Прекрасная защитница - Питерсен Дженна. Страница 33

С трудом подавив непреодолимое желание швырнуть бокал о стенку над камином, Грант поставил вино на столик и провел рукой по глазам. Как объяснить своему брату, своему лучшему другу, что ты настоящий трус?

– Грант! – Голос Бена был таким резким, что вполне мог проникнуть через мучительный туман, окутавший сознание Гранта. – Поговори со мной.

– Наверное, они правы, там, в Военном министерстве, – ответил Грант, глядя в потолок. – Наверное, мне нужно оставить работу. Для таких, как я, лучше работать за письменным столом. Для таких, у кого не хватает духа подвергаться опасности.

Брат насмешливо фыркнул, и Грант перевел глаза на него:

– Опасность всегда была для тебя стимулом. Никогда, ни на минуту я не поверю, что у тебя не хватает духу испытать возбуждение от погони или перестрелки.

– Тогда почему же я ушел вчера от Эмили? Почему я сказал ей, что не стану принимать участие в предложенном ею плане – плане, который действительно может сработать – только потому, что он может оказаться опасным?

Бен наклонился вперед, оперся локтями о колени и посмотрел на брата так пристально, что тот смущенно заерзал. Мало кто знал Гранта так хорошо, как Бен. Бен при желании мог разглядеть его насквозь. А это не всегда приятно.

– Опасным для тебя или опасным для нее? – тихо и ровно спросил Бен.

Грант провел рукой по растрепанным волосам. Он прекрасно понимал, на что намекает Бен. Та ночь. Давина. Кошмар, который, раз начавшись, казалось, никогда не кончится.

– Для нее, – признался Грант, – Как представлю себе, что Эмили может грозить опасность, я… коченею. Я. почти теряю способность думать. Я не могу пошевелиться. Что, если это случится в боевых условиях? Что, если я ей понадоблюсь?

Бен резко встал:

– Ты придешь ей на помощь. То, что случилось в ту ночь год назад, не твоя вина. Ты должен дать этому уйти. Дать уйти Давине.

– Она умерла, – проговорил Грант сквозь стиснутые зубы. – И то была моя вина, моя работа привела к этому. Как могу я забыть об этом? Это ведь Двина, а не какая-то бродячая собака.

– Твое теперешнее состояние связано не только с Давиной, – сказал Бен после долгих колебаний. Он пристальнее вгляделся в брата. – Не связано ли оно с тем, что леди Эллингтон оказалась тайным агентом? С тем, что ее ранили? И теперь все это напоминает тебе о той ночи?

Грант передернулся. Он рассказал брату о новой роли Эмили, о том, что она стала его сотрудницей. Но в том, что они любовники, он не признался. Гранту все еще казалось, что это слишком личное, что он не может поделиться этим ни с кем, даже с братом.

– После смерти Давины я дал клятву никогда не позволять, чтобы из-за моей работы подвергалась опасности какая-либо женщина. Но Эмили сама подвергает себя опасности. Ты бы видел, как загораются у нее глаза, когда она говорит о своей работе.

Бен покачал толовой:

– Но ты и раньше сотрудничал с другими тайными агентами. У тебя были с ними сложности, и эти сложности не имели никакого отношения к их безопасности. Разве Эмили как сотрудник чем-то хуже их?

– Нет. Она очень способная и очень умная.

– Тогда почему ты чувствуешь себя таким ответственным за нее? – не унимался Бен. – Может быть, вас связывает что-то более глубокое, чем работа?

Грант отвернулся и заходил по комнате. Эмили значила для него больше, чем работа. Эмили его любовница, и желание, которое она у него вызывает, невероятно сильно. Никогда еще он не испытывал такого желания касаться женщины, быть рядом с ней.

– Уж не влюбился ли ты в нее, а? – спросил Бен, удивленный его молчанием.

– Нет! – Грант резко обернулся. – Конечно, нет. Будущее с Эмили – это совершенно невозможно.

– Почему же?

Грант задумался. Было много причин держать ее на расстоянии. Эмили не хочет совместного с ним будущего. Именно она сказала, что они не должны смешивать работу с чувствами. И если она не нарушит это правило, никаких глубоких отношений между ними никогда не получится.

– Есть агенты, которые занимаются своим делом, а потом в один прекрасный день мирно удаляются на покой. Другие помешаны на работе. Они жадны до нее. Эмили – тайный агент до мозга костей. – Он говорил все это больше для самого себя, чем для Бена. – Она никогда не откажется от этой жизни. Даже если бы я хотел от нее большего, чем дружба – а я этого не хочу, – я бы никогда не смог так жить. Знать, что каждый день она подвергается опасности… Я бы спятил. Я уже прошел через это с Давиной.

– Но Эмили совсем на нее не похожа, – возразил Бен.

Грант хотел было ответить, но тут дверь скрипнула, и появился дворецкий.

– Прошу прощения, милорд, но к вам посетительница.

Грант не знал, радоваться ему или огорчаться, что их разговор прервали. Хотел он или не хотел получить от брата совет в этом деликатном деле?

Наконец Грант спросил у слуги:

– Кто это, Петтигру?

– Леди Эллингтон, милорд!

Грант невольно шагнул вперед. После своего ухода от нее он никак не думал, что она станет искать с ним встреч.

– Проводите леди Эллингтон сюда, – еле слышно сказал он. – Я хочу ее видеть.

Войдя в гостиную Гранта, Эмили остановилась. Но не потому, что удивилась, увидев рядом с Грантом его брата. Бенджамин Эшбери бросил на нее сдержанный, оценивающий взгляд и кивнул в знак приветствия.

Остановилась она при виде Гранта. Таким Эмили его еще не видела. Он всегда был человеком собранным. Холеным. Каждый волосок на месте, на одежде ни морщинки.

А сегодня Грант сам на себя не похож. На подбородке темная щетина, спутанные волосы падают на лоб, и это придает ему вид ничуть не менее опасного человека, чем Каллен Лири.

Но все же увиденное ее не испугало. Причины, вызвавшие эти перемены, – вот что испугало. Даже сейчас, когда нужно было сказать ему очень многое, Эмили жаждала прикоснуться к нему и целовать его до тех пор, пока он не забудет о том, что его терзает и не дает покоя.

В некотором смысле присутствие брата было удачей, потому что мешало ей сделать это. Она не должна так поступать, пока не поговорит с Грантом о том, что удалось узнать о его прошлом.

При одной мысли об этом Эмили кинуло в дрожь.

– Эмили, – сдавленно проговорил наконец Грант. Он попытался разгладить ладонями безнадежно измятую рубашку и неловким жестом указал на кресло. – Не хотите ли выпить чего-нибудь? – спросил он, пытаясь придать происходящему обычный вид, хотя ничего обычного в ее визите не было.

– Нет. Грант, мне бы хотелось поговорить с вами. – Она, молча извиняясь, посмотрела на Бенджамина Эшбери. – Наедине.

Бен кивнул:

– Я ухожу.

Но сначала он подошел к брату и хлопнул его по плечу. Грант посмотрел на него, и братья обменялись понимающими взглядами.

– Не делай ничего такого, о чем потом будешь жалеть, – тихо сказал Бен.

Грант ответил на это пожатием плеч и отвел глаза. А Бен повернулся к Эмили, и что-то похожее на обычную игривую улыбку смягчило черты его лица.

– Леди Эллингтон. – Он взял ее руку и легко поцеловал. – Всегда рад вас видеть. – И прошептал, проходя мимо: – Наверное, сейчас ему нужны вы, а не я.

У Эмили не было времени ответить ему или хотя бы выразить свое крайнее удивление, потому что Бен тут же вышел.

– Он знает? – шепотом спросила она, стискивая внезапно вспотевшие руки.

Грант коротко кивнул:

– Он знает о моей работе уже несколько лет. Он знает, что мне поручили следить за вами. И хотя не посвящен в подробности, он знает, что вы и я работаем вместе над каким-то делом. Вы не должны волноваться из-за осведомленности моего брата.

Эмили обдумала его слова и кивнула. Своим родным она не доверила бы даже такое простое дело, как вернуть книгу в библиотеку, но семья Гранта была совсем другой.

Впрочем, Эмили пришла сюда не для того, чтобы обсуждать эту тему. В голове у нее было нечто куда более насущное.

– Прошу прощения, что оставил вас вчера так внезапно, – смущенно сказал Грант.