Охватить всё книга-2 (СИ) - "Виктор-Яросвет". Страница 23
- Ты далеко?.. – его спросила.
- Так, схожу к Андрюхе.
Андрюха, друг его, и он ушёл, осталась Василиса и с новой силой навалилась тяжесть на неё. Решила, что надо сходить куда-нибудь, развеяться немного. Подумала и решила в парк сходить, быть может, кого встретит из знакомых, что-нибудь придумают.
Но не успела выйти, как зазвонил звонок. Вот и гости, на ловца и зверь – улыбнулась Василиса. Хоть сердце и забилось, но она прогнала мысль, что это он, просто открыла дверь и в следующее мгновение была в его объятиях. И опять сиянье Елисея её очаровало, губы шептали:
- Ты пришёл?.. Я ждала, я ждала, я ждала!.. – вдруг отстранилась, - ты пришёл, чтобы уйти?
Видно было, что ошарашен Елисей.
- Я думал, встретишь дикой кошкой.
Засмеялась Василиса.
- И, конечно, испугался?
- Нет, приготовил силу, чтобы дикость укротить, оставить только ласковую кошечку…
- Нет, не кошка я сегодня, кролик смирный. Что делать будешь?
- Ласкать и гладить.
Василиса Елисея обняла:
- Как я люблю тебя, любимый! Ты не думай, пусть будет день всего, но будет мой.
- Пусть будет, - посмотрел на Василису, - ты мне раздеться не позволишь?
- Позволю, даже сама раздену.
- Конечно, я так хочу тебя, что ночевать мне негде… или дневать.
Засмеялась Василиса, стало весело и радостно и всё кругом благоухало в хрустальном перезвоне. Она раздевала Елисея, хоть и раздевать то было нечего совсем, только туфли, которые он снял уже, рубашку-у… а рубашку то зачем снимает?.. Что с ней происходит?.. спросила:
- Что происходит, Елисей?.. скажи, любимый!.. Ты осуждаешь?
- Нет, я люблю, и ты исполняешь мою волю.
- Ты меня заставил?..
- Да, приказал, ослушаться не позволяя.
- Такой нахал!.. – уткнулась ему в грудь, - я так боялась, так боялась!
- Чего боялась?
- Что не придёшь, ведь я с тобой вчера простилась, - в глаза Елисею посмотрела, - я не могу, пока сил не хватает. Ты лучше сам уйди.
- Нет, не уйду, пусть будет так, как будет.
- А как будет?
- Я не знаю, Василиса, но знаю точно, что встреча наша была неизбежна, мы много раз встречались, но не узнавали, мы друг друга любим с детства, но всегда на расстоянии. Разве ты не чувствовала это?
- Чувствовала, даже знала и ждала. И вот когда ждать я перестала, появился ты, но почему так поздно?.. и где ты был так долго, - посмотрела с укоризной на него, - ты спас меня, подняв на свой челнок, чтобы выбросить обратно в море?
- А ты вытащила из воронки, чтобы я прикрыл тебя собою?
Василиса замерла.
- Откуда сон мой знаешь?
- Это и мой сон тоже.
Василиса вспомнила свой сон опять, вернее, окончание. В том сне воин, действительно, прикрыл её собой, и она ещё долго воевала, вытаскивала из-под огня солдат и офицеров, спасла десятки раненых бойцов. Когда вытаскивала раненых, казалось каждый раз, что это она его спасает, для которого она останется всегда единственно любимой и самой лучшей. Для него она – это и первый поцелую и первая любовь, и первое признание и жертва не во имя санитарки, а во имя девушки любимой.
Он спас любимую свою и убил ту санитарку, ведь санитарка потеряла страх, бояться смерти перестала, однажды пуля и её настигла и видела она. как на полянке дивной оказалась, вспоминая – куда же он тогда ушёл…
Всё переплелось с момента встречи с Елисеем – грёзы, сны и явь, он заполнял её всё больше, порою хаотически или пока!.. Всё сначала, они купались в душах друг у друга, и вновь вспомнила она, что он женат и дети у него.
- Иди, Елисей, домой и больше никогда не приходи – опять просила Василиса, не в силах справиться сама, чтобы принять решение.
И Елисей опять не понимал… то нежность, страсть, то отчуждение?..
- Мне надо умереть?.. – спросил её.
- Зачем?
- Под поезд или под машину, как Анна Каренина, или в омут с головой, как Катерина у классиков известных, - не слушая, вслух думал Елисей.
Василиса с ужасом смотрела на него.
- Нет, пусть…
Всё рушится, куда. Зачем?.. не знаю.
Всё создаётся вновь и вновь!..
Когда же, наконец, я всё узнаю
И главное – Любовь, Любовь, Любовь! – тихо произнёс в сознании родившиеся строки и ушёл…
Он больше не придёт!.. – сидела Василиса в полураздетом виде, страдая и радуясь одновременно.
Глава – 7
Всё рушится!.. куда. Зачем?.. не знаю.
Всё создаётся вновь и вновь.
Когда же, наконец, я всё узнаю,
А главное – Любовь, Любовь, Любовь!
Любил я в детстве, юности и позже,
Но всё не так, не то, ни тех.
Наверное, я всё-таки любил, но всё же
Во имя радостных, но маленьких утех.
Как здорово вот так общаться с Василисой, всё понимать и даже то, что непонятно. Как же можно от этого уйти?.. где силы взять?.. ведь мы видим, понимаем не только то, что происходит наяву, а то, что происходит в грёзах, во сне… Можно вместе в прошлое сходить или в миры иные, порою сотворить самим, можно кем угодно стать и чью-то жизнь прожить или период жизни. Он так и жил, он так умел, но чтобы вместе!.. понимать любое движение души.
Где бы он не находился в своих мыслях, она рядом и не как-то отвлечённо, а естественно и чётко с возбужденьем чувств, состояний, присутствия, касаний, радости или печали. Он видит её, слышит… и это грёзы не близости телесной или желанье наслажденья, а жизнь сама, в которой всё, с детства начиная.
Вот и сейчас он видит не женщиной её, себя видит не мужчиной, а детьми и вместе пробиваются где-то в лесной чаще. Он не помнит, куда они идут, но помнит он, что с ним маленькая девочка, которую он должен защитить!.. но от кого?.. Неважно это, от врагов, которыми заполнен лес. Враги не имеют чёткого определения. Это и те фашисты, которые убили Гулю Королёву и белогвардейцы, что защищали всех буржуев, это и Змей Горыныч и Кощей, это и рыцари Тевтоны, одним словом, все те, кто по определению Елисея, посягнули когда-либо на всё светлое, прекрасное, что несла в себе маленькая Василиса.
Она ему тогда нужна была, как светлый образ его жизни, чтобы ответственность в груди всегда пылала и наполняла смыслом жизнь. Он понял, что ещё тогда, в его далёком детстве в жизни ручеёк возник, как хрустальный родничок его души в нетронутых глубинах лесной чащи. Ещё тогда решил, что свой ручеёк он проводит до речки широкой, в нём не даст он купаться не чёрту, не бесу!..
Ах!.. как мечта была прекрасна, только жизнь иначе всё определяет. Но почему?.. плакала душа… хотелось умереть или уйти обратно в детство и никогда не возвращаться, так грязна оказалась широкая речка, что чистый ручеёк в ней потерялся…
- Мужик!.. – услышал грубый голос.
Обернулся и увидел, вспомнил, где он. А сидел он в кабаке и водку пил. Водка была палёная, вонючая, от неё не пьянеешь, а дуреешь. Огорчился, даже разозлился, что оторвали от прекрасных мыслей и прекрасных дум, голова мгновенно налилась свинцом. Он посмотрел вокруг, пытаясь точку во времени определить, чтоб обрести себя в угаре пьяном, взглядом охватил кабак от самого дальнего угла, в котором какой-то пьяный офицер в отставке с кем-то в шахматы играл.
Знал Елисей, что этот офицер потерял себя давно, ведь присягал стране, которой нет и в новом качестве не смог определиться, не смог себя найти, стал завсегдатаем кабака. Он считал, что тот развал, что произошёл, значит поражение его. Наверное, он здесь искал успокоение, находил лишь грязь, невежество и мерзость.
За соседним столиком пьяная компания сидела, молодёжь спорила о чём-то, громко спорили, иногда хватали за грудки друг друга. Что поражало, так их головы, у всех, как на подбор, нет волос совсем и не просто подстрижены, выбриты до блеска. Сейчас это модно стало и молодые парни больше на роботов были похожи… а вот и кукла Барби за прилавком – молоденькая девочка с холодным, пустым взглядом, разливает водку в маленькие стопки. Всё, что делает, делает на автомате.