Рутьер - Башибузук Александр. Страница 47

Вот это вы, охотнички, попали так попали. Совершенно же ясно, что это один из моих вассалов будущих так пошаливает. А то и оба вместе. Простолюдины если и будут браконьерствовать, то только в стелс-режиме и поодиночке. А тут и кони у всех справные, и оружие неплохое присутствует. Мои ленники, однозначно. Порву на Андреевский крест… А потом на Георгиевский…

Мосарабы и стрелки мигом перестроились, взяли незадачливых охотничков на прицел, а Тук, выехав вперед, властно заорал:

– А ну, на месте! Быстро спешиваемся, мать вашу! Ну!

Но охотники, несмотря на наше полное численное преимущество, слезать с коней не стали, а, наоборот, сгрудились вокруг… вокруг… Вот это новость!..

– Дамуазо Логан, отставить… – Я тронул Родена шпорами и, выехав вперед, остановился возле величественной, можно даже сказать – монументальной дамы, сидевшей на большом караковом жеребце рыцарских статей.

У-х-х-ты… валькирия, ёптыть! Округлое, пышущее здоровьем, миловидное лицо. На голове намотан большой шелковый тюрбан, заколотый на лбу большой жемчужной брошью, в которую вставлены три павлиньих пера. Воистину богатырский разворот плеч и массивная выдающаяся грудь, стянутая муаровым черным платьем. На поясе такая вполне себе мужская шпага и длинный кинжал, больше похожий на короткий меч. Юбки немного вздернуты, и выглядывает почти до колена мощная нога в высоком сапоге из рыжей замши… И ни тени волнения или страха на лице. Наоборот, уставилась на меня гневно своими жгучими глазищами, но сдерживает себя, мощно дыша, так что ноздри раздуваются, как у моего Родена, и эфес шпаги теребит совсем не женской дланью в черной перчатке. Во, мля… такая и кинуться может…

– По какому праву… – Дама все-таки не сдержалась и заговорила густым низким голосом, смахивающим на приглушенный паровозный гудок.

– По праву сеньора этих владений, дамуазель! – Я прервал ее вопрос и, сдернув берет, чуть склонил голову: – Барон ван Гуттен, кавалер ордена Дракона, кондюкто лейб-гвардии его светлости герцога Бургундии, Фландрии и Брабанта Карла Смелого. На своей земле я в своих правах! А теперь представьтесь и объясните причину, по которой вы здесь находитесь.

– Ну… а как же… – Дама немного смешалась и даже густо покраснела. – Я же…

– Просто представьтесь, дамуазель, – пришлось ее немного подбодрить.

Женщина, чуть не разорвав себе корсаж вздымающейся грудью, несколько раз мощно вздохнула, но справилась с волнением и представилась:

– Дама Брунгильда ван Брескенс.

– Дама?

– Да, дама! – гордо заявила женщина и продолжила: – Я лично владею своей землей, оставшейся мне после погибшего мужа.

– Мне очень приятно, дама Брунгильда ван Брескенс… – Я опять сухо и коротко кивнул головой. – А теперь потрудитесь объясниться, что вы делаете на моей земле.

Особо я не сердился – все же в качестве браконьера выступает женщина, да еще моя ленница, без пяти минут вассал, но немного ужаса нагнать никогда не мешает. В воспитательных целях. Опять же потом будет легче изъять этих великолепных псов.

Женщина… можно даже сказать – девушка. Ей вряд ли больше тридцати. Вновь густо покраснела, но затем хитровато улыбнулась.

– Преследовали разбойников, барон… Да, именно разбойников. Шалят, знаете ли, в окру?ге. И вот как-то в разгар погони и не заметили, как выскочили на ваши земли. Не гневайтесь уж…

Я покосился на парочку косуль, притороченных к седлам егерей… и решил не гневаться, на первый раз. Да ладно… В самом деле, откуда ей знать, что хозяин баронии объявился? Я эту вдовушку чуть позже накажу… по-своему… Эт-т-то куда она уставилась?..

Проследил за взглядом – и понял, что дама Брунгильда пожирает глазами… именно пожирает глазами моего верного эскудеро. М-да… А тот раздулся, как гамбургский петух, и гарцует, и гарцует… Плечи расправил, грудь вперед, и даже глаза от эмоций вытаращил…

– Господин барон, а как бы… – Дама Брунгильда с трудом оторвала взгляд от бравого скотта и перевела его на меня. – Не поймите меня превратно, но хотелось бы…

Я понял, что она пытается спросить, и покосился на герольда. Тот сразу вышел из хмурой задумчивости, встрепенулся, поправил на груди знак своего чина, блеснув солнечными зайчиками, отразившимися от золотой бляхи, и внушительно, но слегка хрипловато заговорил:

– Я, Амбруаз де Аршамбо, герольд его светлости герцога Бургундии, Фландрии и Брабанта Карла Смелого, настоящим свидетельствую…

Я особо не слушал, что он там свидетельствует, постоянное перечисление титулов уже в печенках сидит… Мой взгляд привлекла еще одна персона, удерживающая свою рыжую кобылку рядом с жеребцом Брунгильды… Совсем юная дева, очень похожая на свою… сестру. Однозначно сестра. Те же черты лица, но, однако, фигура не в пример изящнее. Некая легкая полнота присутствует, но смотрится очень и очень привлекательно. К слову скажу, что откровенно худых дамочек среди знати я пока и не замечал, да и среди простолюдинок тоже. Не то время: худышки вымирают как класс, и это очень даже неплохо. Вот с детства я пухленьких девчонок люблю, и вкусы мои с возрастом не поменялись.

Ах, но какова же фемина!.. Легкая припухлость изящно очерченных губ, нежная белая кожа со здоровым румянцем и огромные, обрамленные пушистыми ресницами глаза, а легкая скуластость только добавляет некоторое восточное очарование, чуть ли не славянское.

Девушка одета в темно-зеленое платье с бордовыми вставками на груди и пышных рукавах, и такого же цвета бархатный берет, изящно сидевший на ее каштановых волосах, заплетенных в две косы, спирально уложенные на висках. Оружия, кроме небольшого кинжала на поясе, при ней не было, но на левой руке, вцепившись внушительного вида когтями в толстую кожаную крагу… сидел… довольно большой ястреб… или сокол… в общем, какой-то охотничий птиц и беспокойно крутил надетым на голову кожаным глухим клобуком с небольшим султанчиком. Экзотично и красиво, однако…

Меня настолько поглотила эта картина, что я опомнился, только когда девушка заговорила:

– Позвольте представиться, господин барон… – Незнакомка изящно склонила головку, тряхнув страусовым пером берета. – Дама Шарлотта ван Груде, ваша милость.

– Барон Жан ван Гуттен… – автоматически ответил я, не в силах оторвать взгляд от девушки.

Нет… но насколько же хороша, чертовка. И имя ей идет. Шарлотта ван Груде…

Ван Груде?..

Ван Груде!..

– Да-да… – громыхнула рядом дама Брунгильда и шумно расхохоталась. – Вы не ошибаетесь. Шарлотта владеет вторым леном вашей баронии. Ее покойный муж был братом моего покойного мужа, и сгинул вместе с ним во славу Бургундии, а она, соответственно, моя единоутробная сестра…

Брунгильде показалась очень остроумной такая хитроумная родственная конфигурация, и она опять шумно расхохоталась, выразительно хлопнув ладонью по своему мощному бедру. Обалдеть… сама непосредственность и тем не менее восхитительно очаровательна, несмотря на слегка сомнительные манеры и свои величественные габариты. Ох и Брунгильда…

А Тук, похоже, увидел воочию свой идеал женщины. Разве только слюни не пускает на нее…

– Да, это так, господин барон… – слегка улыбнулась уголками рта Шарлотта, подтвердив слова своей сестры.

– Очень рад… – промямлил я, не найдя больше подходящих слов.

– А уж как мы рады, ваша милость! – опять громыхнула Брунгильда. – Если бы вы знали, барон, как нам не хватало мужского…

Великанша вдруг запнулась, поняв, что чуть не ляпнула двусмысленность и, вновь покраснев, поправилась:

– Нам не хватало сеньора. Сеньора нам не хватало… Но что же мы стоим? Насколько я поняла, вы как раз к нам и направлялись. Поехали же, поехали; там и соблюдем все формальности.

– Так и поступим… – Я почувствовал, как Тук очень деликатно дернул меня за обшлаг. – Но для начала позвольте мне представить вам дамуазо Уильяма Логана, моего эскудеро и лейтенанта лейб-гвардии его светлости герцога Карла Смелого.

– Дама Брунгильда ван Брескенс… – Старшая сестра, тщательно маскируя свою радость и тем не менее откровенно разглядывая Тука, изящно, несмотря на габариты, изобразила дамский поклон с седла.