Сладкий плен его объятий - Хоукинз Александра. Страница 53

Она уже спала, и Рейн не стал беспокоить жену своими проблемами. Он вошел, не зажигая свечи, и остановился у ее постели. Девона спала на спине, как дитя, сложив руки над головой. Даже в темноте ее бледная кожа светилась в лунном свете, как жемчуг. Забыв о сестре, Рейн осторожно откинул одеяло.

Ночная сорочка Девоны завернулась соблазнительной складкой над правым бедром, открывая ноги. Уже один ее вид возбуждал Рейна. Он чувствовал, как все в нем напрягается и как манят его ее прекрасные формы. Из всех решений, принятых им за всю свою жизнь, самым разумным была женитьба на Девоне. Стараясь не разбудить ее, Рейн осторожно лег рядом. Вытянувшись во весь рост на кровати и подперев голову рукой, он стал размышлять о том, как проще всего раздеть жену. Его первой мыслью было срезать с нее сорочку. Однако ему совсем не хотелось, чтобы Девона, проснувшись, увидела, как он нависает над ней с ножом в руках. Зная свою жену, Рейн подумал, что такие восхитительные постельные игры могут закончиться тем, что ему придется накладывать швы. Удержавшись от желания просто сорвать с нее одеяние, он решил проявить великое терпение, которым якобы славился. Поддев пальцем край ткани, Рейн чуть-чуть приподнял ее и тут же замер, когда Девона раздраженно ударила ногой по одеялу, которое он отодвинул в изножье кровати. Потом женщина вздохнула и погрузилась в еще более глубокий сон.

Рейн выпустил сорочку из рук. Теперь большая часть ткани прикрывала грудь, открывая его взору все остальное. Ему хотелось видеть всю Девону, но придется подождать.

Улыбаясь, Рейн положил руку ей на бедро. Он никогда еще не будил ее так, и ему была интересна ее реакция. Рейн легонько коснулся кончиками пальцев ее груди. Обрадованный тем, что жена содрогнулась, он двинулся дальше, обводя сначала один, потом другой сосок. Как Рейн и рассчитывал, ее тело узнало его. От его ласковых прикосновений маленькие бугорки вздулись. Рейн судорожно сглотнул. Ему так хотелось взять их в рот. Из опыта их короткой супружеской жизни он уже знал, что может привести жену на вершину блаженства, лаская ее соски губами и языком. Девона застонала и попыталась отодвинуться. Рейн прижал ее к кровати, закинув на нее ногу. Затем наклонился над ней, продолжая ласкать языком. Он поцеловал ее груди, потом стал спускаться ниже, к середине живота. Кончиком языка Рейн игриво обвел пупок и лизнул его ямочку. Девона рассмеялась, и Рейн поднял голову, чтобы удостовериться в том, что разбудил ее.

Глаза у нее были закрыты, но губы тронула улыбка. Рейн опустил голову и зарылся в мягкое гнездышко волос между ее ногами, глубоко вдыхая мускусный аромат, вызывающий у него нестерпимое, почти болезненное желание. Возбужденная плоть упиралась в ногу Девоны. Он будет терпеть эту бесконечную муку, пока не сможет погрузиться в нее до конца. Мысль о том, как он снова извергнет в нее свое семя, пьянила Рейна сильнее любого вина.

Сдерживая стоны, он продолжил движение и легонько прикусил нежную кожу на внутренней стороне ее бедер. Девона что-то пробормотала и дернула левой ногой. Рейн воспользовался этим и изменил положение, оказавшись между ее раздвинутых ног. Лежа на животе, он наклонился и поцеловал правое колено. Тонкие волоски у нее на ногах поднимались от его нежных прикосновений.

Добравшись до мягких складок промежности, Рейн раздвинул их и прильнул к ним ртом. Он хотел возбудить Девону и, хотя она была уже готова принять его, продолжал ласкать ее языком. Девона вскрикнула и приподняла бедра. Рейн взялся руками за ее ягодицы, придвигая ее ближе к себе.

— Это сон, — прошептала Девона.

Рейн поднял голову:

— Нет, любимая, это рай.

Быстрым движением он подтянул ее к себе и вошел в нее. Девона закричала. Их соединение было очень бурным — не зря он ждал так долго. Рейн лихорадочно пульсировал внутри нее, Девона сжимала его напряженными мышцами.

Время неторопливой любовной игры закончилось. Его терпение иссякло. Рейн безумно, безгранично хотел ее всем своим существом. Девона не спускала с него глаз, вцепившись в его мускулистые плечи. Он не мог больше ждать и стал двигаться с такой скоростью, что через несколько минут ей стало нечем дышать. Девона выгибалась под ним, как будто хотела втянуть его еще глубже. Рейн застонал и прикусил внутреннюю сторону щеки, надеясь задержать приближающуюся разрядку. Если бы даже он мог провести всю жизнь, не выходя из нее, ему и этого было бы мало. Он чувствовал, как напряжена Девона, и понимал, что ее наслаждение вот-вот достигнет апогея.

Не сводя с жены глаз, Рейн целовал ее. Его язык, как и член, проникали в нее все глубже, вызывая взаимное наслаждение.

Девона прервала его горячий, настойчивый поцелуй, чтобы отдышаться. Его губы скользнули по ее шее. В экстазе от своей разрядки Девона яростно извивалась под ним. Рейн входил в нее все энергичнее, не в силах больше противиться первобытному зову ее мягких женственных форм. Не помня себя от страсти, он прижал жену к груди и укусил ее в плечо.

Кульминация была такой же неистовой, как и потребность Рейна в этой женщине. Извержение семени было бурным и казалось бесконечным. Забыты были беспокойные сны, которые привели его к ней в постель. Не выходя из Девоны, Рейн перекатился на бок, чтобы не давить на жену своим весом, нащупал простыню и набросил ее на них обоих, хотя вовсе не чувствовал холода. Девона прижалась носом к его волосатой груди.

— Это рай, — пробормотала она.

Рейн погладил ее по голове.

— Это восхитительный сон. Спи.

Одной рукой Рейн гладил жену по спине, другая была у него под головой. Он не спал. Если бы Девона подняла голову, она бы увидела у него на лице решимость. Любовник на какое-то время был умиротворен. Его место занял защитник.

Кто-то намеревался причинить зло его возлюбленной. Тот, кто стоял за всем этим, замышляя свои смертельно опасные трюки, очевидно, считал, что хорошо замаскировался. Но Рейн умел быть безжалостным. Общение с простыми жителями Лондона имело свои преимущества. Он воспользуется своими связями, чтобы отыскать злоумышленника. Их враг либо недооценивал того, на что готов Рейн ради спасения своей жены, либо же, быть может, напротив — хорошо себе это представлял.

— Не могу понять, Типтон прислал вас в знак примирения или потому что взбешен и не желает меня видеть?

Девона улыбнулась, закрепляя швы, которые наложила на повязки, чтобы они прочнее держались. Взяв ножницы, она обрезала нитки.

— Вы должны простить Типтона, он просто учится быть братом. Боюсь, что он перестарался, когда увидел вас... — Она запнулась, решив, что фраза «лежащим на Медлин» прозвучит несколько неприлично.

Явно забавляясь ее смущением, Брогден рассмеялся.

— Увидел, как я обнимаю его сестру?

Довольная удачно найденным словом, Девона улыбнулась в ответ.

— Теперь он понимает, что это было досадное недоразумение.

— Не верьте этому, милая леди. Типтон знает меня лучше всех. Я еще должен радоваться, что он хотел всего-навсего отрубить мне голову.

Девоне нравился доктор сэр Уоллес Брогден. Он был на год старше ее мужа. Однако, глядя в его глаза, она готова была поклясться, что за свои тридцать с небольшим лет он повидал больше, чем обычный человек за всю свою жизнь. В Брогдене было что-то древнее, какая-то тайна, которая интриговала и манила, как зеленовато-золотистые крапинки, вспыхивающие в глубине его карих глаз.

— Вы давно знаете Рейна.

Это был не вопрос, но он ответил на него.

— С пятнадцати лет. Он прошел долгий путь, с тех пор как был мальчишкой, которого втащили на палубу судна «Коготь грифона».

Девона перестала собирать грязные повязки.

— Я думала, он по собственной воле уехал из Лондона, — сказала она, бросая их в таз с мыльной водой.

— Он не рассказывал вам, в какую историю попал? — с удивлением воззрился на нее Брогден.

— Я знаю, что его по ошибке похоронили заживо. И что семья стала бояться его после воскрешения.

— Не могу сказать, произошло это по ошибке или нет, — фыркнул Брогден. — Но его мать не хотела, чтобы он ужинал с ними. Она предпочла бы, чтобы Рейн остался в могиле.