Игрушки дома Баллантайн - Семироль Анна. Страница 33
— Прошу прощения, господин верховный главнокомандующий…
— Вы что-то хотели?
— Вас в приемной штаба дожидается рядовой… запамятовал, как его зовут. Прибыл с окраины Нью-Кройдона с интересной новостью для вас. Привез вот это.
В ладонь генералу ложится цепочка с жетоном. Четыре цифры: семь, два, восемь, пять, порядковый номер перерожденного, призванного на государственную службу в войсках. Генерал смотрит на жетон, пожимает плечами.
— И что?
— Рассказанное рядовым меня настолько удивило, что я лично поднял списки наших механических солдат.
— Хватит интриговать, полковник, — устало просит Уильям Раттлер.
— Хорошо. Жетон принадлежит Брендону Фланнагану — кукле дома Баллантайн.
Генерал молча сжимает жетон в ладони и почти бегом спешит в приемную. Там на скамейке у окна мнется молодой солдатик с круглыми и синими, как у девчонки, глазами. Увидев главнокомандующего, паренек пугается и вскакивает по стойке смирно.
— Вольно, рядовой, — отмахивается генерал. — Как тебя зовут?
— Питер, сэр! — звонко отвечает он.
— Давай пройдем в мой кабинет, Питер, и ты мне расскажешь, откуда у тебя этот жетон. Ты голоден?
— Немного, сэр, — смущенно отвечает парнишка.
Раттлер кивает, жестом подзывает к себе проходящего мимо офицера.
— Распорядитесь подать в мой кабинет завтрак и две чашки хорошего чая. Питер, идем.
В кабинете рядовой усаживается на уголок дивана и, запинаясь, рассказывает:
— Господин верховный главнокомандующий, я глазам своим не поверил, чес-слово! Мы патрулировали окраину в районе железнодорожного моста. Ну, у места, где Северн в Фармингтон впадает, знаете наверняка.
— Знаю, — кивает генерал. Жетон греет ладонь, словно живой.
— Там бункер. Ну, я заглядываю — вдруг там враг? Страшно, сэр, но я же солдат! И вижу — свет горит в конце коридора. Непорядок, думаю. Зову — есть кто? Тишина. Мы с дружком моим Фредом заходим, а там девчонка с куклой. Лежат и вроде как спят. Я аж рот открыл. Ну не может быть, чтобы перерожденный живую девку и не убил. Мы их будить — а они не просыпаются. Девчонка горячая, как уголь, а кукла ее обнимает. Ну, как подружку вроде. Фред сбегал за помощью, мы этих двоих вытащили. Девку в лазарет отправили при монастыре Святой Инесс, перерожденного в кандалы — и в полицейский участок, там уже топлива подкинули. Наш командир его не велел трогать и меня к вам послал с жетоном.
Питер умолкает, осторожно косится на главнокомандующего и спрашивает с затаенным восторгом:
— Это ж чудо, да, сэр?
Генерал кивает, пряча улыбку, благодарит рядового за новости.
— Ты поешь, передохни часок и возвращайся. Передай командиру мою благодарность, — говорит он. — Повтори номер участка, куда хозяина жетона отправили. А девушку?..
Раттлер быстро записывает что-то в блокноте, вырывает лист, сует его в карман и выходит из кабинета.
— Джефферсон! — разносится по коридорам его громкий бас.
— Слушаю, сэр!
Адъютант словно вырастает из-под земли.
— Мальчишку накормить и сопроводить до его части. Командиру выразить благодарность, рядового повысить в звании и наградить материально. Я уезжаю по делам в госпиталь Святой Инесс и в полицейский участок возле мэрии.
— Один, сэр?
— Да, — кивает Раттлер. — И еще… Распорядитесь, чтобы нашли хорошего гробовщика. Для моей дочери, Джефферсон.
Адъютант смотрит на него печально.
— Соболезную, мой генерал…
— Выполняйте.
Раттлер садится в машину, заводит мотор. Отъехав от штаба, он улыбается и спрашивает, глядя в зеркало заднего вида:
— Ты как там?
Заднее сиденье чуть приподнимается, и из ящика под ним выглядывает Долорес. Протягивает руку и слегка касается механическими пальцами отцовского локтя.
— Сиди тихонько, малышка, — просит генерал. — Пока придется потерпеть, а ночью я вывезу тебя из города к матери. Спрячься. Нельзя, чтобы тебя обнаружили.
Автомобиль главнокомандующего останавливается у полицейского участка. Раттлер входит, приветствует офицеров.
— Мне доложили о том, что к вам доставили куклу дома Баллантайн, — говорит он начальнику участка. — Проводите меня к нему.
— Беспокойный клиент, — морщится начальник участка, бряцая связкой ключей. — Как очухался, все мечется, руками машет. Спрашивает про девушку. Солдаты сказали, с ним девчонка какая-то была.
— И что вы ему ответили?
— Ничего, сэр. Мы эту девчонку в глаза не видели.
— Как узнаете, что с ней, — обязательно скажите ему. И поаккуратнее с парнем. Ценный свидетель.
— Слушаюсь, господин верховный главнокомандующий!
Увидев генерала Раттлера, Брендон сам бросается навстречу. В грязном оборванном мальчишке сэр Уильям с трудом узнает холеного аристократа, любимца сенатора Баллантайна.
— Здравствуй, лучший программист империи, — печально качает головой генерал.
«Здравствуйте, господин верховный главнокомандующий», — отвечает Брендон на амслене и улыбается.
— Плохие дела, парень, — говорит Раттлер и умолкает. Он не знает, что и как ему сказать.
«Транслятор, сэр. Вы отключили его?»
— Мы его нашли. Байрон арестован. Идет под трибунал. Ты, получается, тоже. Я сделаю все, чтобы ты прошел как свидетель, а не как обвиняемый.
«Сэр, я отвечу за то, в чем виновен», — поникает Брендон.
— Да ни в чем ты не виновен, дурак! Тобой просто воспользовались, как и другими перерожденными. Брендон, послушай. Всех кукол Нью-Кройдона уничтожат. Я постараюсь выбить для тебя хотя бы временное помилование. Но взамен мне нужна будет твоя помощь. Показания в суде.
«Мне ничего не нужно, сэр. Только скажите, жива ли моя Элизабет?»
— Это девушка, с которой тебя нашли?
«Да».
— Как получилось, что она выжила рядом с тобой, когда заработал транслятор?
Брендон отступает на шаг, смотрит генералу в глаза.
«Причины две, сэр. Первое — я люблю ее. И второе — я не могу убить никого из рода Баллантайн».
— Постой… Она — Баллантайн?!
«Да».
— Как такое возможно?
«Она дочь Байрона. Незаконнорожденная. Сэр Уильям, она жива?»
— Единственное, что я знаю, это то, что она в госпитале при монастыре Святой Инесс. Я обещаю: ее навестят мои люди и обязательно сообщат тебе о ней. Ну и дела, парень…
«Господин главнокомандующий, я вас умоляю: сберегите ее. Она — самое дорогое, что есть у меня. Она ни в чем не виновата!»
Брендон выглядит таким отчаявшимся, что генерал не выдерживает:
— Я обязан тебе, Брендон. За то либертанго, что ты подарил моей Долорес. Я найду твою Элизабет. И о тебе не забуду. А теперь я должен идти. Крепись, парень.
На бледном, покрытом копотью лице расцветает счастливая улыбка.
«Благодарю, господин генерал!»
В этой маленькой квартире на окраине города Раттлер не был лет пять, не меньше. Закрутила жизнь, дела, война на материке. Подполковник Коппер как в воду глядел, говоря при расставании: «Это надолго, Уилл. Но помни: я тебе всегда рад. Если раз в десять лет заглянешь к старой консерве — осчастливишь».
Скрипучая лестница завалена хламом. Сломанные детские игрушки, винные бутыли, корзины с тряпьем. Генерал идет, и ему кажется, что каждый шаг переносит его на несколько лет назад. И что не было никакого взрыва цепеллина «Кинг Эдвард», и сейчас Коппер в мятой форме вывалится ему навстречу, веселый и пьяный, и они пойдут кутить, как умеют только военные летчики и прыгающие через звание отчаянные сорвиголовы…
Раттлер стучит в обшарпанную дверь, выжидает несколько секунд. Тишина. Генерал толкает дверь плечом, входит в квартиру.
— Коппер?..
Доски пола пружинят под сапогами. Танцуют пылинки в рассеянном солнечном свете. Тикают настенные часы. Подполковник Коппер, перерожденный, сидит под окном, прикованный наручниками к батарее. Генерал присаживается рядом на корточки, трясет его за плечо. Коппер не реагирует.
— Ну уж нет, — бормочет Раттлер. — Я тебя разбужу.