Синеглазая принцесса - О'Бэньон Констанс. Страница 57

– И когда же Дональд намеревается привезти Алану обратно?

Элиза подхватила Николаса под руку и подвела его к дивану.

– Ах, Николас! В последнее время брат перестал мне доверять и ничего, совсем ничего не рассказывает! Теперь, когда у него есть Алана, Дональду никто больше не нужен. Я, право, не понимаю, зачем она так долго торчит в Вашингтоне. Ее встреча с конгрессменами уже состоялась. Что ей там еще делать?!

Элиза говорила о сестре с такой неприязнью, что Николас оторопел. Однако он сделал вид, будто не замечает ее злобных интонаций, и спокойно произнес, как бы рассуждая сам с собой:

– Да, действительно непонятно, что она может так долго делать в городе, где у нее нет знакомых…

В груди Элизы дымился вулкан ненависти. Она считала, что судьба обошлась с ней вопиюще несправедливо. Почему Алане достается все, а ей ничего? Отец больше любил Алану, Николас влюбился в Алану, Беллинджер-Холл достался Алане, а теперь еще и Дональд от нее не отходит! И в довершение всего Алану приняли в вашингтонском обществе, о чем она, Элиза, и мечтать не смеет!

– Почему бы вам самому не поехать в Вашингтон и не выяснить все на месте? Между прочим, Дональд мне понарассказал такого!.. Там такое творится! Я думаю, вас это весьма заинтересует, – Элиза напоминала паука, заманивающего жертву в ловушку.

Но Николас не проявил должного любопытства. Ему явно не терпелось откланяться и уйти.

Однако напоследок Элиза все же успела нанести ему точно рассчитанный удар.

– Право, там сейчас происходят непонятные события, – понизив голос, произнесла она. – Представляете, мы тут все думали, что Барнард Сандерсон убит, а он, оказывается, жив и здоров! И ваша жена дошла до того, что умолила Дотти Синглетон пригласить его на бал, который Дотти давала в ее честь, – Элиза немного полюбовалась произведенным впечатлением и многозначительно добавила: – По-видимому, этот янки оказывает магнетическое воздействие на женщин из семейства Беллинджеров.

Николас вскочил и, сверкая глазами, воскликнул:

– Вы слишком далеко заходите, Элиза! На что вы намекаете?

Она пожала плечами:

– Весь Вашингтон, должно быть, уже судачит о вашей жене и Барнарде Сандерсоне.

Николас стиснул зубы и, холодно простившись с Элизой, вышел от нее мрачнее тучи.

Элиза была очень довольна: ей удалось посеять в его душе сомнения. Стоя у окна, она смотрела вслед Николасу и радостно предвкушала, какой скандал он учинит Алане, нагрянув в Вашингтон.

Элиза рассчитала правильно, Николас прискакал домой и прямо на пороге приказал Эскью:

– Срочно собери мои вещи и вели Гленну запрягать лошадей. Я уезжаю в Вашингтон.

Николас не поверил грязным намекам Элизы, решив, что это злобные домыслы ревнивой женщины. А ее слова о том, что Барнард Сандерсон жив, он вообще не воспринял всерьез, но тем не менее решил поскорее выяснить, что – или кто – задерживает Алану в Вашингтоне.

Алана на цыпочках вошла в спальню к Дотти Синглетон. Та возлежала на двух подушках, вид у нее был больной и несчастный.

– Ну как? Ваша мигрень понемногу проходит? – участливо поинтересовалась Алана.

– О нет, – простонала бледная как полотно, Дотти. – По-моему, даже наоборот.

– Бедняжка! Но, может, к вечеру полегчает?

– Увы, на это тоже надежды мало. Раньше чем через сутки головная боль у меня не проходит. Мне очень жаль, дорогая, что наш визит к полковнику Сандерсону откладывается. Но сегодня я не в состоянии даже подняться с постели. Давайте отложим это до завтра.

– Конечно, конечно! – кивнула Алана, поправляя свесившееся с кровати одеяло. – Не беспокойтесь. Отдыхайте. Вам надо отдохнуть.

Дотти слабо улыбнулась и закрыла глаза.

Алана тихонько выскользнула из комнаты и, немного поколебавшись, направилась в каретный сарай. К счастью, лошадей еще не распрягли – горничная замешкалась и не успела сообщить кучеру, что хозяйка занемогла.

– Я поеду одна, – заявила Алана тоном, не терпящим возражений.

Кучер почтительно кивнул и помог ей сесть в кабриолет. Сердце Аланы бешено колотилось. Чем дальше она отъезжала от дома, тем больше боялась, что совершает ошибку, отправившись к Барнарду Сандерсону без Дотти. Но повернуть назад тоже не могла…

Доехав до Джорджтауна, кучер разыскал тихую улочку и остановился перед красивым особняком из красного кирпича. У Аланы от волнения похолодели пальцы. Вдруг Барнард Сандерсон откажется ее принять? Что тогда?

– Ждите меня здесь, – приказала она кучеру. – Я скоро вернусь.

И, собравшись с духом, Алана робко постучалась. Дверь почти сразу же распахнулась, и Алана с удивлением обнаружила, что ее открыл сам Барнард Сандерсон.

– Что вам угодно? – хмуро поинтересовался он.

От ужаса Алана сперва онемела, а потом с ее губ слетел лишь еле слышный шепот:

– Полковник Сандерсон, у меня к вам очень важный разговор. Надеюсь, вы меня не выгоните?

Сандерсон изумился:

– Мы разве знакомы?

– Да, нас представили друг другу, но вы вряд ли об этом помните, – залпом выговорила Алана и поспешила юркнуть в прихожую, боясь, что, если она назовет свое имя, полковник захлопнет дверь перед ее носом.

Сандерсон растерянно посмотрел на нее и пробурчал:

– Если вы хотите признаться мне в любви, то сразу скажу: я вас не знаю и знать не желаю. Если же вы явились сюда за благотворительностью, то опять-таки зря: я такими глупостями не занимаюсь. А развлекать девиц, которые годятся мне в дочери, – это не по моей части.

– Сэр, я здесь совсем по другому поводу! – стиснув руки, выпалила Алана. – Вы видите перед собой Алану Беллинджер.

В воздухе повисло тяжелое молчание. Взгляд полковника еще больше посуровел, а рука стиснула набалдашник трости.

– Умоляю, выслушайте меня! Выслушайте, и если вы потом попросите меня уйти, я тут же уйду!

– Я не веду никаких переговоров с Беллинджерами! – отчеканил полковник, и по спине Аланы пробежал холодок.

Однако она предприняла еще одну попытку переубедить его и, дерзко вскинув голову, заявила:

– И зря не ведете, ведь я намерена вам сообщить нечто очень важное.

Барнард хотел было выставить нахальную особу за дверь, но неожиданно для самого себя спросил:

– Что же вы можете мне сообщить?

Голос его звучал глухо и как будто беспомощно. Поняв, что ей удалось заинтриговать полковника, Алана решительно произнесла:

– Давайте пройдем в гостиную, мистер Сандерсон, не будем же мы беседовать о столь важных делах в прихожей!

Полковник покорно кивнул и провел незваную гостью в комнату.

Усадив Алану на диван, Сандерсон отрывисто спросил:

– Вам не кажется, что вы поступили опрометчиво, явившись ко мне без сопровождения? В Вашингтоне визит одинокой дамы к мужчине не может пройти незамеченным.

– Ах, мне было не до условностей! – в отчаянии воскликнула Алана. – Я не могла ждать. Не могла!

– Тогда рассказывайте, в чем дело, миссис Беллинджер! – заразившись ее волнением, поторопил ее полковник Сандерсон.

Алана открыла рот и… испугалась. Ну почему, почему она не дождалась, когда Дотти станет немного лучше? Дотти изложила бы все гораздо спокойней и убедительней. А ей, наверное, не удастся заставить Сандерсона поверить в то, что на самом деле произошло тогда в Беллинджер-Холле…

– Ну, что же вы замолчали? – раздался нетерпеливый голос. – Я жду ваших объяснений, миссис Беллинджер.