Обхитрить Лису (СИ) - Малинина Александра. Страница 26

— Как скажешь, родная, — разулыбался друг.

— Смотрю, у вас полное взаимопонимание, — издевательским тоном заметил Макар, явно не желающий отступать и сразу же лишившийся шанса на передышку.

Я закатила глаза и отошла обратно к бару, дабы не присутствовать на линии огня, на последок ущипнув Ромку за бок, чтобы не учинил здесь погром. Друг намек понял:

— На самом деле хочу заметить, что Сеня неплохо о тебе отзывалась, — поделился он, следуя за мной.

— Неужели?! — удивился Макар, и правильно сделал между прочим.

— Ну это же Сеня, приходится читать между строк, — пожал Ромка плечами.

— И что же она сказала? Что я не полное ничтожество?

— Вроде того. Сказала, что ты аферист и мошенник.

— Я уже понял, что в ее устах это практически признание в любви, — засиял этот пройдоха, а я закатила глаза.

— Ну вот, мы познакомились, я проявил дружелюбие, и на такой радостной ноте ты можешь нас покинуть, — моментально ощетинился друг.

— А может, уйти стоит тебе? Если честно, ты пришел совершенно не вовремя, мы неплохо проводили время и…

— Да уж, если пустить в комнату двух горлопанов, то дело будет дрянь, — пробормотала я, но на меня уже никто не обращал внимания.

— Я здесь всегда вовремя, парень, — перебил Ромка моего непрошенного гостя, медленно двинувшись навстречу Макару.

— Все может измениться в любой момент, парень, — передразнил тот Ромку.

— Смешно слышать это от тебя!

Я переводила взгляд с одного на другого, мысленно делая ставку на Ромку: хоть Макар был больше и выше, Ромка ему явно не по зубам. Мужчины продолжали пререкаться, пока Ромочка не выдержал и не отпихнул моего гостя двумя руками. Макар этого явно не ожидал, потому и отлетел на пару шагов назад. В себя от пришел быстро и вот уже налетел на Ромку, вдарив ему кулаком. Началась самая настоящая потасовка.

— Надеюсь, вы не испортите мне ковер, — заметила я и удалилась в гардеробную, чтобы переодеться в нечто более удобное: тонкий халат на голое тело не совсем уместен, когда дома два разъяренных мужчины. Для себя я решила, что если через десять минут эти самые мужчины не успокоятся, то вызову охрану. Не самой же их разнимать?

Со своими выводами я не ошиблась: вскоре звуки борьбы и отборные ругательства начали стихать, Ромочка не подвел и прекратил драку первым. Я вернулась обратно: мужчины находились по разные стороны комнаты, злобно друг на друга зыркая. Быстро оценив ситуацию, я картинно закатила глаза и бросилась к Макару:

— Боже мой, ты в порядке? — протянула руки к его побитой в очередной раз физиономии, но он раздраженно отмахнулся, а я заметила недовольным тоном: — Рома, я была о тебе лучшего мнения!

— Прости, что разочаровал, — развел тот руками.

— Макар, я… Может, скорую вызвать?

— С ума сошла? Всего лишь синяк…

— Я уверена, Рома не нарочно! Он иногда ведет себя как последний козел… — на этот раз он немного успокоился и позволил к себе прикоснуться, я погладила пальцем его щеку, потом повернулась к Ромке, — А ты, живо с глаз долой! Жди на кухне, не хочу тебя видеть. Напал на моего гостя, это же надо… мне так за тебя стыдно!

Пока я продолжала громко причитать, Ромка молча встал и ушел, пряча улыбку, а я еще некоторое время возилась с побитым Макаром, прижав его к груди и гладя по волосам. Справедливости ради стоит сказать, что Ромка пострадал ничуть не меньше, но уверена, синяк он пережить вполне способен. Как и его оппонент, который в данный момент с удовольствием исполнял отведенную ему роль страдальца. Где-то через полчаса мне удалось таки весьма ненавязчиво выдворить его, он неохотно отбыл восвояси, поцеловав меня на прощание и взяв с меня обещание встретиться завтра. Уходил с довольной физиономией и новым синяком на ней, но разве это предел? Я искренне радовалась его радости, когда закрывала входную дверь.

— Неплохо получилось, да? — улыбнулась я Ромке, обнаружив его перед телевизором с вытянутыми ногами.

— Мне почти жаль парня, — улыбнулся он в ответ.

— Это еще почему?!

— Не прикидывайся, родная. Я прекрасно понял, зачем ты это все затеяла.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — отмахнулась я.

— Он же вроде еще не успел тебе насолить? — Ромка некоторое время посверлил меня взглядом, потом улыбнулся, — Значит, в прошлый раз ты немного недоговорила о своих отношениях с этим типом. Теперь ясно, что он делал здесь.

— Он пытался завести беседу о чувствах, — пожаловалась я.

— К тебе?! Тогда мне жаль его вдвойне.

— Скоро будет втройне.

— Вот как? Неужели у вас все взаимно?

Я смерила Ромку презрительным взглядом, он подавил так и лезущую на его физиономию улыбку и выдал:

— А если ты не права и он к истории с Боярышником непричастен?

— Он лезет к моему отцу, и мне это категорически не нравится. Надо пресечь это дело на корню, пока не стало слишком поздно.

— Макиавелли явно советовался с тобой, когда писал свой труд.

— Ты самый настоящий пещерный человек, Ромашка. «Государь» написан больше пятиста лет назад, чтоб ты знал.

— Хорошо, значит оттуда ты черпаешь свое светлые мысли, — не сдавался Ромка.

— В данный момент у меня с ними туго: слишком устала и хочу спать. Ты останешься у меня или поедешь домой?

— Поеду домой. Я собственно заехал узнать, что за срочные звонки. Ты не брала трубку, и я немного занервничал…

— Просто имела беседу с Ганом, — пожала я плечами, — Завтра нам нужно будет заехать в одно место, и желательно с утра: сразу после обеда отец уезжает и я хотела бы с ним поговорить перед отъездом. Ган обещал прислать мне адрес, если нет, то придется навестить еще и его.

Ромка позевнул:

— Если с утра, то пожалуй, останусь у тебя: и так уже практически утро, только зря кататься.

— Отлично. Увидимся через несколько часов, — я поднялась и поцеловала Ромку, прежде чем удалиться к себе.

— Неужели ты не позовешь меня с собой?

— Зову постоянно, да ты сам всегда тормозишь.

— Сладких снов, любимая, — кинул он мне вслед ехидным голосом.

Едва голова моя коснулась подушки, я крепко заснула. Всю ночь мне снились кошмары с Никколо в главной роли, мы сидели за большим круглым столом и вдвоем трудились над небезызвестным политическим трактатом. Вокруг почему то сидели рыцари, молча и с неким обожанием взиравшие на нас, то есть больше на меня. Все это до того момента, как в зал зашел Макар, облаченный в доспехи, покрытые золотом. Настоящим, или нет, судить не берусь, но, зная его, наверняка поддельным. Он толкнул тяжелые дубовые двери и громко объявил: «Твое время кончилось, теперь моя очередь править!». Подлые рыцари моментально переметнулись на его сторону, Никколо схватил свой трактат и удалился через заднюю дверь (предатель конечно, но я его прекрасно понимала: труд его жизни много важнее рыцарских разборок), оставив меня в полном одиночестве. Я гордо подняла голову, готовая принять свою судьбу, потому что не в моих правилах сдаваться без боя, но ничего предпринять не успела: почувствовала тяжелые руки на своих плечах, они трясли меня, а потом на весь зал раздался громкий Ромкин голос:

— Подъем!

Рыцари удивленно переглянулись, картина поплыла перед глазами, я резко поднялась, угодив Ромке лбом по подбородку, он красочно охнул и я сразу обняла друга:

— Ты меня от смерти спас!

— Опять кошмары? — нахмурился он, поглаживая меня по спине.

— Да. Макар должен убраться отсюда, — пожаловалась я на свой сон.

— Ты же знаешь, что сон – это лишь сон?

— Только такие дремучие люди как ты верят в это. Сон – отражение реальности! Так что нам следует заняться этим парнем, он меня волнует…

— Кажется, мне пора начинать ревновать, — усмехнулся Ромка.

Последнее его замечание я проигнорировала:

— Ты можешь приготовить мне завтрак, пока я буду собираться. И не вздумай опять сунуть мне в кофе сахар, иначе вылью его тебе на голову… Когда ты уже запомнишь, что я терпеть не могу сахар? Память как у моей девяностолетней бабули!