Сладкое желание - Орвиг Сара. Страница 36

Сойер вздрогнул, словно она ударила его. Она ненавидела выражение его лица, но еще больше ненавидела завтрашнее утро, когда он уедет.

После завтрака Каролина вышла проводить Сойера.

– Помни, для всех ты ждешь своего мужа, который тебя любит, собирается вернуться и стреляет без промаха.

– А ты. Сойер, помни, что я люблю тебя.

Он обнял ее за талию и поцеловал. Чтобы видели остальные. Он делал все, чтобы защитить ее, но про других Каролина сейчас не думала. Ее занимало лишь его сильное тело, к которому она прижалась. Возможно, она значит для него больше, чем Панси или другие женщины. Она хотела отдать ему нею любовь, всю себя, только бы он вернулся. Но он должен вернуться но своей воле.

Ее страстные поцелуи разожгли в нем такое бешеное желание, что он готов был подхватить Каролину на руки и бежать в дом, чтобы утолить любовную жажду.

Но вместо этого он выпустил ее их объятий, вскочил в седло и, чертыхнувшись сквозь зубы, трясущимися руками дернул поводья.

– До свидания, Каролина.

Он надвинул шляпу, пряча лицо, развернул коня, остановился, помахал ей рукой. Ей вдруг показалось, что сейчас он вернется, но Сойер устремился вперед легкой рысцой. Каролина махала ему вслед, а по щекам у нее все текли и текли слезы. Раньше она тоже расставалась с близкими, однако расставание с Сойером отзывалось в сердце неведомой прежде болью.

– До свидания, муж мой, – шептала она. – Сойер Дэй, я люблю тебя…

Он скакал на запад. Перед ним на земле маячила его собственная тень, в груди засел непонятный тугой ком. Сойер молился редко даже после гибели близких, но сейчас он просил Бога позаботиться о Каролине.

Он чувствовал себя так, будто пережил невосполнимую потерю. Чувство довольно странное, ведь он никогда не принимал близко к сердцу расставания. Сойер поерзал в седле и нахмурился: тяжесть в груди не исчезла, значит, поцелуй Каролины задел его намного сильнее, чем он хотел себе признаться. Она становилась женщиной, отрицать это было глупо, а такой страсти от девственницы он просто не ожидал.

Сойер вытер лоб и вполголоса ругнулся. Кому-то достанется чертовски хорошая жена. Она барышня с Юга, невинная, чопорная, хорошо воспитанная, хотя путешествие с ним малость подпортило ее язык. Ему снова вспомнились их поцелуи. Да, в чувстве ей не откажешь; многим шлюхам, которых ему довелось узнать, до нее ох как далеко. К тому же Каролина умна. Порой она была чертовски хорошим попутчиком, не хуже некоторых знакомых мужчин.

Сойер натянул поводья и еще раз обернулся. Дом уже казался крохотным пятнышком, но он был уверен, что Каролина стоит на пороге. Ему будет ее не хватать. Эта мысль поразила его. Вдруг он совершает ошибку? Может, вернуться и забрать ее с собой? Ведь они теперь в законном браке.

Сойер тряхнул головой, стараясь отогнать искушение. Или поскакать назад, заявить на нее права как на жену, пообещать когда-нибудь вернуться? А можно и не делать этого. Она будет ждать, она его любит. Пожалуй, такой женщины ему больше не встретить.

И все-таки надо вернуть украденное золото. Это целое состояние, на которое он не мог просто махнуть рукой и оставить его Нату Сандерсону – предателю, бросившему друга на растерзание краснокожим, чтобы спастись самому. Сойер не забыл, как его били два воина и какая пошла драка, когда ему удалось развязать веревки. Его чуть не убили, на что, видимо, и рассчитывал Нат. В этом он теперь уверен и отыщет предателя хоть на краю земли.

Если он возьмет с собой Каролину, найти Сандерсона будет намного труднее. Придется где-то осесть, она наверняка захочет детей, а он пока не готов к семенной жизни.

– Счастливо оставаться, миссис Дэй.

Сойер выругался. Похоже, он глупеет на глазах: пару дней назад он готов был плясать от радости, что может наконец уехать, а теперь не знает, как поступить.

Прежде всего следует выбросить из головы дурацкие мысли. Просто ему нужна женщина. Он слишком долго пробыл в компании юной девушки, и она только страдает из-за этого. Он же обошелся без Каролины в форте Ричардсон, когда провел ночь с Панси.

Расправив плечи, Сойер пришпорил копя. Может, он избавится от глупого чувства потери, если уедет от девушки как можно дальше. В первом же городе он расторгнет брак, а если и будет вспоминать Каролину, то лишь с глубокой, благодарностью.

– Так я и сделаю, черт возьми! – сказал он себе и направился в городок Колфакс, где, как ему говорили, есть салун, поверенный и магазин. Большего ему и не надо. Городишко расположен на самой границе с землями команчей, потом до самого Льяно-Эстакадо ему не встретится никакого жилья.

До Колфакса оставалось еще около часа езды, и он решил сделать привал у небольшой речки. Спешившись и подведя коня к воде, Сойер вдруг услышал лошадиное ржание. Он выхватил “кольт”, осторожно пробрался сквозь густой кустарник и увидел на берегу два десятка воинов-команчей: некоторые в боевой раскраске, кое у кого винтовки. Сойер начал лихорадочно соображать. Можно спрятаться в зарослях, но если его заметят, тогда конец. Двадцать человек ему не одолеть.

Он отполз к своей лошади и потихоньку двинулся на северо-восток к двум скалам. Если его не заметят, он успеет добраться до каньона между ними. Колфакс подождет.

Сойер придержал коня, чтобы не выдать себя стуком копыт, но в этот момент из-за кустов выехал команч. Прятаться уже не имело смысла, и, когда индеец удивленно вскрикнул, Сойер пустил коня бешеным галопом. Неожиданность давала ему преимущество; если он опередит краснокожих и доскачет до каньона, то сможет уйти от погони. Он решил пока не стрелять – возможно, крик индейца не слышали его товарищи. Но обернувшись, Сойер похолодел: за ним во весь опор неслись не меньше десяти команчей.

Низко склонившись к лошадиной холке, Сойер беспрестанно нахлестывал жеребца; высокие скалы каньона приближались, и он уже высматривал себе путь к спасению.

Тут у него за спиной раздался боевой клич. Сойер поднял “кольт”, но, прежде чем он успел спустить курок, прогремел выстрел и индеец кубарем покатился на землю.

Сойер услышал еще несколько выстрелов, пока во весь опор летел к узкой щели каньона. Он искал взглядом того, кто так неожиданно, а главное – вовремя пришел ему на помощь. Впереди он заметил следы лошадиных копыт и цепочку следов на крутом склоне, поэтому без раздумий поскакал туда. Лошадь скользила, из-под копыт летели вниз комья сухой земли и камни. Оказавшись в конце концов наверху, Сойер увидел человека, лежащего у края обрыва, который беспрерывно палил в индейцев. Сойер растянулся возле стрелка и увидел темное пятно у него на бедре.

– Спасибо! – выкрикнул Сойер между выстрелами.

– Кажется, мы не дадим краснокожим подняться сюда. Правда, они могут заехать с тыла.

– Наверно, вам будет тяжело сидеть на лошади, – заметил Сойер, перезаряжая раскалившийся “кольт”.

– Моя лошадь привязана вон там, – махнул рукой незнакомец. – Меня зовут Люк Стейли. Я их попридержу, а ты пошарь в моих седельных сумках.

Сойер озадаченно нахмурился, но все же выполнил просьбу Люка. Увидев привязанную к кедру низкорослую лошадку, он скатился вниз по склону и нащупал в сумке какие-то мешочки. Он развязал один, тут же узнав порошок тусклого черного цвета.

Сойер умел обращаться со взрывчаткой еще со времен золотоискательства. Если бы удалось подорвать скалу, они бы завалили вход в каньон, что надолго бы задержало большую часть краснокожих и позволило бы им с Люком сбежать.

Подхватив мешочки с порохом, Сойер помчался по склону в сторону прохода. Когда над головой просвистела стрела, он упал на землю и по-пластунски двинулся вперед. Только бы удержать индейцев и успеть приготовить заряд. Сойер закурил дешевую сигару, с удовольствием сделал несколько затяжек, наблюдая за проходом в каньон. Если команчи прорвутся, никаких шансов уже не останется.

Присмотрев большой валун, он подполз и начал торопливо копать, молясь, чтобы под слоем земли не оказалась скала. Сойер вырыл глубокую ямку положил в нее один мешочек, аккуратно утрамбовал, потом высыпал почти все содержимое второго мешочка и пополз к Люку, оставляя за собой пороховую дорожку.