Ветры Дюны - Герберт Брайан. Страница 10

– Почему с тобой столько хлопот? Тебя много лет не было, и вдруг ты явилась, освободила важную пленницу и поставила под сомнение законность моего правления. Ты прилетела на Дюну, чтобы прервать мое регентство и захватить власть? – Алия села за длинный пустой стол. Выглядела она очень молодой и одинокой. – Осторожней, мама, я сама почти решила отдать ее тебе.

Джессика заметила необычную умоляющую нотку в голосе дочери. Какая-то часть Алии, пусть малая, хотела, чтобы власть перешла к матери, хотела отказаться от усилий и ответственности. Такова печальная участь правителя – правишь ли ты городом, планетой или империей.

Джессика села за стол напротив дочери и постаралась смягчить свои слова.

– Об этом не беспокойся. С меня хватит игр во власть Бене Гессерит, и мне совсем не хочется руководить империей. Я здесь как твоя мать и бабушка детей Пауля. Побуду месяц или два и вернусь на Каладан. Там мое место. – Она выпрямилась и заговорила более жестко. – А пока придется защищать тебя от некоторых твоих решений. Казнь Ирулан была бы огромной ошибкой.

– Мне не нужна твоя защита, мама. Я обдумываю свои решения, принимаю и придерживаюсь их. – Слегка пожав плечами, Алия с поразительной легкостью сменила настроение. – Не волнуйся, рано или поздно я выпустила бы принцессу. Толпа требует козлов отпущения и особенно ее крови. Заключение Ирулан должно было защитить ее и заставить задуматься об ошибках, которые она допустила. При правильном присмотре Ирулан способна принести большую пользу.

Джессика смотрела на нее.

– Ты надеешься держать Ирулан под присмотром?

– Она официальный источник знаний о Муад'Дибе, он сам назначил ее своим биографом. Если мы казним ее как предательницу, это бросит тень на все ею написанное. Я не настолько глупа. – Алия разглядывала воображаемую пылинку у себя на ногте. – Теперь она достаточно наказана, и нужно, чтобы она противостояла ереси Бронсо Иксианского.

– Неужели наследие Пауля так хрупко, что не выдерживает никакой критики? Ты слишком беспокоишься из-за Бронсо. Может, людям необходимо услышать правду, а не миф. Мой сын был великим человеком. Его незачем превращать в божество.

Алия покачала головой, и Джессика увидела ее уязвимость. Плечи и голос девушки дрожали.

– О чем он думал, мама? Как он мог вот так уйти и бросить нас? – Джессику удивило это неожиданное проявление горя: девушка выплескивала переживания, которые сама Джессика не умела выразить. – Тело Чани еще не на смертном одре, двое новорожденных, а он все бросает! Как Пауль мог быть таким эгоистом… таким слепцом?

Джессике хотелось обнять дочь и утешить, но она сдержалась. Слишком прочны были ее собственные стены.

– Горе может страшно изменить человека, изгнать всякую надежду и логику. Сомневаюсь, что Пауль о чем-то думал; он просто бежал от боли.

Расправив плечи, Алия собралась с силами.

– Ну, я не убегу. Это регентство, которое взвалил на меня Пауль, – великое бремя, и я отказываюсь следовать его примеру. Не предоставлю другим расчищать хаос. Не повернусь спиной к человечеству и к будущему.

– Я знаю, что ты этого не сделаешь. – Джессика медлила, она опустила взгляд. – Мне следовало посоветоваться с тобой об Ирулан. Я действовала… под влиянием порыва.

Алия долго и жестко смотрела на нее.

– Это можно исправить. Если ты согласна, мои министры оповестят, что я отдала приказ выпустить Ирулан, а ты просто исполняла его.

Джессика улыбнулась. Конечный результат тот же самый, а новость не сочтут свидетельством конфликта между дочерью и матерью.

– Спасибо, Алия. Вижу, ты учишься искусству управления. Это хорошее решение.

Рассвет коснулся поверхности пустыни и скальных выступов; одинокий орнитоптер летел высоко, чтобы не потревожить своими вибрациями больших червей. Пилотировал корабль Дункан Айдахо.

«Как в старые времена, – подумал Гурни. – И в то же время все совсем иначе». Шестнадцать лет он знал, что его друг мертв, но благодаря аксолотлевым чанам на Тлейлаксу смерть перестала быть необратимой.

Впереди в низких солнечных лучах они видели серебристые крыши и бастионы наземной сканерной установки.

– Вот наша цель, – сказал Дункан. – Типичная база. Можно узнать все об уровне безопасности перед церемонией погребения. На это событие с бесчисленных планет прибывают десятки тысяч кораблей. Мы должны быть готовы.

Приготовления к грандиозному мероприятию продолжались, а на Дюну обрушился поток гостей: от дипломатов, надеявшихся установить благоприятные отношения с регентством, до последних нищих, пожертвовавших всем, чтобы совершить священное путешествие. Гурни не был уверен, что система безопасности планеты в состоянии справиться с этим натиском и неслыханной сумятицей.

Накануне вечером он спросил Дункана о состоянии защитных установок на окраинах Арракина. Все еще привыкая к своей новой/старой дружбе, они сидели за потертым столом на военном уровне крепости, пили нелепо дорогое пряное пиво и не думали о цене.

Сделав большой глоток, Дункан сказал:

– Я собирался в должное время посетить эти установки, но меня задержали другие обязанности. Теперь мы можем сделать это вместе.

– Смерть императора, конечно, нарушает все расписания, – с горечью заметил Гурни.

Тлейлаксы заменили прежнюю открытость Дункана мистицизмом ментата, но после второй порции пива он начал раскрываться, и Гурни одновременно радовался и печалился, видя проблески прежней натуры старого друга. Однако, все еще настороженный, он на пробу сказал:

– Я мог бы спеть. В моих покоях мой балисет – тот самый старый инструмент, что я купил на Чусуке, когда мы вдвоем двое с Суфиром Хаватом отправились на поиски сбежавшего с Икса Пауля.

Дункан ответил легкой улыбкой.

– Суфира с нами не было. Были только мы с тобой.

Гурни усмехнулся.

– Просто проверяю, помнишь ли ты.

– Помню.

Теперь, когда орнитоптер приблизился к периметру аванпоста, Гурни узнал одну из старых сканерных станций Харконнена, расставленных на равнине вокруг Арракина. Некогда скромная наблюдательная станция теперь обросла новыми укреплениями и служебными помещениями, ее многочисленные крыши и высокие стены были уставлены мощными ионными пушками, способными уничтожить корабль на орбите – даже лайнер Гильдии, если того потребуют обстоятельства.

– Арракис всегда был объектом нападения, поэтому Пауль во время джихада укрепил оборону планеты. Теперь, когда Пауля не стало, Алия хочет, чтобы я убедился, что мы готовы к неожиданностям.

– Шаддам жив и в изгнании на Салусе Секундус, – заметил Гурни. – Это тебя тревожит?

– Меня тревожит многое, и я стараюсь быть готовым ко всему. – Направляя орнитоптер к посадочной площадке станции, Дункан передал опознавательный сигнал. – Я никогда не отказывался от твоей помощи, Гурни. Пауль хотел бы, чтобы мы работали вместе.

«Пауль», – подумал Гурни с горечью. Конечно, подлинный Дункан Айдахо должен был помнить его именно так, ведь это имя Атрейдеса, напоминание о Каладане, артефакт истории. Здесь, на Дюне, Пауль стал Муад'Дибом, совсем иной личностью, чем сын герцога.

Под рев двигателей, искусно работая стабилизаторами, Дункан посадил орнитоптер на оплавленную площадку за укрепленными стенами аванпоста. Они вышли и направились в центральное здание, куда по причине неожиданной инспекции сбегались военные.

Дункан рядом с Гурни методично переходил от одной установки к другой, браня солдат за неаккуратность. Он указывал на невычищенные и неоткалиброванные орудия, на пыль на механизмах слежения, на помятые мундиры, обратил внимание даже на запах пряного пива в утреннем воздухе.