Выбор Роксаны Пауэлл - Уилмер Дейл. Страница 25

Джи Ди кивнул. На его лысине, чуть выше кромки волос, пуля прочертила длинную рваную борозду. Он скривился, пытаясь вспомнить подробности.

— Мы были на полпути к деревне, в том месте, где дорога резко сворачивает под обрывом, и вдруг лопнула камера одного из передних колес. Возможно, мы на что-то им напоролись, но я не уверен…

Керк бросил взгляд на Виктора.

— Все ясно, Теб. Как ты думаешь? В том же месте в засаду попал и молодой Солсбери.

— Я остановился на обочине, — продолжал Джи Ди, — чтобы узнать, в чем дело, и тут как рванет!

— Не следовало так поступать, — заметил Виктор. — Впрочем, откуда вам знать, что это известная уловка бандитов. Они предпочитают неподвижные цели.

— Что я запомнил, — продолжал свой рассказ Джи Ди недоуменным голосом, это чертовски сильный взрыв у себя за спиной. Я думал, он опрокинет грузовик. Потом началась стрельба. Парень рядом со мной был ранен. Я схватил его карабин и начал отстреливаться. — Он посмотрел на нас глазами ребенка, которого предали. — Но стрелять было не в кого. Никого! Ничего, кроме деревьев и кустов. — Неожиданно Джи Ди захлестнули эмоции и по его лицу покатились слезы. — Почему они не могут выйти и драться в открытую?!

— Успокойтесь, — сказал Виктор, несколько шокированный надломом Джи Ди. Соберитесь. Это война, как видите.

Джи Ди не был представлен чете Викторов, и сделать это в стрессовой ситуации никому не пришло в голову. Оператор уткнулся лицом в ладони, голос его смешался, и он невнятно повторил:

— Почему они не могут драться в открытую?

— Они никогда этого не делают, — мягко объяснил Керк. Глаза его при этом сузились.

Меня не заботило, что Керк и Виктор думают о Нордже, но Джи Ди заслуживал защиты, и я сказала:

— Джи Ди знает, что такое война. Он прошел через одну, большую. Был дважды ранен. Его состояние вызвано тем, что…

-..требуется какое-то время, чтобы привыкнуть, — закончил за меня Керк. Не волнуйтесь, мисс Пауэлл. Я все прекрасно понимаю. Чрезвычайное положение не похоже на войны и уж совсем не напоминает поля сражений в Европе. И связано это с природой врага. — Он посмотрел на Норджа. — Я уже сказал утром, что у них нет чувств в нашем понимании этого слова.

— А кто виноват? — встрепенулся Нордж. — Угнетенные не могут их себе позволить. Джи Ди медленно поднял голову.

— Ты все еще несешь свою чушь? И это после того, как ты видел наш грузовик? Знаешь, что они сделали с теми, кто в нем был? — Он поднялся на ноги, и его низкий голос стал почти гортанным. — А ты стоишь здесь, этакий амбал, и мелешь какую-то бредятину об угнетенных…

Тонкие пальцы Джи Ди сжимались и разжимались, будто он собирался схватить Норджа за горло. Дэн встал между двумя операторами и примиряюще сказал:

— Успокойся, Джи Ди, ты и так потерял много крови. А ты, Эд, заткнись. Я не против права человека на собственное мнение, но всему должно быть время и место.

В тот момент я гордилась Дэном.

Нордж молчал, словно размышляя, нужно ли продолжать спор. Мне показалось, он не хотел уступать из-за присутствия Сити. Но обведя присутствующих взглядом, Нордж понял, что, кроме девушки-туземки, в этом доме у него сторонников нет.

— Вольтер высказался на этот счет несколько иначе, — сказал он и, пожав плечами, вышел из комнаты.

— Теб, я отгоню грузовик в гараж, возьму твою машину и подъеду сюда. Мне совсем не по душе мысль торопить тебя с отъездом, но если мы хотим спасти Ахмеда, нам нужно поторопиться с его доставкой к доктору, — сказал Керк.

Виктор вышел за ним на веранду. Оливия крикнула ему вслед:

— Теб, скажи Уину, пусть захватит немного чистых бинтов, по дороге я сделаю, что смогу.

Решив, что ее слова не достигли цели, я сбежала вниз по ступенькам, чтобы передать ее просьбу, и оказалась в непосредственной близости от ужасного груза в кузове грузовика. На веранду я вернулась, наверное, с позеленевшим лицом.

— Больше вам не нужно беспокоиться, мисс Пауэлл. Ваш друг поправится, надеюсь, с Божьей помощью, Ахмед тоже будет спасен, — мягко произнес Виктор.

— И я надеюсь. Но остальные… какая ужасная смерть…

— При исполнении обязанностей, как говорится.

Желание расспросить Виктора о Керке боролось во мне с опасением, что он сочтет мои вопросы бесцеремонными. Как всегда, желание победило осторожность.

— А что, мистер Керк всегда относится к подобным вещам так спокойно? Он рассказывал вам о событиях, происходивших здесь за время нашего пребывания?

Виктор покачал головой, и я, конечно, восполнила этот пробел. Он неторопливо набивал трубку табаком, слушая меня. Затем заговорил.

— Уин ничего мне не рассказывал, и это неудивительно. Он необычный парень. Через некоторые вещи он способен просто переступить и только поэтому так долго продержался. — Заметив мое удивление, Виктор слегка улыбнулся. — Я не имею в виду только то, что он остался жив, это вопрос удачи, судьбы, если хотите. Я имею в виду, что он не пошел вразнос, как многие другие. Некоторые из моих друзей, у которых все шло нормально, в один прекрасный день не смогли вдруг взять в руки оружие из-за сильной дрожи в руках. Другие начали часто и обильно выпивать для храбрости. Сначала стаканчик, потом два, четыре… Сейчас же не хватит и мировых запасов виски, чтобы заставить их выйти из дома.

— И что с этими людьми сталось?

— Они уехали. Стали жертвами, не упоминаемыми в сводках новостей. — Виктор задумчиво выпустил дым изо рта. — Но с Уином подобного не случится. Когда будут вешать последнего бандита, человеком, который затянет петлю на его шее, будет Керк. Его не смогли победить ни джунгли, ни японцы. Не победят и бандиты.

Виктор говорил так уверенно, будто Керк являл собой некий символ законов природы, а не был простым смертным.

— Когда-то везению придет конец — пули не могут все время летать мимо.

— Вот в это-то я и не могу поверить, — мрачно проговорил Виктор. — Никто из нас не верит. В этой провинции Луэлин Керк — наш талисман. Туземцы называют его «Крамат» — Особо Защищаемый Богом. Если он свалится, свалимся и мы. — Он немного помолчал и добавил:

— Он вам, конечно, не говорил, что бандиты установили награду за его голову.

— Нет. Как ужасно!

— Еще бы! Лично я рад, что моя голова ценится лишь по номинальной стоимости. — Среди деревьев показался приближающийся к нам бронированный «додж» с Керком за рулем. — Ради Бога, не проговоритесь Уину, он никогда мне этого не простит, — взмолился Виктор и неторопливо пошел в дом, за женой.

Когда Керк подошел, у меня возникло ощущение, что я вижу его впервые. И впервые я восхищалась, а не презирала безразличное выражение его туго обтянутого кожей лица и уверенность, с которой он двигался. Любой человек меньшего масштаба несомненно сломался бы под тем большим бременем, какое нес Керк, не только отвечая за себя, но и служа символом стойкости и для друзей, и для врагов. Мне хотелось аплодировать.

Взглянув на меня, Керк поднял свои кустистые брови.

— Слушаю вас, мисс Пауэлл.

— Я лишь хотела сказать, что мне очень жаль ваших людей, и спросить о Хуссейне. Он, наверное, сбежал во время стычки?

— Нет, не сбежал, — ответил Керк и, заметив мое удивление, добавил:

— Бандиты бросили бомбу в кузов и сожгли всех находящихся в нем дотла, в том числе и Хуссейна, я ведь говорил вам, что они не сентиментальны. Они и не собирались спасать его — им нужно было заткнуть ему рот…

— Но это же… — Я задохнулась от возмущения.

— Бесчеловечно? — закончил за меня Керк, и я поняла, что он, так же как и я, не забыл ни единого слова из произнесенных нами прошлым вечером.

Викторы появились на веранде прежде, чем я успела ответить. Мы начали прощаться. Это были обычные слова любезности, но за ними чувствовалась неподдельная искренность. Виктор небрежно проверил обойму своего пистолета, Оливия забралась на заднее сиденье, где разметили Ахмеда, и бронированный немногим меньше, чем танк, — «додж» тронулся в путь. Дружеский ланч закончился в типично малайском стиле.