Бесстрашная - Торн Александра. Страница 14

– О-о! Я знала, что в этом доме водятся привидения, – обратилась старуха к Шарлотте. – Но не думала, что в вашем облике!

Глава 5

– Я не привидение. Я существо из плоти и крови, – сказала Шарлотта, беря ледяную руку Кончиты в свои.

– Тогда вы, должно быть, ведьма, – шипела и брызгала слюной домоправительница, – потому что вы не постарели ни на день.

– Интересное замечание!

Или Кончита научилась преподносить столь странные и мрачные комплименты, или у нее сильно ухудшилось зрение. Шарлотта заподозрила последнее.

Вести пустые споры с Кончитой и выбрать ее собеседницей было последним делом. Однако вторжение домоправительницы несколько разрядило обстановку и внесло комическую струю.

Кончита ни на секунду не сводила подозрительного взгляда с лица Шарлотты.

– Никто не сказал мне, что ожидаются гости.

– Это моя вина, – заметил Патрик.

Пожав ему руку, Шарлотта самоотверженно ответила:

– У тебя были другие заботы.

Пока что беседа хромает, напоминая незадавшуюся карточную игру, размышляла Шарлотта. Алиция и Улисс молчали, будто лишились дара речи. Патрик ограничивался односложными репликами, а у Кончиты был такой вид, будто она и в самом деле увидела духа.

Шарлотта представляла себе, что вот сейчас они должны были бы уже сидеть в гостиной вдвоем с Илке и вести задушевный разговор. Ей было бы очень полезно позаимствовать у Илке жизнерадостности и силы. Без Илке мир стал более темным и страшным.

Шарлотта опиралась на руку Патрика, чувствуя, что ее охватывает безнадежность. Он отозвался, крепче сжав ее талию. Несмотря на его исхудавшее тело, неряшливый вид и растрепанные волосы, Шарлотта чувствовала в его теле несокрушимую силу, как и много лет назад.

Она много думала о Патрике все эти годы с тех пор, как покинула этот дом, и часто эти мысли были окрашены чувством горького сожаления.

– С тобой все в порядке? – спросил он.

– Пока нет, но я скоро приду в себя, – ответила она решительно. – Возможно, все еще уладится.

Десятки лет, проведенных Шарлоттой в аристократических кругах, подготовили ее к тому, что она могла бы справиться с самой неловкой ситуацией, А Богу известно, что в более неловком положении она еще никогда не была.

– Я не знаю, как вы, а я бы не отказалась от чашки чая, – сказала Шарлотта, разряжая неловкую атмосферу.

– Я предпочел бы чего-нибудь покрепче, – отозвался Патрик. Голос его звучал хрипло, словно в последнее время он разучился им пользоваться.

Шарлотта сочувственно сжала его руку. Бедняга явно нуждался в нежной женской заботе, именно в такой, какую давала ему Илке.

– Я бы тоже выпила чашку чаю, если это не потребует слишком больших хлопот, – сказала Алиция.

– Боюсь, что сейчас мы не вполне готовы к приему гостей. Кончита – наша – единственная служанка, – объявил Улисс.

Было ясно, что он не слишком рад их появлению здесь. И все же Шарлотта не могла не подумать о том, какую красивую пару составили бы они с Алицией, – сейчас, когда они стояли рядом, это было очевидно.

Шарлотта улыбнулась ему, будто и не слышала его слов. Она знала способы умаслить самых недружелюбных мужчин, а уж этого растопить не слишком сложное дело. Особенно когда красивая дочь будет ее невольной сообщницей.

Позволив Патрику уйти, Шарлотта расправила плечи, как генерал, производящий смотр своего войска, и послала Улиссу свою самую ослепительную улыбку:

– Надеюсь, вы не считаете нас неподходящей компанией? Я буду рада помочь Кончите заварить чай и принести сюда поднос.

Не дав Улиссу слова сказать, она схватила Кончиту за руку и вытолкала из комнаты. По пути на кухню она замечала все: новые предметы обстановки, старые и знакомые вещи. Все они свидетельствовали о прискорбном недостатке внимания к ним. Этот дом отчаянно нуждался в женской руке, так же как и его хозяин.

После того как Шарлотта удалилась, Улисс подошел к камину, чтобы растопить его. Ему требовалось время, чтобы разобраться в своих чувствах. В нем бушевал гнев, но больше всего изумление.

Шарлотта Готорн оказалась вовсе не такой, как он ожидал. Он представлял себе фривольную даму, никогда в жизни не задумывавшуюся ни о чем, кроме последних требований моды. Однако, когда она пришла в себя после обморока и слез, он заметил в ее взгляде блеск стали, а за ее действиями скрывался быстрый и живой ум. Но неужели она проехала тысячи миль только для того, чтобы повидать старую подругу? Удалится ли она теперь, обставив свой отъезд должным образом, теперь, когда ей стало известно о смерти Илке?

Он почему-то в этом сомневался. И от этой мысли ему становилось все более не по себе. Улисс бросил беспокойный взгляд на отца. Патрик мог бы стать легкой добычей для такой умной женщины, как Шарлотта Готорн.

Улисс подождал, пока огонь охватил поленья, потом присоединился к отцу и Алиции. Они сидели рядом на софе, Улисс устроился в кресле с высокой спинкой.

Девушка смотрела на Патрика, как показалось Улиссу, с искренним сочувствием.

– Я уже сказала вашему сыну, что наш приезд, видимо, совсем не ко времени, – заметила она.

К изумлению Улисса, Патрик ответил:

– Чепуха. Я счастлив, что вы приехали. Патрик, вне всякого сомнения, чувствовал себя лучше, как показалось Улиссу. На щеках его проступил легкий румянец, а глаза утратили остекленелый вид.

– Мне было очень грустно узнать о несчастье с вашим отцом. – Патрик бросил на Алицию нежный взгляд, очень похожий на те, которыми он обычно одаривал Райну. – Он был замечательный человек.

– Очень любезно с вашей стороны так отзываться о нем.

Слово «любезно» как-то не вязалось с тем, что сказал Патрик, подумал Улисс с кислой усмешкой. Вообще терпимость его отца при данных обстоятельствах можно было бы назвать чудом. Ему казалось, что Патрик лишь терпел дружбу Илке с Шарлоттой. Теперь же, как понял Улисс, Патрик с готовностью воспринял свою роль в странном переплетении их отношений.

– Моя жена и я частенько говорили о том, чтобы пересечь океан и повидаться с вашими родителями, – сказал Патрик.

Улисс поморщился. Если это и было правдой, то для него это сообщение было неожиданным.

– Кстати, Алиция проделала долгий путь, – вмешался Улисс, мысленно недоумевая, как она сумела сохранить свежесть покрытой капельками росы розы к концу утомительного и трудного дня. – Не желаете ли освежиться?

Она кивнула:

– Да, я чувствую себя немного усталой. Но все мои вещи в экипаже.

Боже милостивый, он совсем забыл об этом!

– Разрешите, я принесу их. Кроме того, надо накормить и напоить вашу лошадь.

Краска бросилась Алиции в лицо. Да она настоящая красавица, подумал Улисс.

– Боюсь, вы не сумеете найти то, что мне нужно. Видите ли, мама и я рассчитывали на длительный визит и соответственно подбирали вещи. Экипаж завален чемоданами и сундуками.

– Почему бы нам не пойти вместе? Тогда вы могли бы показать, что вам требуется, – сказал Улисс, вставая и предлагая ей руку.

– Отличная мысль, – поспешно согласился Патрик. – Мне тоже потребуется несколько минут, чтобы привести себя в порядок.

Весть о возвращении Улисса быстро достигла дома де Варгасов. В этот вечер его приезд был главной темой разговоров за обедом.

– Думаю, сейчас самое время Улиссу вспомнить об отце, вместо того чтобы заниматься своей чертовой политикой, – заметил Рио.

– Надеюсь, он сумеет вытянуть Патрика из этого мрака, – отозвалась Велвет.

– Ему плевать на отца, иначе он никогда не оставил бы его одного, – заявила Райна, давая волю своему гневу.

Она не могла забыть, что случилось в этой самой комнате три месяца назад.

Воспоминание о поцелуе Улисса испортило ей аппетит. Она не могла больше есть и, когда родители отворачивались, кормила Юсфула со своей тарелки.

Беседа приняла другое направление, но Райна продолжала думать об Улиссе. Когда ужин закончился и наступило время ложиться спать, она все продолжала изобретать причины, по которым собиралась ненавидеть его. Он был корыстный, эгоистичный и жестокий. В нем не больше чувств, чем в пне. Время от времени она внушала себе, что не хотела бы никогда больше видеть его. Но к утру осознала, почему душа ее полна горечи и злобы.