Змея в гостиной - Митчелл Мередит. Страница 33

– Еще год или два она вполне может подождать, – возразила Эмили, уставшая слушать банальные разглагольствования миссис Пейтон. – А за это время память о скандале развеется, и Джейн сможет выйти замуж и за джентльмена, если только она сама этого захочет.

Юная миссис Говард поддержала леди Гренвилл, и Дафне оставалось лишь согласиться – мисс Соммерсвиль не должна отчаиваться из-за того, что она до сих пор не замужем, и бежать к алтарю с первым встречным.

Вечером подруги расстались не в самом лучшем расположении духа.

Джейн неприятно было еще раз услышать о крахе своей репутации, хотя она и не собиралась жалеть о том, что они с отцом раскрыли секрет ее рождения.

Сьюзен испытывала странную смесь возмущения, сочувствия и некоторой зависти – рассказ Дафны о ее романах поразил молодую женщину, заставил чувствовать себя старомодной, ведь она-то любила своего мужа и помыслить не могла об измене. Но что, если именно так и должна вести себя современная женщина?

А миссис Пейтон, не подозревавшая о том, какое смятение породили ее слова в душе ее лучшей подруги, рыдала до полуночи, оплакивая свою любовь к Ричарду Соммерсвилю. До сих пор ей казалось, что все уже прошло и это она сама оставила Соммерсвиля… И вот она узнает, что Ричард влюблен в невзрачную мисс Феллоуз и это не очередное увлечение, а подлинное чувство, ведь он мечтает жениться на этой девушке!

Эмили тоже не испытывала обычного удовлетворения от приятно проведенного времени с подругами. Ей вдруг показалось, что их дружба не так прочна, как она привыкла считать. Никогда еще несхожесть взглядов четырех молодых женщин не казалась ей столь очевидной. Что, если кто-то из них поссорится друг с другом из-за мужчины, денежных вопросов или чего-то еще? Как тогда вести себя остальным, кого поддержать, как примирить враждующие стороны?

Так и не придя ни к какому подходящему решению, леди Гренвилл посмеялась над собой: похоже, она начинает переживать о том, что еще не случилось и может и вовсе не произойти. Но смех ее не был веселым.

Ночью Эмили опять спала плохо. Ей не приснился старый кошмар о змеях в гостиной, она и вовсе не запомнила, что видела во сне, но была уверена, что сновидения ее были полны каких-то мрачных картин.

После утренней чашки чая она достала свой дневник. Сегодня ей хотелось не только записать события прошедших дней, которые она еще не удостоила упоминания на страницах дневника, но и перечитать написанное. Может быть, она сумеет понять, что встревожило ее вчера после разговора с подругами.

Испытанное средство помогло – уже через три четверти часа Эмили внезапно почувствовала дурноту, как если бы слишком резко поднялась на ноги.

– Дафна! – воскликнула она. – Возможно ли?

Рассказ миссис Пейтон о маскараде, к которому она прибегала во время тайных встреч с любовником, должен был развеселить ее подруг и продемонстрировать изобретательность молодой женщины. Ожидания Дафны оправдались, но сейчас Эмили была далека как от восхищения ловкостью подруги, так и от осуждения ее порочных склонностей. Дело было совсем в другом.

В прошлом году несколько молодых девушек, служивших горничными, словно стали жертвами какого-то проклятья. Спустя всего неделю после дня рождения леди Гренвилл ее горничная оступилась на лестнице и сломала себе шею. Помощница и наперсница миссис Говард, тогда еще называвшейся мисс Холтон, не вынесла страданий, которые причинил ей неверный возлюбленный, и приняла слишком много снотворного порошка.

Салли, принимавшая так много участия в жизни своей хозяйки, миссис Пейтон, поскользнулась на подоконнике и упала на плиты террасы в самый неудачный момент – Дафна устроила летний пикник с неожиданным для Пейтонов размахом и пригласила множество гостей. Праздник был испорчен, с некоторыми молодыми леди случилась истерика, но больше всех переживала миссис Пейтон.

После третьей смерти Эмили всерьез задумалась о том, что все эти трагедии не случайны. Она потратила немало времени на предположения и догадки, пока не пришла к выводу, что все три горничные могли владеть каким-то опасным секретом, который и привел их к гибели. Почти в то же время Эмили обнаружила пропажу бриллиантового ожерелья и после некоторых размышлений позволила себе увериться в том, что одна из девушек видела вора и проболталась другим, ведь именно в день рождения леди Гренвилл горничные ее подруг одновременно оказались в их доме. От этого умозаключения она тогда перешла к осознанию того, что опасность может грозить и горничной мисс Соммерсвиль.

Эмили пыталась расспросить девушку, но не получила никакого подтверждения своей теории. Если Энн и было что-то известно, она не раскрывала своих секретов, будучи такой же скрытной, как ее госпожа. Тем не менее, желая защитить ее от неведомой опасности, леди Гренвилл без согласия Джейн увезла Энн на несколько недель из дома Соммерсвилей.

За это время бриллиантовое ожерелье удалось вернуть, и Эмили долго корила себя за склонность к неподходящим фантазиям. Конечно, гибель трех девушек ужасна, но не было никаких оснований думать, что причина кроется в чем-то другом, нежели трагическая случайность.

Увы, злой рок не пощадил и горничную мисс Соммерсвиль, и тут уж ни у кого в округе не было сомнений в совершенном злодеянии – Энн задушили. Но ее убийца был найден так быстро, как только можно пожелать каждому полицейскому в стране.

Спустя полтора года Эмили и ее подруги время от времени вспоминали то одну, то другую погибшую горничную, особенно если их нынешние помощницы допускали какой-то промах, но все новые и новые события отвлекали всех четверых от тягостных воспоминаний.

Сейчас же леди Гренвилл снова вернулась мыслями к тому балу, который устроила по случаю своего двадцатичетырехлетия. Могла ли она ошибиться дважды? Правильнее сказать, допустить ошибку, согласившись с тем, что все ее подозрения – пустые домыслы скучающей женщины? Или в Гренвилл-парке все же случилось в тот день что-то повлекшее за собой три смерти? Историю с Энн, шантажировавшей лорда Мортема и поплатившейся за это жизнью, Эмили решила не принимать во внимание.

А что, если чужой секрет довелось узнать не кому-то из горничных, а Дафне, переодетой прислугой? А обладатель секрета не узнал миссис Пейтон и попытался устранить всех горничных, бывших в Гренвилл-парке тем вечером?

– Боже мой, таинственные происшествия и убийства словно притягивают меня!

Молодая женщина отложила дневник в сторону и взяла в руки желтоватый лист бумаги, на котором твердым почерком ее экономки, миссис Даррем, были перечислены блюда для завтрашнего обеда. Миссис Даррем положила его сюда вчера вечером, зная, что госпожа встает рано и просмотрит меню еще до завтрака. Эмили по обыкновению согласилась со всем предложенным экономкой, давным-давно изучившей как пристрастия леди и лорда Гренвилла, так и вкусы их друзей.

Для маленького Лори готовили отдельно, по совету доктора Вуда, утверждавшего, что еда со стола его родителей может быть слишком тяжелой для мальчика. Приписав в меню для Лоренса порцию миндального крема, предназначенного для десерта взрослых, леди Гренвилл оставила попытки сосредоточиться на хозяйственных заботах и вернулась к мыслям о происшествиях с горничными.

Она постаралась припомнить и как можно точнее записать слова Дафны о том, как та пряталась в кабинете лорда Гренвилла и слышала рядом, в библиотеке, чьи-то голоса. Мог ли кто-то из гостей обсуждать некий тайный заговор или что-то еще, становившееся опасным в случае огласки? Кем были эти люди?

«Я должна снова расспросить Дафну и заставить ее вспомнить даже самую мельчайшую подробность! – решила Эмили, вынужденная признать, что ее здравый смысл пасует перед любопытством. – Вот только как мне объяснить ей, почему я интересуюсь событиями далекого прошлого?»

Конечно, полтора года – не такой уж долгий срок, но для миссис Пейтон, привыкшей жить днем сегодняшним, они могли показаться едва ли не вечностью. Да и захочет ли она говорить о печальных событиях, о которых все они так старательно пытались забыть?