Черный лебедь. Тетралогия (ЛП) - Мид Ричел (Райчел). Страница 28

Это заявление было настолько нелепым, что я его даже сразу не поняла.

— Или прикончи меня, или отпусти. Ненавижу эти идиотские разглагольствования.

Лицо короля потеряло завороженное выражение, внезапно стало суровым. Эзон моргнул.

— Ты… ты же понятия ни о чем не имеешь, разве я не прав?

Когда я не ответила, он заржал, да так, что показалось, будто у него сейчас слезы из глаз покатятся.

— Я так сильно желал заполучить тебя, а ты даже не знала этого! Ты действительно не знала!..

— Чего я не знала? — нетерпеливо перебила его я.

— Кто твой отец.

Весь этот сценарий а-ля звездные войны мне вовсе не нравился.

— Мой отец — Роланд Маркхэм. Скоро я снова увижу его, а потом мы вернемся вместе, чтобы надрать тебе задницу. Если, конечно, я не успею это сделать прямо сейчас.

— Когда увидишься с ним в следующий раз, попроси рассказать правду о тебе и короле Бурь.

— У меня с королем Бурь нет ничего общего.

— Король Бурь — твой отец, девочка, а Роланд Маркхэм — вор и убийца. Как ты могла не знать об этом?

Он с таким же успехом мог говорить на иностранном языке.

— Наверное, потому, что ты больной. Еще потому, что я — человек.

— Да что ты говоришь! Забавно. Ты действуешь в этом мире с той же легкостью, что и блистающие. Я не встречал ни одного человека, которому это удавалось.

— Может, я просто особо одаренная.

Я облачилась в маску лихой стервозы, но слова Эзона задели меня за живое. Говорят, при встрече с истиной мы часто распознаем ее душой, даже если разум противится этому. Наверное, именно это происходило со мной. Мое логическое «я» все еще упрямилось, но что-то… что-то в словах Эзона подействовало на подсознание. Будто там хранилось какое-то изображение, покрытое темной вуалью и все ждавшее, когда я сниму ее.

— Ты и вправду особо одаренная. Намного больше, чем сама представляешь. — Он убрал волосы с моего лица. — Вскоре я преподнесу тебе величайший дар в твоей жизни, воздам за то, что ты предала свою кровь.

— Заткнись! — Тут я вспомнила, что кер тоже назвал меня предательницей. — Ты вообще не знаешь, о чем говоришь.

— Тогда отчего ты так бледна? Признайся, ты всегда это знала и всю жизнь была одинока.

— Все мы одиноки.

— Не так, как ты. Впрочем, расслабься. Теперь тебе одиночество не грозит. Я затащил бы тебя в постель, даже будь ты уродиной, но теперь, когда вижу…

Существует множество способов оборвать такую вот маниакальную тираду, но нападение лисы — это что-то новенькое. Я даже не поняла, откуда она взялась. Секунду назад Эзон еще трепался о том, что он со мной сделает, и вот уже рыжая кинулась на него, оскалив клыки и нацелив когти. Никогда не думала, что лисы могут быть по-настоящему опасными, но эта выглядела убийственно. Зверюга размером с немецкую овчарку напросилась на Эзона с упорством танка и оставила следы клыков на его лице.

Стражник выпустил меня, чтобы помочь своему владыке. Я схватилась за пистолет и выстрелила в солдата, когда он попытался оттащить лису от Эзона. Рана оказалась не смертельной, но она отвлекла его, замедлила действия. Я ухватила раненого стражника и толкнула как можно дальше, насколько позволяла разница в весовых категориях. Он рухнул мешком. Я выстрелила в него еще раз и повернулась к Эзону, чтобы посмотреть, как идут дела у рыжей союзницы. Теперь в короля вцепилась не она, а Кийо.

У меня отвисла челюсть. Кийо дрался с Эзоном, а я смотрела на темные локоны, убранные за уши, мускулистые руки, стискивавшие шею короля. С пальцев Эзона сорвалось пламя. Я услышала, как Кийо зарычал в ответ, не раздумывая, бросилась к нему, но он крикнул, чтобы я забрала Жасмин.

Да, конечно. Я же здесь из-за нее.

Я оторвала взгляд от того самого лица, которым была одержима последние несколько недель, и направилась к девушке, скорчившейся в углу. Дальше ей забиваться было уже некуда, но у меня возникло такое чувство, что с каждым моим шагом она вжимается в стену все сильнее.

— Жасмин. — Я наклонилась и постаралась говорить спокойно, несмотря на страх, переполнявший меня. — Я друг. Я пришла помочь тебе…

Взгляд девушки был весьма жалостливым, а вид — изможденным. Я подумала, что поставить ее на ноги будет нелегко, и совершенно не ожидала того, что случилось. Она внезапно бросилась на меня и начала молотить ручонками.

— Не-е-ет! — Пронзительный вопль резанул меня по ушам.

Я отскочила, но не потому, что девчонка представляла угрозу, а чтобы самой не причинить ей вреда.

— Эзон!

Девушка бросилась к схватившимся мужчинам и начала колотить Кийо по спине. Подозреваю, ему это было как слону дробина. Он превратился обратно в лиса, и удары пришлись на Эзона. В этот миг я потянулась к ней, пытаясь застать врасплох, но Жасмин оказалась слишком маленькой и шустрой. Она увернулась от меня и бросилась к дверям, прежде чем кто-либо из нас успел ее остановить.

— Жасмин! — крикнула я и метнулась к выходу.

Уилл эхом вторил мне. Кийо и Эзон все еще боролись. Я краем сознания отмечала, как Кийо менял обличье с лисьего на человеческое и обратно, когда Эзон поражал его своей магией.

— Эжени! — выдохнул Кийо. — Убирайся отсюда! Немедленно!

— Жасмин… — начала я.

— Девушка сбежала, повелительница, — сказал Волузиан. — Кицунэ прав. Нужно убираться отсюда. Вы проиграли.

— Нет.

Я сунула голову в дверной проем. Жасмин и след простыл. Зато примерно дюжина стражников неслась сюда по коридору.

— Эжени! — снова крикнул Кийо. — Беги!

— Да, дитя Бури, — захохотал Эзон, из носа у которого текла кровь. — Беги домой. Спроси Роланда Маркхэма, кто твой отец.

— Подонок!

Я хотела броситься на него, помочь Кийо, но Финн вцепился в меня.

— Прыгаем! Назад, в ваш мир.

Сапоги в коридоре грохотали уже совсем близко.

— Не могу. Не отсюда. У меня нет якоря.

— Все у вас есть.

Он посмотрел на Уилла, который болтался рядом, полупрозрачный и совершенно бесполезный. Будь на то моя воля, я бросила бы предателя Дилейни здесь на верную смерть, но он неожиданно пригодился.

Кийо заметил мое сомнение и крикнул:

— Я вернусь следом за тобой. Стража уже здесь!

Так оно и было. Люди хлынули в комнату. Наверное, мне не следовало беспокоиться за Кийо, но я не могла иначе, хотела, чтобы он выбрался живым. Я желала отыскать Жасмин и вытащить ее отсюда, но лучшее, что могла сделать сейчас, так это спасти собственную шкуру.

Я призвала Гекату, переключила чувства от Мира Иного на свой. Моя воля накрепко вцепилась в испуганного Уилла, притягивая его дух ко мне. Подобный трудный переход без перекрестков или тонких мест теоретически мог выкинуть меня в любом уголке человеческого мира. Но я тащила на буксире дух Уилла. У меня не было иного выбора, кроме как прорываться к его физическому телу, туда, в пустыню Сонора. Только бы сил хватило.

— За мной! — крикнула я своим прислужникам.

Или это крикнул Кийо? Сама не знаю.

Мир переменился, чувства помутились. Прыжок из одного мира в другой через подходящую точку похож на переход сквозь полиэтиленовую занавеску. Она тонка, но нужно приложить некоторые усилия, чтобы прорваться. В итоге ты оказываешься в другом месте.

А как насчет прыжка без нормальной точки перехода?

Это все равно что врезаться в кирпичную стену.

Глава 11

По пустыне разносился чей-то крик. Только когда Тим подбежал и схватил меня за плечи, стало ясно, что кричу, оказывается, я сама.

— Господи, Эжени! Что стряслось?

Я вырвалась из его рук, упала на колени, и меня стошнило в ближайший кустарник, подвернувшийся весьма удачно. Рвотный позыв сменили нескончаемые сухие спазмы, остановить которые было невозможно. Когда наконец все прекратилось, я провела руками по лицу. Мне казалось, будто это заняло несколько часов, хотя на самом деле прошли считаные минуты. Ощущение было такое, словно я врезалась в окно и располосовала кожу в клочья. Но я отняла ладони от лица и не увидела на них крови.