Заложница любви - Уиндзор Линда. Страница 13

Дэвид Эльвайдский! Из всех людей, с которыми можно было встретиться на разных дорогах Англии, ей довелось столкнуться со своим бывшим женихом именно на этой! «Черт побери, – подумала она, – с ним и свита Ллевелина!» Дэвида сопровождали молодые люди с Англии и из графств, прилежавших к Карадоку. Они тоже хорошо знали Бронуин. Некоторые были только что посвящены в рыцари и гордо поглядывали на своих товарищей, до сих пор ходивших в оруженосцах. Бронуин сжалась, радуясь, что грязная, одежда и шапка помогут ей остаться неузнанной.

– Освободить стол! – нагло приказал Дэвид. – Рыцари не могут сидеть за одним столом с таким, как этот тип!

Бог услышал ее молитвы! Увидев, что Дэвид указал на нее, Бронуин начала тихо сползать со скамьи, чтобы убраться куда подальше, но Вольф попридержал ее за плечо.

– Парень останется. Он здесь сидел до вашего прихода.

– Послушайте, сэр! Я не против того, чтобы пить за одним столом с равным мне человеком, но это не тот случай. Пусть парнишка сядет возле очага с нашими оруженосцами!

– А еще лучше оправить его на конюшню, это, пожалуй, самое подходящее для него место, судя по его виду! – подал голос один из только что вошедших.

Бронуин узнала Джона Эрфодского. Он был на год старше ее.

Джон успел получить звание рыцаря во время этой короткой войны. Бронуин терялась в догадках, за что только он этого звания удостоился. Джон Эрфодский был очень вспыльчив и не любил проигрывать даже в малом. Тащить его с собой в Лондон со стороны Дэвида было неразумно, но ведь и Дэвид не самый блестящий рыцарь из тех, кого воспитывал ее отец. Сильной стороной его характера была смелость, но это, подумала девушка, бросив взгляд на невозмутимого Вольфа, качество не столь уж редкое в мужчинах.

– Паренек – мой оруженосец и останется со мной, – голос ее спутника звучал поразительно спокойно, но ни у кого из присутствующих не создалось впечатления, что мнением этого человека можно пренебречь без пренеприятнейших последствий.

Даже Дэвид не был настолько глуп, чтобы затевать ссору с бородатым гигантом. Он уселся на скамью и дал знак своим спутникам занимать места. Оруженосцы расположились на грязном полу у очага.

– Похоже, вы воин, сэр. Как же удалось вам заполучить оруженосца с такой не воинственной внешностью? Мальчик осиротел?

– Можно сказать и так.

– Тогда это делает вам честь, учитывая, что широкий меч ваш оруженосец вряд ли сможет хотя бы поднять.

– Поднимет!

– Девушка, где же, черт возьми, эль?

Пухлая служанка, весь вечер поглядывавшая на Вольфа, протиснулась между Дэвидом и Джоном с кувшином эля и деревянными кружками.

– Только что из бочонка, красавчик, – хихикнула она и низко наклонилась, наполняя кружки, чтобы все могли рассмотреть ее пышную грудь.

– Ей богу, я передумал! Хочу молока и прямо сейчас!

Дэвид сгреб девицу в охапку и усадил себе на колени, расплескав эль. С рычанием он зарылся лицом в ее груди. Служанка принялась взвизгивать и хихикать, притворно сопротивляясь.

– Не сейчас, сэр! Мне еще несколько часов работать.

– А потом? – спросил Дэвид, уловив начало фразы.

– Все зависит от того, сколько монет вы положите мне в руку. У Рутти, – показала женщина на себя, ухитрившись таким образом представиться, – есть лишняя комнатка в домике за трактиром, но за нее придется заплатить, хотя провести там ночь вам будет гораздо приятнее, чем в амбаре.

Бронуин посмотрела вслед девушке, которая, виляя бедрами, направилась к бочонкам с элем, где стоял хозяин. Соблазнительное покачивание бедер притягивало взгляды всех мужчин, находившихся в комнате.

«Что Дэвид в ней нашел?» – грустно удивлялась Бронуин. Девица была неряшливой, немытой и легкодоступной. Бронуин сомневалась, что гребень касался ее волос с тех пор, как мать в последний раз причесывала их, и, вполне вероятно, там кишмя кишели вши.

– Какого черта ты уставился, сопляк?

– Меня удивляет ваш выбор женщины, не подобающий человеку вашего положения.

– Ха! Где это ты научился разговаривать так высокопарно?

– Это мое личное дело, – неприязненно ответила Бронуин.

– А мои женщины – мое дело!

«Подумать только, а ведь я чуть не вышла за него замуж!» – молча негодовала Бронуин. Одному богу ведомо, какую заразу он мог принести в дом при таком беспутном поведении! Если б ее отец знал о развратном поведении Дэвида, то, конечно же, немедленно разорвал бы помолвку.

– Этот человек вне себя от горя. Любовь всей его жизни недавно ускользнула у него из-под носа, – насмешливо заметил Джон и высоко поднял кружку. – За очаровательную покойницу леди Бронуин Карадокскую!

– По крайней мере, Ульрику Кентскому она не достанется, – пробормотал Дэвид, присоединяясь к тосту.

Бронуин отхлебнула эля, чувствуя себя неловко оттого, что приходится пить по поводу своей собственной кончины. Очевидно, вести о случившемся побоище распространялись быстрее, чем она ожидала, учитывая время года. Искры восстания, без сомнения, уже носились в воздухе, достаточно было малейшего повода, чтобы оно действительно произошло.

Некоторое время назад ее неприятно поразило, что Дэвид оставил без ответа ее мольбу приехать и спасти невесту от необходимости исполнять повеление короля. Были ли искренними его любовные клятвы и обещания, жениться, которые он так пылко изливал, отправляясь на войну? На самом ли деле его сердце принадлежало ей? Теперь Бронуин считала его клятвы образцом бессмысленного красноречия, убедившись, что под любовью Дэвид подразумевает лишь похоть.

– Это была такая дивная душа! Едва ли еще где сыщется подобная! – продолжал бывший жених Бронуин.

– Однако не ее душа тебя интересовала, а тело, не так ли? – заметил, Джон.

Дэвид широко ухмыльнулся.

– Страсть, ребята! Она в ней полыхала. Слово чести, жениться на Бронуин уже стоило только ради того, чтобы завалить ее в постель, а не довольствоваться лишь теми играми, до которых она была такой охотницей!

– Говорят, Бронуин была красавицей, – задумчиво отозвался Вольф.

– Да, у нее было соблазнительнейшее тело, и обладала она пылкостью необычайной, такой, что и мертвого из гроба поднимет! Разумеется, леди Бронуин мало походила на ту девицу, с которой сговорился я здесь, но вы понимаете. Она была стройной, статной, с налитыми грудями, которые как раз умещались в руке мужчины.

– Ты говоришь так, словцо сам умещал ее груди в своих руках, – скептически заметил Джон.

– Я провел в замке ее отца достаточно времени, чтобы выяснить такие вещи.

– Ложь! – Бронуин и не заметила, что произнесла слово вслух, но было уже поздно, все повернули головы к ней.

– Это большая дерзость со стороны такого мозгляка, как ты, паренек, – раздраженно заметил Дэвид, однако одного взгляда на Вольфа оказалось достаточно, чтобы вид могучего наемника, сидевшего рядом с мальчишкой, стал весомым аргументом в его решении не отвешивать юнцу тумака, как он того заслуживал.

– Сдается мне, парню не нравится, когда треплют доброе имя его умершей сестры, – заметил Вольф.

– У Бронуин не было братьев! Проклятье, вы, что же, думаете лишь она сама была такой уж неслыханной наградой? Помимо красоты она обладала землями! – Дэвид повнимательнее присмотрелся к Бронуин. – А ты кто такой, мальчик?

– Побочный сын Оуэна от рыбачки с острова Англси… Эдвин – мое имя, – от волнения все во рту у Бронуин вдруг пересохло, и она судорожно сглотнула.

Сейчас придет час ее разоблачения, и по ее собственной вине – стоит только бывшему жениху рассмотреть получше «оруженосца» Вольфа.

Дэвид рассмеялся:

– Чепуха! Оуэн Карадокский никогда не обращал внимания ни на какую женщину, кроме своей жены.

– Я был зачат не от простого внимания, сэр.

– Он похож на Бронуин, – отозвался человек, сидевший рядом с Дэвидом.

– Может быть. Такой же неуемный и прямолинейный, – теряясь в сомнениях, ответил Дэвид. – У тебя нет прав на наследство, ты это понимаешь, парень? Ведь Оуэн тебя не признал. Это я должен был унаследовать все владения.