Разбитое сердце богини - Вербинина Валерия. Страница 55
– Валяй, – разрешила я.
Он немного поколебался.
– Не сочти меня назойливым, но… что бы ты сделала, если бы события повернулись совсем скверно?
– Бросилась бы в ноги и молила о прощении, – сказала я.
– Я серьезно.
– Я тоже. На самом деле всегда остается запасной вариант.
– Да? – Охотник недоверчиво поглядел на меня. – И какой же?
Я поглядела на часы и незаметно нажала на кнопку сбоку. По-моему, мои ходики шли с опережением на пять минут.
– Смотри, – сказала я, кивая в сторону поляны, откуда мы вышли.
Оглушительный грохот сотряс окрестности. Столб огня и дыма взметнулся выше деревьев, а воронье заверещало с удвоенной силой.
– Ничего себе, – потрясенно промолвил Охотник. – Ну надо же! Ты ничего не оставляешь на произвол судьбы.
– Такая профессия. – Я поморщилась. – Черт! Хорошо, что не пришлось прибегать к запасному варианту. Похоже, в этот раз я переборщила со взрывчаткой. Теперь то, что осталось от этих ребят, будут опознавать еще очень долго.
Охотник смотрел на меня, морща лоб.
– Потрясающе, – промолвил он. – Слушай, как это тебе удалось? Где ты ее хранила? Ведь твою квартиру обыскивали сверху донизу, да и сегодня я ничего не заметил…
Я прищурилась.
– А кто сказал, что я должна таскать бомбы у себя в кармане? В машине со мной сидели два урода, вот я им и подложила… сюрприз.
– Но в квартире…
– А мусор вчера кто выносил?
– То есть ты спрятала бомбы снаружи?
– Само собой. Кому в голову придет рыться в земле возле мусорных баков?
Машина катила по шоссе, вдоль рядов серебристых тополей, которые уже почти облетели.
– Ну, что еще? – осведомилась я, видя, что Охотник хочет спросить меня о чем-то.
– Да так. Понимаешь, я никак не могу сообразить, как ты сумела оказаться там, где убивали Алексея. Ты что, прослушивала разговоры Владислава Шарлахова и знала, что он затевает?
Я смущенно откашлялась.
– Видишь ли, я бродила поблизости и просчитывала варианты. Дело в том, что похороны – прекрасный предлог для того, чтобы выманить человека наружу. Если бы Алексея убили, как минимум его отец, Лосев и Никита Боголюбов явились бы на кладбище, а все остальное – дело техники.
– Значит, Алексей зря считал себя в безопасности?
– Ну-у, – протянула я, – я же говорю, что это был один из вариантов. Не самый лучший на самом деле, потому что, когда убивают одного из членов группировки, сразу же принимаются дополнительные меры по охране оставшихся. Не было никакой гарантии, что, убив Алексея, я на похоронах смогу подобраться к тем, кто мне нужен. И потом, хотя Алексея достать было легче легкого, я не люблю убивать тех, за кого мне не платят. Так что я просто раздумывала, а потом случилось сам знаешь что. Не успела я опомниться, как мой клон спутал мне все карты, и мне пришлось переигрывать все заново. Еще вопросы есть?
Охотник засмеялся.
– Нет. Теперь уже нет.
Машина въехала в Москву.
– Меня зовут Михаил, – внезапно произнес он. – Или Миша. Как пожелаешь.
Я сокрушенно вздохнула.
– Теперь я что, должна назвать свое имя?
– Если хочешь. А что? Оно тебе не нравится?
– Да дурацкое оно, – проворчала я. – Вот Татьяна – хорошее имя. Или Вероника, или Евгения к примеру. А у меня имя – просто ужас.
– Нет, ну послушай…
– Ты будешь смеяться.
– Не буду. Какое-нибудь редкое имя, что ли?
– Нет, не редкое. Но смешное. При моей-то профессии! Как будто нарочно, честное слово.
– Скажи. Я не буду смеяться, правда.
– Точно? А то ведь я дама непредсказуемая – если что не по мне, то и пристрелить могу без долгих разговоров.
Охотник сделал серьезное лицо.
– Клянусь! Даже улыбаться не буду.
– Ладно. В общем, меня зовут, – я вздохнула, – Любовь.
И первая расхохоталась.
– А что, – задумчиво заметил Михаил, – тебе идет это имя. Очень даже идет.
– Ты так думаешь? – с сомнением в голосе спросила я.
– Конечно. Я же тебя люблю.
Я подумала, что бы такое на это ответить, и поняла, что любые слова будут выглядеть бледно, а ирония и вовсе будет казаться неуместной.
– Давай не будем торопить события, – попросила я, чтобы все-таки оставить последнее слово за собой. – Я должна тебе сказать еще кое-что. Наверное, лучше будет, если ты узнаешь об этом сейчас, а не потом.
– И что же это? – он заметно напрягся.
– Дело в том, – мрачно сказала я, – что я терпеть не могу готовить.
– Ты же вроде мечтала быть домохозяйкой!
– Это еще не все. Я жутко ленива во всем, что не касается моей профессии. И еще я люблю спать до полудня. И вообще, я люблю, когда все по-моему, и не выношу, когда мне навязывают свою волю.
– У нас будет сад с камелиями, – серьезно ответил мой спутник. – Я так и вижу тебя в этом саду, на фоне маленького водопада. А все остальное не имеет значения.
– Уверен? – с сомнением спросила я.
– Абсолютно.
– Тогда, похоже, нам суждено прожить вместе долгую жизнь.
– Я очень на это надеюсь, – ответил он.
Примечания
1
Жан Пату (1880–1936) – знаменитый французский модельер, автор моделей сложного кроя, производящих обманчивое впечатление простоты, создатель женского спортивного костюма; много работал с орнаментом и цветом. n_1
2
Чарлз Фредерик Ворт (1826–1895) – французский модельер английского происхождения, основоположник высокой моды, любимый портной королев, императриц и европейской аристократии; фактически был королем моды второй половины XIX века. n_2
3
Жак Дусе (1853–1929) – выдающийся французский модельер. Для его работ характерна утонченная женственность, роскошная отделка, мягкие пастельные тона. n_3
4
Мадлен Вионне (1876–1975) – французская модельерша, мастер так называемого косого кроя, который позволял выявить и подчеркнуть дополнительные достоинства ткани. n_4
5
Антонио Гауди (1852–1926) – испанский архитектор эпохи модерна. Работал в Барселоне. Построил знаменитую церковь Святого семейства (1884–1926). n_5
6
Эктор Гимар (1867–1942) – французский архитектор эпохи модерна (самое знаменитое его творение – так называемый замок Беранже в Париже). n_6
7
Прекрасная эпоха – период европейской истории конца девятнадцатого – начала двадцатого века (до Первой мировой войны), характеризующийся изысканностью всех форм искусства. n_7
8
Томас Гейнсборо (1727–1788) – английский живописец. n_8
9
Малоизвестный французский художник. n_9