Укок. Битва Трех Царевен - Резун Игорь. Страница 52

Именно в этот раз у группы зевак остановился белый «роллс-ройс». Какая-то женщина вышла из машины, задумчиво постояла перед танцующими. В это время Мими, получив очередную порцию «кипящего масла», завертелась на сковородке чертиком, визжа и корчась.

На зрительнице был кремовый костюм: юбка и пиджак. Ноги ее украшали босоножки со сверкающими стразами от Svarowski, а лицо показалось Капитонычу странно знакомым — аристократическое, с тяжеловатым подбородком, немного разными по форме глазами, пышной гривой рыжеватых волос, широким носом, чувственными ноздрями и большими ушами с бриллиантовыми подвесками. Несколько минут она наблюдала за Мими и Сурией, а потом просто вышагнула из своих босоножек с камнями от Svarowski и ступила голыми, аристократически узкими ступнями на вторую сковороду!

— О! Черт! А тут совсем не горячо! — воскликнула она сильным голосом по-английски, с той интонацией, которая всегда отличает свободных людей, не привыкших нигде и никогда его приглушать.

За этой кремовой дамой, которая даже станцевала на металле что-то вроде матросской джиги, туда полезли чопорные пожилые лондонцы, студенты, скидывающие на ходу свои кроссовки, и какие-то худосочные менеджеры с папками. А кремовая еще и попрыгала на битых стеклах вместе с Сурией, вскрикивая: «Вау! Отлично! Хорошо! Просто чудо!»

Капитоныч не заметил, как отъехал «роллс-ройс». Только когда, выждав положенные политкорректные полчаса, появились бобби и оштрафовали их за создание помехи уличному движению, сэр Реджи показал ему туфли со стразами от Svarowski — дама легкомысленно забыла их на лондонском тротуаре.

— Кэппи, ты знаешь, КТО ЭТО БЫЛ? — возбужденно спросил он по-английски. — Как вы, русские, говорите, «ohouet»! Это была Сара Фергюссон!

— Да хоть Рома Абрамович! — хмыкнул Капитоныч. — И что?

— Это же герцогиня Йоркская! — пояснил его английский друг. — Член королевской семьи, сестра леди Дианы, жена принца Эндрю, сына королевы Елизаветы!

Капитоныч оценил:

— Ни черта себе — принцесса!

Через несколько дней произошло продолжение этой истории: их пригласили на яхту герцогини Йоркской, стоявшей в устье Темзы. Сара Фергюссон встретила их на борту огромной белоснежной красавицы, принадлежащей принцу Эндрю. Приняла по-простецки: в белых шортах, какой-то майке, босая, ведь на яхтах не принято носить обувь, и в нитке жемчуга на красивой шее. Ожерелье ее тянуло, по прикидкам сэра Реджи, на сто тысяч фунтов. Одним словом, герцогиня Йоркская показала себя не гордячкой, которых хватало в доме Виндзоров, а обыкновенной, простой и благожелательной сорокапятилетней бабой. Капитоныч иногда встречал таких в России среди провинциальных учительниц, воспитанниц хороших спецшкол.

Герцогиня громко, задиристо и чуть хрипло смеялась, говорила громко, без конца сыпала фразами типа «Вау!» и «О, shit!» [29]. Она была в восторге от «русских волшебников» и сказала, что одна минута на казавшейся поначалу такой раскаленной сковородке стоила нескольких лет ее жизни. Сэр Реджинальд преподнес ей коробку с забытыми на Трафальгар-сквер туфлями. Герцогиня небрежно смахнула коробку со стола на палубу:

— О, я уже о них забыла! Их лучше продать на вашем аукционе и отдать деньги каким-нибудь детям. Послушайте, вы действительно из России? — с азартом уточнила она, сидя в шезлонге на корме яхты, где усадила и гостей в роскошные легкие кресла, распорядившись подать аперитив.

— Из Сибири. Там, где зимой минус сорок! — уточнил Капитоныч.

Герцогиня округлила карие глаза, один из них раскрывался чуть шире.

— О! Вау! Эндрю! Эндрю, иди сюда! — завопила она голосом, которым в России кричат из окон: «Колька, мать твою! Мусорка пришла! Вынеси ведро!!!» — Тут люди из Сибири! Где все время снег!

Из глубин яхты поднялся худощавый английский джентльмен в белой форме капитана ВМС с такой же, как у герцогини, тяжелой челюстью и продолговатым лицом. Это был принц Эндрю. Он вежливо раскланялся с гостями, а Капитонычу пожал руку. Тот удивился, какая крепкая и даже шершавая рука у одного из двух будущих английских королей.

Герцогиня желала участвовать в «движняках» «русских волшебников». Она просто настаивала на том, что они должны продолжаться. Причем с ее участием. Об этом, кстати, Капитоныч разговаривал с Реджинальдом по пути в гавань. Тот рассказал, что после женитьбы на принце Эндрю Сара Фергюссон ощутила себя одинокой, так как муж пропадал на яхте в своем королевском доке. И тогда герцогиня начала гулять одна на вечеринках, а потом вопреки правилам королевского этикета она отправилась искать развлечений в Америку, к своему давнему знакомому некоему Стиви, помогавшему принцессе Йоркской продавать в этой стране ее книжки для детей. Именно Стиви, сын техасского миллиардера, познакомил Сару со своим другом Джонни Брайаном, который возьми да и влюбись по уши в замужнюю принцессу, нисколько не стыдясь и не скрывая своих чувств к ней. По возращении в Англию ее ждал скандал с опубликованными пикантными фото. На них Стиви делал Саре массаж ступней на крыше отеля в Майами.

Потом она познакомилась с Сильвестром Сталлоне и его матерью. Более того, она стала его «жилеткой» и утешала героя боевиков в периоды его любовных неудач. В Англии вновь разразился очередной скандал, после чего супруги решили окончательно расстаться. Саре угрожали лишением всех королевских привилегий, даже отлучили ее от права посещения Букингемского дворца. И после этого она вроде бы решила вести более скромную жизнь, больше времени проводит с мужем и детьми. Но принц Эндрю — неисправимый плейбой-юбочник. Поэтому сейчас Саре просто некуда девать свою энергию, когда муж так занят. А комплексов у нее нет: недавно она снялась полностью обнаженной для какой-то суперкниги, сбор от продаж которой пошел на помощь детям, больным раком. Кроме того, она втянула в это дело свою подругу Кейт Мосс да еще полдюжины голливудских див.

Иначе говоря, интерес Сары к их предприятию был оправдан. И сэр Реджи, в свое время профессионально занимавшийся боксом, радостно тузил Капитоныча в машине, говоря, что только с таким другом из России можно завоевать Англию.

После такой «подготовки» Капитоныч уже ничего не боялся. Он сразу же кинулся с места да в карьер:

— Леди Фергюссон, у вас есть проблемы? Проблемы в жизни?

Подали аперитив, несколько сортов на выбор. Выпивка была столь разнообразна, что Капитоныч даже не заморачивался названиями. Он выбрал бокал с ломтиком лимона на стеночке, повторил вопрос и добавил:

— Мы можем решить их в этом «движняке». И мы разожжем Внутренний Огонь не только в нас самих, но и во всех, кто будет участвовать!

— О! Вау! Что есть dvigniak?! — поинтересовалась герцогиня у сэра Реджи.

Он объяснил, как умел. Потом рассказал про Внутренний Огонь. Сара Фергюссон захлопала в ладоши и сказала:

— Несколько лет назад, летом, я посетила Санкт-Петербург, вашу старую столицу! У меня были дела с издательством… All… О, yes, издательство «Весь». Они рассказывали мне про книги какого-то Зеландии…

— Зеланда, — поправил Капитоныч. — «Трансерфинг реальности». Как двадцатью процентами условий на сто процентов изменить жизнь.

— О да! Верно! Это так интересно! Я хочу попробовать этот ваш dvigniak в Лондоне. У нас иногда так серо и скучно. А проблемы? О! Например, пробки. Если я еду на машине, мне никогда не удается добраться вовремя. В центре такие пробки! А еще мне говорила подруга Мэри, что в центре Лондона невозможно поймать такси. Это просто какой-то настоящий кошмар!

Проблемы, конечно, оказались тяжелыми. И Капитоныч предложил их решение, не сходя с места. Сара Фергюссон вскочила, приподнялась на пальчиках своих утонченных красивых ног и закричала снова стоящему у борта мужу:

— О! Эндрю! Они предлагают ловить такси удочками! И танцевать на крышах! Это фантастика, ты не находишь?!

Серое небо Лондона действительно редко расцвечивалось солнечным фонариком, словно у кого-то сверху тут все время садились аккумуляторы для нехитрого освещения. На Оксфорд-стрит, куда с одной стороны выплескивались потоки машин со знаменитой Бейкер-стрит и Глорчестер-плейс, а со второй выдавливало транспорт, следующий по Бонд-стрит и Риджент-стрит, всегда в середине дня образовывалась пробка. Красные башни двухэтажных автобусов Leyland высились в этом море крыш, прохожие жались к витринам многочисленных бутиков. Этот перекресток не любили даже «зеленые», когда-то снявшие ненастоящую шкуру с ненастоящей коровы, чью роль исполняла голая разрисованная девушка. После этого торговая фирма Next согласилась исключить из ассортимента изделия из кожи индийских коров; а «зеленые» впредь избегали этого места — слишком сутолочно и шумно для хорошей пиар-акции.