Шелли?

– Чего?

– А меня – Кэтрин. Кэтрин Чит.

Мы подошли к его дому. Джоэл жил на Норт-Кросс-роуд, в западной части Далиджа, прямо над овощной лавкой, по соседству с дантистом. Я взобралась вверх по узенькой лестнице, пока он проверял почтовый ящик.

Квартира была вся в ленточках, бантиках, херувимчиках и опрятных занавесочках. Опустившись на цветастую кушетку, я с изумлением оглядывалась по сторонам.

– Это все мама, – объяснил Джоэл. – У нее классно получается.

– Так это квартира твоих родителей?

– Это только временно. Когда начну зарабатывать как следует, у меня будет собственная. На Примроуз-Хилл, может, или у парка Белсайз. У отца здесь повсюду дома и квартиры. – Джоэл слегка сморщил нос. – Он из Нигерии, – добавил он так, словно это все объясняло. А потом взял меня за руку и повел в спальню.

По части секса Джоэл оказался слабоват – так, чистая механика. Член у него был маленький, и, чтобы его поднять, пришлось изрядно потрудиться. Когда мы наконец добрались до дела, заняло оно минуты три. Но было в Джо-эле что-то опьяняющее. Его вкус, гармония соли и сахара в поте. Красота его тела, тела андрогина. Эти губы. Я скорее освежилась, чем насытилась, но это было приятное чувство. Хотелось защитить его, когда мы устроились под пуховым одеялом с лютиками. Я обнимала Джоэла, а он спал, положив голову мне на плечо, и тоненькая ниточка слюны сбегала из полуоткрытого рта. Ему было семнадцать. А сейчас он казался еще моложе.

Мы пролежали так часа два, и я понемногу начала осознавать происходящее. Голова шла кругом. Во что я вляпалась? Мало проблем с остальными? Прошлой ночью, как раз когда я была за рулем, позвонил Джонни и пригрозил, что покончит с собой; Стефа втянули в очередную передрягу два его приятеля-жулика; Ричарду взбрело на ум познакомить меня с родителями; Эми, как я подозревала, встречалась с кем-то еще, и денег я на этой неделе заработала – кот наплакал. И на фиг мне, спрашивается, второсортный секс с подростком, которого я подобрала где-то в спортзале?