Полное собрание сочинений. Том 17. Зимние перезвоны - Песков Василий Михайлович. Страница 39

Лиса! Да не одна, а с любопытным поджарым молодняком. Сидят все на кочках — мамаша в середине, а пятеро деток по сторонам. Не делая резких движений, ставим треноги, наводим оптику. Далековато…

— Хотите, подзову ближе, — говорю я американским партнерам в шутку, чтобы остановить азартный перевод пленки. И, сжав губы, издаю звук, которым не один раз дурачил лис Подмосковья. И американцы увидели чудо: прямо на наши камеры, перегоняя друг друга, бросились пять лисят. Мамаша с места не сдвинулась, но ничего не сделала, чтобы остановить детвору. Лисята подбежали почти к дороге и застыли, не зная, как вести себя дальше. Опыта жизни у них никакого, но память наследственная будоражит: пищит мышь — надо ее ловить.

Минуты четыре лисята нас изучали, потом, смущенно оглядываясь, побежали к мамаше.

А я, сразу выросший в глазах моих спутников до размеров волшебника, почти всю дорогу давал уроки пищания мышью…

Подражая писку мышей и маскируясь белым халатом, охотники при снегопаде подзывают лисиц на выстрел. Писк мыши под снегом заставляет лису, бегущую по лыжне, кинуться в сторону и быстро-быстро раскапывать снег. Из всех звуков для лис самый главный и самый желанный — мышиный писк.

Есть и еще мышееды, на которых звук этот действует, как гипноз. Совы! Для своих спутников в подмосковном лесу я устраиваю иногда впечатляющие спектакли. На границе поля и леса в сумерках, если попищать мышью, можно привлечь сову, а иногда и сразу несколько птиц. В ожидании часа охоты они сидят скрытно, но чутко. Желанный звук срывает их с места. Минувшей осенью мы с внуком, укрывшись под пологом елки и чередуя писк мыши с легким шуршанием листьев, заставили несколько сов поочередно пикировать почти до земли. Взмыв вверх, большие птицы затем снова и снова бесшумно скользили вниз. Совиный хоровод в сумерках выглядит зрелищем сказочным.

Звуком, будоражащим мышеловов, можно собрать в лесу и синиц. Они слетаются с разных сторон и возбужденно порхают около человека.

Сохраняя неподвижность, можно заставить птиц подлететь очень близко, однажды синица села мне прямо на кепку. В этом случае птиц привлекает не «голос мыши», тут явное совпадение с каким-то звуком птичьего языка, заставляющего синиц собираться.

Все, о чем рассказано, можно проверить. Сам я премудрости созывания сов научился у хоперского лесника и охотника Василия Александровича Анохина. Он говорил: «Все просто: губы надо чуть вытянуть и с силой втягивать воздух…» Василий Александрович мог, подвывая, подозвать волка, на зов его приплывал селезень, во время осеннего гона подзывал он лосей. А что касается сов, то однажды лесник действовал так искусно, что неясыть, спикировав в палые листья под куст, оказалась в руке.

Я помню ту ночь: луна, дубняки над Хопром, и при свете фонарика Василий Александрович, как волшебник, с совою в руке…

В старых писаниях говорится: царь Соломон понимал язык птиц и зверей. Может быть. Хотя и трудно в это поверить. Мудрость царям доступна, язык же птиц и зверей понимают чаще всего пастухи, лесники, дровосеки. Впрочем, подурачить лису или сов может, пожалуй, каждый.

_{Фото из архива В. Пескова. 7 января 1990 г.}

И медведя сильней

(Окно в природу)

Осада медведя волками…

Об этом спектакле, разыгравшемся на глазах проезжавших туристов, мне рассказали в аляскинском национальном парке Денали.

Парк Денали — центральная, дикая часть Аляски. Тут обитают олени, лоси, медведи и никем не гонимые волки. Одного серого мы увидели рядом с дорогой. Он с любопытством разглядывал кавалькаду автомобилей, людей, наводивших на него объективы, он зевал, ловил блох и пересек дорогу в десяти метрах от первой машины.

А эта сцена разыгралась осенью по первому снегу. Медведь вблизи от дороги настиг оленя и спокойно принялся пировать. В это время «к столу» пожаловала стая волков. Их можно тут сосчитать — пятнадцать. Сильный в природе всегда норовит отнять добычу у слабого. В одиночку волк к медведю бы не приблизился.

А стая — уже немалая сила. И волки обложили медведя. Они кружили возле него, делая выпады, приближаясь на два-три метра. Медведь вертелся юлой — отстаивал свое кровное. Осада длилась более часа. И медведь наконец сдался — убежал в горы. А волки набросились на добычу.

Этот спектакль состоялся рядом с дорогой. Его снимали на пленку десятки людей. Был среди них и зоолог Горден Хейберг, с которым мы говорили о заповеднике, о повадках волков и лосей. Комментируя снимок, доктор сказал: «Три-четыре волка, проявляя настойчивость, уже вынуждают медведя бросить добычу и убежать. Тут же, как ни стоек был гризли, выстоять против стаи шансов у него не было».

 _{Фото из архива В. Пескова. 20 января 1990 г.}

Драматическое соседство

(Окно в природу)

Это было редкой красоты зрелище: стая канадских казарок, двигаясь к югу, пролетала над городом и вдруг решила в нем ночевать. И не где-нибудь, а на аэродроме. Аэродром находится в центре Анкориджа, самого большого аляскинского города. Через пять минут мы были на месте посадки казарок. Я вышел с фотокамерой из машины. Дежурный аэропорта подождал, пока я сделаю снимки, а потом, размахивая метелкой, заставил казарок подняться и полететь на край города. «Красивые, но очень для нас опасные», — сказал он, слегка извиняясь.

Соседство птиц с самолетами в самом деле опасно. Крошка скворец, чайка, голубь, утка, ворона, дрозд, коршун могут заставить сесть (а то и упасть!) самолет. Такое случалось всюду, где есть самолеты и птицы. В моей картотеке «Окно в природу» папка, посвященная птицам и самолетам, самая пухлая.

Конфликт начался сразу же с появлением самолетов. В 1912 году известный американский летчик Кэл Роджерс разбился, столкнувшись в Калифорнии с чайкой. С тех пор число столкновений исчисляется многими тысячами. То заглохли турбины громадного «Боинга» оттого, что всосали скворцов, то крупная птица ударилась о крыло, заклинила управление самолета. (Сын известного зоолога Гржимека Михаэль погиб именно так — самолет врезался в стаю грифов.) Орел, гриф или вот эта казарка, весящие три килограмма, при большой встречной скорости «весят» три тонны — удар по самолету бывает сокрушительным. В 1960 году в Бостоне (США) от столкновения с чибисами рухнул самолет с шестью десятками пассажиров. «Пара скворцов, попавших в турбину истребителя, заставила летчика катапультироваться». Такие сообщения стали привычными для газет.

Столкновения происходят на высоте от 30 метров до 7 километров. Чаще всего они случаются на взлете, когда неожиданно глохнут моторы, разлетаются стекла кабины пилотов, заклиниваются рули. Десять тысяч случаев в год! Катастрофы, вынужденные посадки, задержанные рейсы — убытки ежегодно исчисляются десятками миллионов долларов. И уже давно ведутся попытки предотвращать столкновения. Созданные на аэродромах орнитологические службы испробовали множество средств.

Среди них главные: отвлекать птиц от взлетных полос. Для этого важно ликвидировать близлежащие свалки, привлекающие ворон, скворцов, чаек. При строительстве аэродромов важно учитывать пути миграции птиц. Испытано множество средств отпугивания: чучело, громкие звуки, записанные на пленку крики тревоги, специально тренированные соколы и ястребы.

Все вместе дает эффект, но не полный. Угроза столкновений по-прежнему остается. Птицы в этом конфликте, конечно, не виноваты. Они живут своей жизнью. Для них столкновение — гибель. Но поражает несоответствие силы и величин: крошка скворец способен повергнуть на землю многотонное творение человека.