Серебряный ангел - Северская Мария. Страница 2

Настя во все глаза уставилась на гостя и его подарок.

– Давай открывай, – с сильным акцентом по-русски произнес Ибрагим, и она ринулась к коробке.

Бант полетел в сторону, и тут же навстречу ей изнутри выпрыгнул пушистый, бежевый, больше похожий на плюшевую игрушку щенок. Девочка подхватила его на руки, прижала к себе.

– Привет вам с родины, – Ибрагим перешел на более привычный ему английский. – Это кавказская овчарка. Здесь такие собаки редкость. Еле достал, друзья помогли.

Настя чуть не плакала от радости. Она давно хотела собаку, но воплотить мечту в реальность не было никакой возможности.

– Будете уезжать, заберете с собой. Мне обещали, что с вывозом проблем не будет. – Теперь Ибрагим обращался к Настиным родителям. – Только учтите, порода серьезная, собакой придется много заниматься. – Он снова посмотрел на Настю и расплылся в улыбке. – Ему нужно дать имя. Только оно обязательно должно начинаться на букву «Ф».

– Фекла, – выдохнула девочка.

– Это мальчик, ему нужно мужское имя. – Папа присел рядом с ней и погладил щенка.

– Все равно Фекла! – упрямо произнесла Настя. Песик на ее руках коротко тявкнул. – Вот видишь, ему нравится.

За два с половиной года из Феклы вырос огромный роскошный пес. Шерсть его не потемнела, так и осталась светло-бежевой, почти белой. Приезжавший весной в гости Ибрагим то и дело повторял, не ожидал, мол, что собака окажется таких размеров, иначе выбрал бы другую породу.

Настя подошла к воспитанию пса со всей ответственностью, сама дрессировала и добилась того, что он стал слушаться ее с полуслова.

Фекла боготворил хозяйку, всех остальных же только терпел. Когда девушка уезжала в Норвегию, встал вопрос, с кем пса оставить. В итоге тяжелая ноша легла на плечи тети Нины и ее мужа дяди Миши. За два месяца, проведенные Настей вдали от ее любимца, она не могла вспомнить ни дня, когда бы не думала о нем, не волновалась, не звонила тете с расспросами.

Фекла не пошел жить в Нинину квартиру, остался в хозяйской. Первую неделю почти не ел и начал принимать пищу только тогда, когда Настя придумала ритуал: она звонила по телефону, и тетя Нина подносила трубку к собачьему уху. Настя подолгу разговаривала с псом, успокаивала его, обещала скоро приехать. И свое обещание сдержала.

Встреча с Феклой была не менее радостной, чем грустным – расставание с родителями.

Вообще-то, уезжая, Настя не знала, сможет жить одна или нет. Конечно, родители будут часто звонить, присылать деньги, на каникулы она станет ездить к ним, но все-таки, когда тебе всего шестнадцать и ты еще никогда надолго не оставалась одна (несколько дней не в счет) – страшно.

– Жди здесь, – Настя усадила пса на ступеньки магазина, сама зашла внутрь.

Так, теперь строго по списку, ничего лишнего: овощи, крупа, сыр, фрукты. Еще можно что-нибудь не очень жирное к чаю.

Нагруженная пакетами, девушка вышла на улицу.

И недалеко от Феклы увидела своего одноклассника Сашу Семушкина. Он стоял, восторженно разглядывая пса, но близко подойти не решался.

Заметив Настю, Семушкин сделал шаг к ней.

– О, Соболева! Я и не знал, что ты где-то здесь живешь.

Настя кивнула:

– Привет.

– Значит, мы соседи, – парень расплылся в улыбке. – Смотри, какой красавец, – он кивком указал на Феклу. – Такой укусит, и полруки нету. Серьезный пес. У моих родственников в деревне такой, так они его с цепи даже не спускают. Злющий.

Фекла презрительно фыркнул.

– По-моему, нельзя держать собаку на цепи. Ей много двигаться надо, к тому же это изначально пастушья порода, потом уже охранник. Собака твоих родственников поэтому и злая, что не получает необходимую ей нагрузку, – проговорив все это, Настя сделала шаг к Фекле.

– Эй, ты не боишься? – в голосе Семушкина прозвучала тревога.

– А чего его бояться? – Она подошла к псу и положила ладонь на его голову.

Фекла довольно, как большой котенок, потерся о ее бедро.

– Пойдем, малыш. Пора домой. – Настя протянула самый тяжелый пакет псу, и тот послушно взял его в зубы.

– Ничего себе малыш, – едва слышно проговорил Семушкин. – Твой пес, что ль? – добавил он, когда Настя с Феклой уже отошли на несколько метров.

– Мой, – не оборачиваясь, ответила девушка.

– Давай тебе сумки, что ль, донесу. Тяжелые небось. – Саша топтался на месте, не решаясь сделать шаг за девушкой с собакой.

– Спасибо, не стоит. У меня есть помощник. – Настя обернулась и улыбнулась парню. – Пока. До встречи в школе.

Семушкин смотрел ей вслед до тех пор, пока она не скрылась за углом.

За день предстояло переделать еще кучу дел: убраться в квартире, погладить постиранное вчера белье и приготовить обед на ближайшие пару дней. Если заниматься уборкой и глажкой Насте приходилось и раньше, до ее вынужденного одиночества, то с готовкой оказалось сложнее. Готовила в их семье всегда мама, причем делала это так вкусно и с таким удовольствием, что вмешаться в процесс Насте даже в голову не приходило. Поэтому к шестнадцати годам девушка освоила только приготовление яичницы и бутербродов да гречки с рисом для Феклы. И это заметно усложнило ее жизнь по прибытии в Москву.

Впрочем, Настя решила не унывать и подойти к решению проблемы творчески. Нашла в Интернете кучу несложных рецептов первых и вторых блюд и каждый день, тщательно следуя инструкциям, творила что-нибудь на выбор.

Вопреки опасениям, получалось совсем неплохо. Особенно ей удавались супы, а вот с мясными блюдами дело как-то не пошло. Но это пока, была уверена девушка. Главное – практика.

Вечер подкрался незаметно. На землю легли сумерки, окрасив все вокруг в темно-синий цвет.

Составив на пол горшки с комнатными цветами, Настя сидела на подоконнике и пила ароматный зеленый чай из большой кружки. Внизу был узкий двор с пересекающей его извилистой тропинкой, лавочка и одинокий ржавый столб непонятного назначения. Девушке казалось, что в ее детстве неподалеку стоял еще один такой же столб и между ними была натянута веревка, на которой жильцы двух домов по очереди сушили белье. Теперь белье каждый сушил в своей квартире, а двор казался заброшенным. Только вечерами в нем иногда гуляли собачники или сидела какая-нибудь влюбленная парочка.

Настя любила этот двор. Окна ее комнаты, как и окна гостиной с балконом, выходили сюда. Ночами было тихо, и никто не мешал спать, хотя вроде бы «Белорусская» – почти центр города, должно быть шумно.

Омрачал картину только дом напротив – точная копия Настиного, его брат-близнец. Казалось, до него можно достать рукой, так близко он стоит. Настино окно от обзора из окна напротив немного загораживали деревья, и то лишь летом, когда кроны были густыми. Зимой спасали тяжелые плотные шторы, которые, впрочем, девушка задергивала только ночью, ложась спать. Комната с задернутыми шторами сразу приобретала вид закрытого шкафа, если сидеть внутри. Обстановку оживляли только стоящие повсюду горшки с цветами и старинная настольная лампа с зеленым абажуром – на письменном столе.

Но с некоторых пор Настя полюбила окна напротив.

Привычка сидеть на подоконнике была у нее с детства, и как родители ни отучали дочь, ни внушали, что это опасно – можно по неосторожности свалиться вниз, да и, в конце концов, неприлично, когда в окне кто-то постоянно маячит, любовь к оконным посиделкам осталась.

Примерно год назад, в конце августа, только приехавшая в Москву и еще никого не знавшая Настя так же сидела на подоконнике и смотрела на окна противоположного дома на пару играющих котят... Когда в окне напротив ее собственного зажегся свет, Настя машинально уставилась туда.

Открылась точно такая же, как у нее, комната: какой-то фикус на окне, письменный стол с компьютером у одной стены, диван и книжный шкаф у другой. Вскоре к окну подошел хозяин комнаты – парень примерно ее возраста, высокий, с темно-каштановыми, отпущенными до плеч густыми волосами.

Насте захотелось отвести взгляд и быстренько ретироваться с подоконника, пока он ее не заметил, но вместо этого, сама не зная почему, она помахала парню рукой. И он, немного помедлив, помахал в ответ.