Обхитрить Лису (СИ) - Малинина Александра. Страница 15

— … в темном переулке? — уловила я последнюю фразу отца. Кажется, я что-то упустила, и неудивительно, но быстро включилась в разговор.

— Если ты про защиту в темном переулке, то тут есть два существенных «но»: во-первых, я мало передвигаюсь пешком, а если и передвигаюсь, то не по грязным подворотням, а во-вторых, если я там каким-то макаром… я не тебя имела ввиду, — обратилась я к жулику, — Так вот, если я там как-нибудь окажусь, то предпочту иметь на своей стороне убийцу, а не защитника.

— Что за мания так выражаться?!

— Думаю, лучше ей сказать, — заметил Макар со знанием дела, — А то выступать она будет долго.

— И что это значит?

— Ничего, — устало выдохнул отец.

— «Ничего» никогда не значит «ничего».

— Я сказал тебе все, что хотел, Сентябрина. Послезавтра я улетаю и надеюсь на твое благоразумие, хоть раз.

— Я тоже надеюсь на твое благоразумие, отец. Если ты не хочешь считаться с моим мнением, то хотя бы проверь как следует этого шарлатана, — я с большой неприязнью посмотрела на Макара, давая понять, что меня не проведешь и я прекрасно помню, что он из себя представляет.

Тот премерзко улыбнулся. Этот вечер вообще может стать еще хуже?

— Не хочу больше спорить. А теперь, если вы меня извините, мне нужно начинать собираться, сегодня и так был трудный день… — с этими словами папуля поднялся, пожал руку этому прохвосту, поцеловал меня в щеку и вышел за дверь, оставив нас с Макаром наедине.

— У тебя такой вид, будто сейчас лопнешь от злости, — заметил он.

— А ты от самодовольства, но это ненадолго, — пообещала я.

— Не знаю, отчего ты так враждебно настроена…

— Ох, лучше прекрати ломать комедию! Уж я то знаю, кто ты такой!

— Так вот в чем дело, — ухмыльнулся Макар, — Признаться, не ожидал, что ты вообще меня вспомнишь. Думал, прошлое приключение для тебя лишь одно из многих. Но приятно удивлен, стало быть, я тебе запал в душу?

— По-твоему я не способна вспомнить человека, с которым была… знакома год назад? У меня что, память как у рыбки из аквариума?! Серьезно? — такое отношение к моему интеллекту ранило.

— Ну мало ли… Сейчас ты кажешься абсолютно другим человеком, Бри.

— Это еще почему? Потому что не делаю вид, что не вижу тебя насквозь? Или потому, что способна поддержать разговор даже с тобой?

— Или потому, что не делаешь вид, что ты ненормальная британка, помогая своей сумасшедшей подруге, — пожал он плечами.

— Неужели ты настолько обиделся, что потратил целый год на то, чтобы меня разыскать и отомстить? Как ты меня нашел, кстати?

— Я не знаю, что там творится в твоем воображаемом мире, но в этом мой приезд к тебе не имеет никакого отношения.

— Разумеется, нет. Ты просто мошенник, которого я выведу на чистую воду.

— С чего ты это взяла?! Почему постоянно твердишь, что я мошенник?! — удивился мой личный враг №1.

— Ой, вот только не надо…

— По себе людей не судят, милая. И хватит уже считать себя хитрее всех, не давай обещаний, что не сможешь выполнить.

— Это не в Моих правилах.

— Ты идешь по жизни так, будто все женщины хотят быть тобой, а все мужчины хотят быть с тобой…

— Ошибаешься, — не согласилась я.

— Неужели?

— Да. Я вообще редко хожу, предпочитаю кататься на своей красавице. Обожаю быструю езду и…

— О чем я и говорил, — закатил он глаза.

— Слушай, я поняла: не знаю чем, но я обидела тебя лично. Наверное, не оценила по-достоинству… Твоя жалкая попытка засчитана, но сейчас тебе лучше убираться.

— А если нет, то что? — широко улыбнулся этот ненормальный. Разговор его не злил, а забавлял, в отличие от меня: терпеть не могу подобных выскочек.

— Не знаю… — протянула я, — А что мешает мне прямо сейчас пойти к отцу и рассказать, кто ты на самом деле?

— А кто я на самом деле?

— Любитель ловить рыбку в мутной воде, но судя по всему, до этого момента ловил лишь только самую мелкую.

— А себя ты явно считаешь крупной?

— Именно. Акулой.

— Думаю, тебе стоит отправляться прямо сейчас, акула. Посмотрим, что он тебе скажет, — опять широко улыбнулся этот пройдоха.

Само собой, к папе идти я не собиралась. Как известно, угрожать санкциями порой намного эффективнее, чем применять их. В данном случае это может обернуться против меня самой, а мне только недавно удалось восстановить доверие отца. Но этому жуку папа отчего то верит, интересно только, с чего? Наверное, подготовился он неплохо… Но почему? Что еще за личная вендетта против меня, я же на самом деле ему ничего не сделала?! Кажется… И папуля тоже хорош, из всех, кому он мог доверить присмотреть за состоянием дел, он выбрал жулика, а мне с этим разбирайся, раз уж я косвенно, но к этому причастна.

— Эх, мои волосы сегодня слишком хорошо уложены, чтобы тратить здесь время с тобой, но да ладно… — я тяжко вздохнула: он не оставил мне выбора.

Макар собирался что-то сказать, но не успел: я ловко поднялась с дивана, в три шага оказалась возле него, как следует врезала по его больному лбу и заорала что есть мочи, как следует прихватив его за ворот папиной рубашки, чтобы не сбежать не удумал.

— Как ты посмел распустить руки? Помогите! Отпусти, мне больно! Помогите! Мне больно, убивают. Пустиии!! — кричала я, добавив визгливые нотки и не забывая держать Макара как следует. Сначала он немного растерялся, что неудивительно, потом попытался меня от себя отпихнуть, я укусила его за руку, придавила каблуком его стопу и прыти в нем немного поубавилось. Глаза его расширились, он хотел что-то сказать, но опять не преуспел в этом.

— Отвали от моей сестры, извращенец! — услышала я позади голос братца, которого в тот момент почти любила, через пару секунд Макара от меня отцепили (то есть я его просто отпустила) и он оказался на полу под моим двухметровым братом. Не долго думая, последний навернул несчастному жулику кулаком по физиономии, а потом еще разок, для профилактики.

Я жалко всхлипнула, подавив довольную улыбку, а Март приобнял меня за плечи, чем немало удивил. Каюсь, я его недооценивала, похоже, что он тоже унаследовал актерский талант нашей матери. Макар слабо шевелился на полу, я же вцепилась в братца.

— Что здесь…? — я услышала шаги и голос мамули. На мгновение стало стыдно, когда я увидела ее напуганное лицо, но я напомнила себе: действовала я во благо нашей семьи.

— Этот урод приставал к Сентябрине, — поведал брат, выглядел при этом максимально свирепым и убедительным.

— Что?! Это правда? — на ее лице отражалось скорее недоумение: еще бы, у какого идиота хватит ума приставать к девушке, когда в соседней комнате обитает все ее семейство и даже охранник на первом этаже присутствует?

Я опять жалостливо всхлипнула, пряча глаза от матери, которая оказалась не одна, а к компании Ирины, которая смотрела на происходящее во все глаза. Тут в нашем полку прибыло, потому что показался отец:

— Какого черта здесь произошло?

— Доченька, ты в порядке?

— Мне надо в ванную, если вы не возражаете, — тиха заметила я, надеясь, что без меня они тут разберутся, присутствовать не хотелось, а показаний Макара я не очень боялась: у меня был свидетель.

Я с трудом поднялась и вышла из комнаты. Скрыться в ванной я не успела, потому что следом за мной там показался отец:

— Я думал, ты хоть немного изменилась. Но кажется, я ждал этого напрасно.

— Что?

— Сентябрина, тебе уже двадцать пять, но иногда ты ведешь себя словно подросток. Это… разочаровывает, — вздохнул отец.

Пряча глаза я выдавила:

— Не понимаю, к чему ты клонишь.

— Сентябрина, ты моя дочь и я вижу тебя насквозь. Зачем ты это сделала? — спокойным тоном поинтересовался папа, от этого самого тона мне стало тошно.

— Потому что ты не поверил бы мне, если бы я сказала, что он аферист, — вздохнула я.

— И ты удивляешься?

Я промолчала, мы еще немного так постояли и он вышел, напоследок снабдив меня тяжелым взглядом, полным разочарования. Вот так вот мой враг №1 перерос во врага вселенского масштаба. Где это видано, чтобы отец верил какому-то пройдохе, нежели своей родной дочери? Возможно, я не идеальная (хотя о чем это я?!), но зато всегда действую в его интересах, хотя бы это он должен понимать.