Чудеса в ассортименте - Шумская Елизавета. Страница 25

Вторая неудача подряд обескураживала, но постепенно девушка поняла принцип, однако втянуться в работу не успела – появление Дага Стирсона разом вывело ее из равновесия.

Вивьен внутренне сжалась, ощущая отчаянное желание спрятаться за спину Эрни. Но это было бы ребячеством, так что она просто взяла в руки одну из папок, держа ее на уровне живота. Как ни странно, благодаря такому хлипкому барьеру ей стало чуточку спокойнее.

– Ты вспомнил про манеры, Даг, или мне все-таки обратиться к судье с жалобой на твои неправомерные действия? – Фаргелон встал между сидящей девушкой и дознавателем.

– Угомонись, Эрни, – поморщился Стирсон. Сейчас он выглядел сдержанным и холодным, но Вивьен живо помнила то чудовище, которое накинулось на нее сегодня утром. – Я всего лишь пришел задать вопросы манихинге Леру как последней из тех, кто видел Ронета Доуского.

– Последним его видел убийца, – отрезал частный сыщик. – А это точно не манихинге Леру. Они расстались у дверей ее дома около девяти вечера и больше не виделись.

– Для начала пусть она сама это скажет, – нахмурился дознаватель.

– Я в курсе всех событий вчерашнего дня манихинге.

– Это препятствие следствию, Эрни, и ты это знаешь. Тоже хочешь нарушить правила?

– Только в ответ на твои действия.

Дознаватель явно злился, хоть и старался держаться. Вивьен разрывалась между желанием спрятаться от нена и нежеланием выводить из себя представителя власти.

– Я буду вежлив и корректен, – преодолевая свое состояние, процедил Даг.

– Эрни, – тихо позвала девушка, понимая, что не сможет дальше отмалчиваться, – пусть задает свои вопросы.

Фаргелон отступил, становясь за спиной у подруги.

– Ты уверена? – прошептал он ей на ухо.

Хозяйка «Полезных чудес» повела плечами, не зная, что ответить на вопрос. Уверена она точно не была. Но ведь чем быстрее отмучаешься, тем скорее станет легче. Правда, удовольствия от этого решения Вивьен не испытывала.

– В каких отношениях вы были с Ронетом Доуским? – Стирсон видел, как девушке не хочется с ним разговаривать, чувствовал, давить на нее легко и она будет поддаваться этому давлению, но рядом стоял Фаргелон с таким выражением лица, что приходилось буквально наступать своей песне на горло.

– Он купил у меня браслет для сестры. И приходил к отцу за информацией про стекла. Тогда он назвался Полом Курцем… Мы пару раз поболтали. – У Вивьен почему-то не получилось рассказать, соблюдая хронологию. – А вчера он проводил меня до дома.

– И сразу после этого его убили.

Стремясь вырваться из оцепенения, в которое ввергал ее этот мужчина, Вивьен сжала свободную руку в кулак с такой силой, что ногти впились в кожу.

– Я не знаю, когда его убили.

– Кстати, да, – заинтересовался Эрни, – когда его убили?

– Около половины десятого, – поделился информацией Даг, внимательно следя за реакцией собеседников. Фаргелон показался ему недовольным, но спорить на это дознаватель бы не стал. – Плюс-минус четверть часа. Что вы делали в это время?

Леру задумалась.

– Переодевалась в домашнее. И готовила ужин, – проговорила она. – Кажется. В общем, была дома.

– Одна?

– Одна, – подтвердила девушка, проклиная соседок, которым не пришло в голову зайти к ней за чем-нибудь.

– То есть алиби у вас нет?

Вивьен со злым возмущением посмотрела на Стирсона.

– Я же не знала, что произойдет убийство.

– Не знали?

– Да не знала я! – выкрикнула мастерица. – Я, проклятье, просто общалась с ним! Зачем мне его убивать?!

– Пока не знаю, но вы уверены, что я не узнаю? – Даг не отрывал взгляда от допрашиваемой.

– Стирррсон, – предупреждающе рыкнул Эрни.

– Да, кстати, Фаргелон, а ты где был вчера?

– Я? – удивился тот. – У себя в конторе. – Он кивнул на здание напротив.

– И кто-нибудь может это подтвердить? – приподнял бровь дознаватель.

– Увы, – развел руками сыщик. – Но поверь, если бы я кого-то убил, у меня было бы самое крепкое алиби из возможных. И у Вивьен тоже. На случай вот таких вопросов.

– Я часто слышу такие слова. От тех, кого потом осуждают, – парировал Стирсон. – А может, вы вместе его укокошили?

– А у тебя есть что-нибудь кроме голословных обвинений? А то я начинаю понимать, почему пресса сетует на низкую раскрываемость преступлений в нашем городе.

– У нас высокая раскрываемость! – возмутился Даг.

– О, не сомневаюсь, – с непередаваемым ехидством ответствовал Эрни. – Особенно если учесть ваши методы. Против таких разумные доводы не действуют.

– Если ты такой умный, тогда объясни, что это дознаватель, причем не последнего звания, из Форевии, занимающийся поисками предмета исключительной ценности, вдруг начал вертеться вокруг твоей подр… манихинге Леру, – не особенно правдоподобно исправился мужчина.

– Это твоя работа, – парировал Эрни. – И я не понимаю, почему я должен делать ее за тебя после того, как ты меня так разозлил. Но если ты расскажешь мне все, что касается этого убийства, то я дам тебе подсказку и поведаю, что нашли мои люди по делу о пропаже Барентона Крауса.

– Ты же понимаешь, что я все и так выясню. Так или иначе. – Даг терпеть не мог подобной постановки вопроса. – А «иначе» может не понравиться тебе или манихинге Леру.

– Ой, да прекрати, Стирсон! Тебе предлагают информацию на блюдечке, а ты выделываешься, как подросток перед самой красивой девочкой на всей улице. Прекращай эту неумную, скажем так, браваду и начинай дело делать.

Леру в душе содрогнулась от слов приятеля. Как у него только смелости хватает так разговаривать с человеком, который… который да хоть в тюрьму его посадить может! Или вообще обвинить в самых страшных преступлениях и отправить на смертную казнь! Панические мысли резвым пегасом кружились в голове девушки. Только отчаянным усилием воли ей удавалось не схватить Эрни за что-нибудь и не затрясти, пытаясь вернуть ему разум.

Дознавателю не хотелось идти на сделку. Но он понимал, что сейчас ничего не может предъявить этой парочке. Да, у них нет алиби. Как и у многих-многих людей. Да, погибший провожал Леру до дома, но суд, скорее, поверит в каких-нибудь грабителей в центре Лебуро, чем в то, что добропорядочная ремесленница пошла на убийство. Да и зачем это ей? И тем не менее Ронет Доуский крутился вокруг нее, а потом его убили. Неспроста это все. Найти бы мотив…

– Что ты хочешь знать? – решил немного поддаться Стирсон.

– Да самые простые вещи, – произнес Эрни. – Как он был убит, есть ли свидетели, кто его нашел, кто надоумил вас прийти к Вивьен, и все остальное, что вы успели нарыть по этому делу.

По комнате разлилось молчание. Наконец Даг пожал плечами. Они оба понимали, что скажут друг другу не все, но в их деле любая информация может оказаться полезна.

– Ну что ж. Тело Ронета Доуского нашел дворник, подметавший улицу. Он сразу вызвал нас. И именно мы его опознали. Ты же понимаешь, что дознаватели соседней страны, если они действуют на нашей территории, должны ставить об этом в известность нашу службу. Разумеется, некоторые себя не афишируют, но Доуский не из таких. Известно нам было и дело, над которым он работал. Мы начали опрашивать соседей, никто ничего не видел и не слышал, разумеется. Только один вспомнил, что накануне ныне покойный провожал манихинге Леру до дома.

– Как его убили? – Эрни сейчас был крайне сосредоточен.

– Закололи ножом. Первый удар пришелся в бок. Попал точно в почку. Нож был прокручен, что, сами понимаете, мгновенно вывело хингена из строя. Доуский был человек, так что и этого могло быть достаточно. Однако когда Ронет упал, его добили ударом в шею. Он пришелся ниже кадыка, во впадину, повредил блуждающий нерв и вызывал моментальную остановку сердца.

– Боги… – прошептала Вивьен, невольно содрогнувшись.

Перед ее глазами мгновенно встала картинка, виденная ею в переулке. Она попыталась совместить ее с реальностью. Вот Пол пришел в ее магазин. Вот слушает про созданные ею браслет и часы. Вот они вместе идут по городу. Болтают, смеются. Обычный путь в полчаса растянулся почти на полтора, но это были такие светлые мгновения. И ему явно не хотелось расставаться с нею. Он задержался у двери, когда они распрощались. В его глазах застыло ожидание. Леру вдруг подумала, а что было бы, если она все-таки пригласила его войти внутрь. Может, он остался бы жив? Или они бы оба погибли? Получив четкие, уверенные удары в бок и шею. Или все-таки его одного убили бы, но чуть позже?