Чары любви - Уэйд Пегги. Страница 6

– Репутация весьма забавная штука. Она очень легко разрушается, когда некоторые секреты становятся достоянием гласности. Но я забылся, здесь не место обсуждать такие вещи, вы согласны со мной? – Отказавшись таким образом доставить Леммеру удовольствие, Стивен щелчком сбросил с рукава маленький зеленый листик.

– На данный момент. – Леммер скривился и покраснел. – Всего доброго, леди Пейли, – попрощался он с Элизабет.

– О чем это вы толковали? – Уинстон уставился на Стивена.

– Этот человек не выносит моего присутствия с тех пор, как я женился на Эмили, и ее смерть не внушила ему любви ко мне. Но как бы то ни было, мы избавились от его общества. А что касается тебя, моя дорогая, – шепнул Стивен Элизабет, взяв ее руку в свои, – мы еще могли бы отправиться на край земли и жить в вечном счастье.

– Над этим стоит поразмыслить. – Слегка склонив голову, Элизабет переводила взгляд сияющих ореховых глаз с одного мужчины на другого.

– Лучше скажи «нет», дорогая. – Уинстон забрал у Стивена руку жены. – Иначе мне придется убить его.

– Я об этом не подумала. – Она взглянула на Стивена. – Просто нужно будет найти жену и для него.

– На самом деле… – Глаза Уинстона вспыхнули озорством, и он потер подбородок.

– Уинстон! – Стивен, кашлянув, произнес это предупреждение с такой интонацией, что только идиот мог его не понять.

– Что? – переспросила Элизабет.

– Ничего. – Стивен усомнился, не совершает ли он ошибки, пытаясь получить информацию у Элизабет, может быть, не стоило давать Уинстону союзника для осуществления его сватовских планов?

– Я знаю тебя с четырехлетнего возраста, и мне знаком этот тон. – Элизабет посмотрела на Стивена. – Пять минут наедине со мной и Уинстоном – и все станет ясно.

– Что ты знаешь о мисс Рафферти? – Понимая, что надеяться не на что, Стивен сдался.

– Об американке?

– Да.

– Он познакомился с ней сегодня вечером, – шепотом пояснил Уинстон, наклонившись к плечу Элизабет. – Ничего не произошло. Он не хочет брать ее в жены, так как вообще не хочет жениться. Девушка сделала весьма странное заявление, и он просто хотел бы выяснить ее истинное материальное положение. – Уинстон принял вид простака, которым, как было известно Стивену, время от времени пользовался при деловых беседах. – Я просто повторил то, что ты сказал мне. – Уинстон подмигнул жене.

– Понятно. – Элизабет задумчиво взглянула на Стивена. – Я видела девушку издали, она прехорошенькая.

– Я тоже так думаю, – с обычной бесстрастностью заметил Стивен, отвернувшись к кружившим парам.

– Могу сказать, ты не готов открыться. – Элизабет расстроенно натянула перчатку и немного помолчала. – Тогда послушай меня. Ей нужно получить капитал, хотя у нее есть что подать на стол. Тот, за кого она выйдет замуж, унаследует титул Марсдена.

«А, тогда понятно, почему девушка недовольна своей судьбой, – подумал Стивен. – Однако она, кажется, настроена выполнить все, что необходимо». К сожалению, у Стивена не было желания участвовать в ярмарке женихов, чтобы спасти девушку от богадельни: брак для него был абсолютно неприемлем.

– Стивен, – позвала Элизабет.

– Да? – рассеянно откликнулся он.

– Я уверена, что сэр Леммер намерен сделать ей предложение.

– Только через мой труп. – Стивен почувствовал, что все его тело напряглось, как натянутая струна, и едва справился с желанием разыскать Леммера и как следует вразумить его.

– Как я понимаю, это означает, что ты намерен снова увидеться с мисс Рафферти?

– Уверен, что так или иначе, но непременно увижусь. – Образ улыбающейся Фиби с обворожительной ямочкой на левой щеке заполнил его мысли, а воспоминания о матово-кремовом теле над вырезом платья и искорках смеха в ее глазах дополнили картину – бесспорно, она была редким сокровищем, и Стивен улыбнулся озадаченным Элизабет и Уинстону.

Зажмурившись от яркого сияния солнца, безмятежно поднимавшегося над верхушками деревьев Гайд-парка, Стивен еще раз подумал, не лишился ли он здравого смысла, но рассвет был неподходящим временем для принятия решений. В течение двух дней он со своим обычным расчетливым прагматизмом взвешивал все аспекты своего плана и в итоге пришел к выводу, что его идея достойна похвалы. Стивен не собирался допустить, чтобы Фиби, выскользнув из его рук, попала в руки другого мужчины, тем более такого, как Леммер. Сидя верхом на Кавалере, вороном жеребце, вприпрыжку бежавшем по песчаной дорожке Роттен-роу, Стивен высматривал карету или какой-то другой экипаж, в котором могла бы ехать маленькая колонистка, но ему на глаза попадались только грумы или дворяне, совершавшие свою утреннюю прогулку. Неожиданно топот копыт привлек его внимание; огромная кобыла, тяжело дыша, резко остановилась возле него и встала на дыбы, затем передние ноги лошади опустились в лужу, разбрызгав во все стороны грязь, а наездник рассмеялся, и этот смех мелодично зазвенел в свежем утреннем воздухе. Черт возьми, Стивен не мог не узнать этот голос!

Он повернулся в седле, убеждая себя, что ошибся, но, к его ужасу, перед ним, прижавшись к кобыле и любовно похлопывая животное, предстала Фиби Рафферти. Шалунья восседала верхом на громадной рыжей лошади без седла, но и это еще не все – на ней были бриджи, настоящие мужские бриджи! Надвинутая на лоб шерстяная кепка прикрывала восхитительное богатство рыжих волос, которые он оценил уже раньше, а глаза, темно-зеленые, как сочный клевер, искрились озорством, и на первый взгляд, девушку можно было принять за молодого грума.

Стивен осмотрелся в поисках ее компаньонки и, не увидев никого из сопровождающих, почувствовал необычное желание, вернувшее его к балу в доме Уаймена, прочитать Фиби лекцию о хороших манерах или, скорее, об отсутствии таковых. Но читать женщине наставления за минуту до предложения стать любовницей показалось ему нелепым.

– Обычно принято подъезжать к другому наезднику более аккуратно, – заметил Стивен, стряхивая со своей перчатки комок грязи.

– Простите Флэш. – Глянув на многочисленные пятна грязи, прилипшей к его брюкам и сапогам, Фиби обняла шею лошади. – Мы уже много дней не выезжали с ней.

– Я обращался к вам.

Откинув голову, Фиби рассмеялась и заставила лошадь станцевать шимми, демонстрируя искусство великолепного наездника и незаметно управляя животным. «Интересно, – пришло вдруг в голову Стивену, – будет ли она с такой же непринужденностью ездить верхом на мне?» Но он тотчас пожалел о непрошеной идее, потому что теперь его возбуждение уляжется не скоро, и, вернув свои недисциплинированные мысли к настоящему, пустил Кавалера шагом. Флэш спокойно последовала за ним.

Стивен горел желанием немедленно перейти к делу, но, зная, что женщины любят бессмысленную болтовню и фривольные разговоры, обозревал окрестности в поисках темы, доступной для женского ума. В близлежащих вечнозеленых зарослях громко щебетали птицы; собаки жадно хватали еду и время от времени погавкивали на белок, без умолку трещавших на соседнем дубе; нежный ветерок поднимал с земли запах почвы и пропитывал им утренний воздух.

– Приятное утро для верховой прогулки, признаюсь, не могу припомнить, когда я таким образом встречал рассвет. Флэш очень хороша.

– О, благодарю вас, ваша милость. Я тренирую ее, – ответила Фиби с гордостью, но Стивен недоверчиво посмотрел на нее, как бы напоминая о недавней оплошности лошади.

– Это несправедливо, – засмеялась Фиби. – Геркулес, лошадь, которая была у меня дома, мог бы броситься на землю, если бы в том была нужда, а Флэш принадлежала моему дяде и еще мало объезжена, но дайте время, я уверена, она всему научится.

– Хвалю ваши способности. Такую преданность у лошадей трудно завоевать. А где теперь Геркулес?

– Он считался частью собственности моего отца и тоже был продан. – Она опустила взор к шее лошади, но Стивен успел заметить промелькнувшую в нем печаль. – Ваше появление для меня приятный сюрприз, – вздохнув, перевела Фиби разговор на другое, – я не ожидала увидеть вас так скоро.