Обман - Малков Семен. Страница 27

— Не могу этого сделать: я ей уже обещал не препятствовать, отрицательно покачал головой Петр. — И потом, Даша это расценит, как попытку ее вернуть.

— А что, разве тебе бы этого не хотелось? — проницательно взглянула ему в глаза теща. — Ведь так сильно ее любил!

— Я и сейчас ее люблю, — опустив голову, глухо произнес Петр. — Быть может, еще сильней.

Некоторое время они молча жевали. Потом Анна Федоровна, задумчиво посмотрев на зятя, спросила:

— Хотелось бы знать, Петя: почему ты связался со шлюхой, если так сильно любишь мою дочь? Чем она недостаточно хороша? Не стесняйся, говори прямо, — потребовала она. — Это важно, если еще на что-то надеешься! Та была получше в постели?

— Вообще-то да, если… хотите знать, — решив быть честным, признался Петр, опустив глаза. — Она… не лучше Даши, но… разнообразнее, что ли, — промямлил он и умолк.

— Вот в чем дело. Я так и думала. Сначала трахнул, соскучившись по сексу, а потом понравилось. Известно, шлюхи искуснее жен, — с грубоватой простотой насмешливо заключила теща. — Ну и дурные вы, мужики! Сколько же у вас из-за этого неприятностей!

Видя, что Петр недоумевающе на нее уставился, она откровенно объяснила:

— Забываете, что и жены могут быть отличными любовницами. Не надо лишь стесняться своих желаний и получше их учить уму-разуму! Да что говорить, — с досадой махнула она рукой, — чай, не маленький. Пора бы это знать.

Анна Федоровна с удовольствием допила шабли и, вытерев губы салфеткой, произнесла голосом, в котором сквозила скрытая надежда:

— Спасибо, Петя, за вкусное угощение! Барашек прямо таял во рту. Значит, договорились: развод ты затянешь, а там видно будет.

— Неужто вы думаете, что Даша может меня простить? — правильно понял ее Петр. — Не верится что-то!

— Да она давно бы простила тебя, дурачок, если бы, — теща гневно повела на него глазами, — не ваш семейный бзик с наследником княжеского рода.

— А вот тут Даша ошибается! — протестующе прервал ее Петр. — Мне она всегда была дороже всего на свете. Да и причин впадать в панику нет.

Поймав удивленный взгляд Анны Федоровны, он объяснил:

— Я узнавал у лучших специалистов: у нее еще есть возможность родить. И не пожалел бы для этого средств! А если не получится, то для моих тоже нет никакой трагедии. Наш род продолжился бы по женской линии, как у моей мамы. Да что толку об этом говорить? — добавил с досадой. — Даше уже ничего не докажешь!

— Как знать, — многозначительно взглянув на него, произнесла теща вставая. — Быть может, и удастся еще кое-что ей растолковать. Если поможет Бог!

Глава 25

Свет надежды

Накануне дня выписки в палату к Виктору Степановичу Сальникову пришли отец и сын Юсуповы. Рана на руке у него уже затянулась, и он, чувствуя себя почти здоровым, снова озаботился поиском Оленьки. Связь с ним постоянно поддерживали по сотовому телефону, однако на этот раз потребовалось срочно посовещаться.

— Просто нас какой-то злой рок преследует, Витек! — пожаловался ему Михаил Юрьевич. — Вроде бы нащупали ниточки, но они завели в тупик.

— Ну, с фирмой «Здоровье» — понятно. Объявила себя банкротом, и дирекция исчезла со всеми документами в неизвестном направлении. Но неужели нельзя, — недоуменно посмотрел на своего друга и шефа Сальников, — отыскать этого американца?

— В посольстве США долго волынили, но результат получился нулевой. Как они сообщили, документы у мистера Ричардсона были подлинные, а вот место работы указано им в декларации неверно, — удрученно покачал головой Михаил Юрьевич. — Такой фирмы у них не существует. Обманул, гад!

— Но неужели его нельзя привлечь за обман? Они хотя бы адрес этого жулика сообщили? — возмутился Сальников. — Я сам туда отправлюсь и из-под земли его достану!

— Для того чтобы они нам сообщили координаты мистера Ричардсона, надо обвинить его в преступлении, а мы этого сделать не можем, — кислым тоном ответил ему Михаил Юрьевич. — Так что ты прав: ничего не остается, как начать там розыски самим.

— Погоди, Миша! А что ответили из нашего посольства в Штатах? Мы же туда запрос посылали, — спохватился Виктор Степанович. — Неужто и они нам не помогли? Он же у них визу получал.

— Они-то ответили нам быстро и на все вопросы. Я лично с ними связался по телефону, — вместо отца сообщил ему Петр. — Но этот мошенник уже больше не проживает по адресу, который указал в документах. Думаю, дядя Витя, — хмуро добавил он, — что так мы его не найдем.

Сальников бросил на него сердитый взгляд и язвительно заметил.

— Критиковать легко, а что ты предлагаешь? В Интерпол обратиться?

— В Интерпол стоило бы, но не выйдет, — серьезно ответил ему Петр. — Даже если бы обвинили Ричардсона в киднеппинге. Потребовалось бы постановление судебных органов. Поэтому придется действовать самим.

Он сделал паузу и добавил:

— А предложение у меня есть. Мы с папой и приехали к тебе, дядя Витя, чтобы его обсудить.

— Давай, Петя, я его изложу. У меня покороче выйдет, — вмешался отец. — Но сначала, Витек, объясню тебе, почему такая спешка.

Михаил Юрьевич перевел дыхание и изложил суть дела.

— Последняя зацепка, которая еще у нас осталась — это мадам Воронцова, которая, безусловно, знает много больше, чем говорит. И она собралась в отпуск, — он многозначительно взглянул на друга и помощника. — Вполне возможно, что вообще смыться хочет. Тогда наше дело — труба!

— Кажется, усек! Считаете, у меня лучше выйдет ее разговорить? — смекнул Сальников. — Но ведь раз на раз не приходится.

— Правильно ты понял! — подтвердил Михаил Юрьевич. — И сделать это надо завтра, иначе будет поздно. Сегодня хорошенько подготовишься, а с утра, как выпишут, доставим тебя прямиком к ней в детдом. Проведешь там, — пошутил он, — очередную «инспекцию».

— Мне почему-то кажется, Миша, что Воронцова должна знать кого-нибудь, кто связан с российским посредником американцев, — с задумчивым видом произнес Сальников. — Нутром это чую. Врет, что принимала детей по письмам без предварительной договоренности!

— Постарайся, Витек, расколоть эту хитрюгу, — заключил Михаил Юрьевич. — Вся наша надежда на тебя! — он наградил друга теплым взглядом. — Вот и Светочка уверена, что ты обязательно добьешься успеха. Она велела передать тебе это, — он вынул из сумки и положил на тумбочку большой пакет. — Пирожки с капустой, которые любишь.

— Поблагодари ее за меня, конечно, — смущенно произнес Сальников. — Но боюсь, что разочарую. И зачем мне столько?

— Пригодятся! У тебя завтра будет нелегкий день, — дружески улыбнулся ему Михаил Юрьевич.

Он взглянул на часы и, поскольку время для посетителей закончилось, встал. Вслед за ним поднялся и Петр.

— Ты, дядя Витя, подумай, как у нее узнать, кто связывал ее с заказчиками? — высказал он напоследок Сальникову свои соображения. — Я уверен, что это кто-то из числа ее сотрудников и близких друзей.

— Согласен, Петя! Я уже об этом подумал, — кивнул ему Виктор Степанович и, проводив до дверей, напомнил:

— Итак, жду вас завтра к десяти. Я буду уже готов!

— Ах! Это опять вы? — испуганно посмотрела Екатерина Воронцова, увидев входящего в ее кабинет Сальникова. — Как же вас пропустил охранник?

— У меня постоянный пропуск. Предъявить? — с насмешливой улыбкой достал он из кармана красную книжечку. — Тут сказано, что все обязаны оказывать мне содействие.

— Но я-то чем могу быть вам полезна? Что знала, все уже выложила, — с деланным недоумением произнесла Воронцова, лихорадочно соображая, чем грозит ей этот визит, и, спохватившись, льстиво добавила: — Вы присаживайтесь, пожалуйста!

Виктор Степанович сел на стул, вытянув ногу с протезом, и без предисловий сказал:

— Пришел получить с вас должок. Надеюсь, не забыли, кому обязаны тем, что избежали тюрьмы?

— Ну, конечно, нет! — горячо заверила его Воронцова. — Но разве мы не рассчитались, когда я помогла вам разоблачить бандитов и вернуть родителям похищенную девочку? И деньги отдала!