Двойник Декстера - Линдсей Джеффри. Страница 30

Я сидел и размышлял: так, ладно, а какой я на самом деле? Честно говоря, не знаю. Я слишком долго скрывал свою истинную суть и стремился порадовать людей фальшивкой. Святого отца, учителей, Э. и даже моего придурка босса на идиотской работе, который не отличит жалюзи от жопы, и он меня еще учит составлять диаграммы, сука. Даже его я что есть сил стараюсь порадовать, вместо того чтобы быть собой. Тогда я надолго задумался. Кто я, блин, такой? Я думал об этом, пока не доехал до работы.

Каков я? Во-первых, большинство людей меня не замечают. Во-вторых, я знаю: нужно следовать правилам, и страшно злюсь, когда другие этого не делают. Я разбираюсь в компьютерах. Ем полноценную пищу и слежу за здоровьем.

И все?

Наверное, должно быть что-то еще. Поскольку если суммировать все это, получается очередной раб системы, такой тупой, что он даже от налогов не увиливает.

И тогда я вспомнил про Него. Про парня с ножом.

Похоже, он-то знает, кто он такой. И всегда остается собой.

И тут я еще кое-что сообразил. Я задал себе пару вопросов: я удираю, так как боюсь Его? Или потому, что Он наводит меня на кое-какие размышления?

Чудесный текст, от начала до конца, но будь этот тип хотя бы вполовину так умен, как ему казалось, он действительно сбежал бы как можно дальше, поскольку я еще никого так страстно не желал увидеть привязанным к столу.

Записей было много, по одной через каждые несколько дней. Но прежде чем я успел их прочитать, за спиной что-то лязшуло. Я инстинктивно открыл домашнюю страницу, и тут же вошел Вине Мацуока. Привычный рабочий день, тяжелый и нудный, покатился по наезженной колее. Но до самого вечера я думал только об этой ужасной первой фразе: «Теперь я знаю, как тебя зовут». Кому-то стало известно, кто я такой и где работаю. Кем бы он ни был, я бы не назвал его добрым и ласковым, и он отнюдь не намеревался наградить меня за бескорыстные добрые деяния цветами и благодарностями от имени всей нации. В любой момент он мог напасть или опубликовать разоблачение, и тогда моя жизнь — тщательно выстроенная и полная удовлетворения — вылетит в трубу. Декстер, Решительно Развенчанный.

Кем бы он ни являлся, Свидетель знал, как меня зовут. А я понятия не имел, кто он такой и что собирается сделать.

Глава 13

Эта мысль не давала мне покоя на работе и по пути домой. Вопрос, в конце концов, стоял очень серьезно, по крайней мере для меня: всему, из чего складывалась моя жизнь, грозила гибел ь, а я никоим образом не мог предотвратить катастрофу. Я почти не обращал внимания на дорогу и едва заметил, что добрался до дома скорее всего на автопилоте. Не сомневаюсь, я совершал какие-то действия по приезде — наверняка они включали общение с семьей, ужин и часовое бдение на кушетке перед телевизором. Но память не сохранила ничего, даже впечатлений от Лили-Энн. Мой разум целиком сосредоточился на одной ужасной мысли: Декстеру Грозила гибель, и деваться было некуда.

Я пошел спать, так и не успокоившись, и даже сумел урвать несколько часов сна, но на следующий день на работе с большим трудом сохранял маску дружелюбия и профессионализма. Все вроде бы шло как всегда — никто не стрелял в меня и не пытался заключить в кандалы, но я чувствовал на шее ледяное дыхание. В любую секунду мой Призрачный Друг мог решить, что настало время Отринуть Опасения и Объявить Охоту, причем именно в тот момент, когда я сижу на работе, так сказать, в логове зверя. Тем проще будет защелкнуть на мне наручники и препроводить в объятия Старины Спарки.

Но день прошел, и никто не явился за мной. Настал следующий день, как и должно быть, и опять-таки вдалеке не слышалось лая гончих, никто не стучал в мою дверь и не гремел цепями в коридоре. Окружающие вели себя до безумия нормально, как бы я ни озирался, охваченный сильнейшим смятением.

Было бы совершенно естественным ожидать, что крестовый поход, направленный на мое уничтожение, возглавит энергичный сержант Доукс, но даже он не выказывал намерения «достать» меня. Зловещая встреча вроде той, когда я застукал его за моим компьютером, не повторялась. Я пару раз издалека ловил его яростный взгляд, и иногда, в приступе паранойи, мне казалось, будто он все знает, но сержант ничего не предпринимал, а просто наблюдал за мной с обычной ненавистью, это стало привычным излучением на заднем плане. Даже Камилла Фигг больше не обливала меня кофе. В течение нескольких долгих, томительных дней мы вообще не сталкивались. Я случайно услышал, как Вине поддразнивал Камиллу по поводу ее нового бойфренда, и заметил, как она пунцово покраснела при его словах — видимо, он был прав. Не то чтобы я интересовался ее личной жизнью, но по крайней мере она перестала ходить за мной по пятам с опасными напитками.

Зато по пятам за мной ходил кто-то другой, и я чувствовал, как он описывает круги, оставаясь с подветренной стороны, но с каждым разом подбираясь ближе и ближе. Я по-прежнему ничего не видел, не слышал и не находил ни единого признака зловещего интереса ко мне со стороны кого-либо ни дома, ни на работе. Все продолжали относиться ко мне с обычным легкомысленным небрежением, не обращая ровным счетом никакого внимания на мою сильнейшую тревогу. Коллеги и члены семьи, казалось, были довольны жизнью до отвращения. Счастье благоухало вокруг, как летние цветы, но Мадвилл [13] не ведал радости, поскольку Могучего Декстера готовились атаковать, и он хорошо это знал. Тяжелая поступь Армагеддона слышалась за моей спиной, в любой момент враг мог переломить мне хребет и навсегда поставить точку.

Однако общеизвестно, что людям наплевать на страдания ближних, часто этого даже не замечают. Несмотря на мое томительное ожидание внезапного подведения итогов, вокруг кипела жизнь; точно задавшись целью потыкать меня носом в собственное горе, она, казалось, стала необычайно радужной для всех, кроме меня. Жители Майами внезапно загадочным образом преисполнились оскорбительного воодушевления. Даже Брайан и тот словно поддался ужасной легкомысленной радости, которая заразила целый город. Я это почувствовал, когда на третий день после знакомства с блогом Тени вернулся с работы. Перед домом стояла его машина, а сам он ждал на кушетке в гостиной.

— Привет, брат, — сказал он, сверкая фальшивой улыбкой.

Сначала я не понял, что он тут делает, так как Брайан обычно приезжал к нам ужинать каждую пятницу, а сегодня был четверг, но он тем не менее почему-то сидел на нашей кушетке. Из моей поврежденной головы не выходил Свидетель; я не сразу осознал, что Брайан действительно здесь, И несколько секунд тупо хлопал глазами, глядя на него.

— Сегодня же не пятница! — наконец выпалил я, и это, с моей точки зрения, было вполне логично, но Брайану мои слова, должно быть, показались смешными, поскольку его улыбка тут же выросла вдвое.

— Ну да, — подтвердил он. Прежде чем Брайан успел продолжить, вбежала Рита с Лили-Энн в одной руке и пакетом в другой.

— А, ты дома, — сказала она, побив мой рекорд по констатации очевидных фактов.

Рита бросила пакет рядом с кушеткой, и, к моему великому разочарованию, я убедился: вместо ужина он содержал только груду бумаг.

— У Брайана список, — объяснила Рита с ласковой улыбкой.

Я еще не успел понять, о каком списке идет речь и какое мне до всего этого дело; как из коридора донесся вопль Эстор, такой громкий, что стекла чуть не полопались.

— Мама! Я не могу найти туфли!!!

— Не говори глупостей, они только что были на тебе… держи, Декстер. — Рита вручила мне Лили-Энн и выбежала в коридор, вероятно, чтобы предотвратить повторный крик и спасти наш дом от разрушения.

Я уселся в кресло вместе с малышкой и вопросительно взглянул на Брайана.

— Конечно, я всегда рад тебя повидать, — сказал я, и брат кивнул. — Но почему ты приехал сегодня, а не в пятницу?

— В пятницу я тоже приеду, не сомневайся, — успокоил он меня.