Ради острых ощущений. Гремучая смесь - Никольская Наталья. Страница 42

Я побродила еще немного и отказалась от бесплодных поисков. Молча подошла к машине, и мы поехали в город.

По дороге Жора еще несколько раз предлагал заехать к нему домой, «чтоб он мог меня успокоить и пожалеть». Жалости мне в этот момент совершенно не хотелось.

— Жора, ты достал мне адрес брата Маслова?

— Я уж думал, что ты о нем забыла, — со вздохом ответил Жора, доставая из кармана пиджака сложенный вчетверо листочек.

— Как же, забыла! — ответила я, быстро пряча листочек в сумку. — Это ты вечно все забываешь. Кстати, где он работает?

— Да в фирме одной, «Ритм» называется. Только он там редко появляется.

Остаток пути мы ехали молча. Жора демонстрировал свое негативное отношение к тому, что я принимаю участие в расследовании. Но Жорино мнение на этот счет меня не очень-то волновало.

Главное, чтобы он не отказался мне помогать в этом деле. Жора и раньше не всегда одобрял мои действия, считая, что я больше действую, чем думаю.

Что ж, порой бывает и так, что действительно размышлять некогда, а нужны конкретные действия. И я не считаю, что это плохо. Чем сидеть, подперев щеку ладонью, лучше пробовать разные варианты. Даже если потом окажется, что поступила неверно, можно будет исправить собственные ошибки.

Жора просто обижается, что я интересуюсь не им, а делом Павла Глазунова. Но если вспомнить, сколько раз за время нашей совместной жизни Жора сам меня обижал, то это перевесит все обиды, нанесенные мною ему. Ничего страшного, долго Жора дуться не будет.

Пока я успокаивала себя подобными мыслями, мы уже доехали до центра города.

Я попросила Жору высадить меня около одного из домов, сказав, что мне нужно зайти к клиентке. Он повздыхал, но отбыл восвояси, взяв с меня обещание позвонить ему сразу, как я вернусь домой.

Я зашла в первый попавшийся подъезд, убедилась, что Жора уехал, и вышла. Достав из сумки бумажку с адресом Маслова Вадима Викторовича, я узнала, что он живет на улице Строителей. Это было очень далеко от места, в котором я находилась. Пришлось ловить машину.

Через полчаса я стояла около девятиэтажного дома и вычисляла, в каком подъезде может находиться сто двадцать восьмая квартира. Вычислила я абсолютно точно и подъезд и этаж. Поднявшись на восьмой, я позвонила в нужную мне дверь. Открыл мне мужчина лет тридцати с небольшим, в спортивных трико и футболке. Он удивленно уставился на меня.

— Здравствуйте, — поприветствовала я его, — я к вам по поводу вашего брата Александра. Меня зовут Полина Андреевна.

— Проходите, пожалуйста, — сразу сказал мужчина. — Меня зовут Вадим Викторович. Можно просто Вадик.

Я прошла в квартиру. Она была обставлена со вкусом. Что мне понравилось, так это отсутствие всяких ненужных вещей, разных финтифлюшек и побрякушек. Терпеть этого не могу, в отличие от Ольги, у которой постоянно пылятся какие-то колосья в вазе, засушенные цветы и прочая ерунда.

Одно время на стене у нее в кухне даже висела какая-то декоративная тарелка, которая меня ужасно раздражала. А на полке стояла ваза с отбитым краем. Ваза почему-то была очень неустойчивая и все время грозила упасть.

Наконец она благополучно свалилась на голову Кириллу, набив ему огромную шишку на лбу. Он рассвирепел и в одночасье выкинул и вазу, и тарелку, и всю остальную дребедень — к великому огорчению Ольги. Правда, это не помешало ей вскоре обзавестись новой.

В этой же квартире не было ничего лишнего, только самое необходимое: диван, два кресла, тумбочка с телевизором и видиком. Большой книжный шкаф в углу. Все. Ни серванта с хрусталем, ни зеркала во всю стену. Возможно, все это находилось в другой комнате, дверь в которую была закрыта.

Маслов показал мне на кресло, сам сел в другое.

— Я слушаю вас, — сказал он. Странно, он даже не спросил, откуда я и почему интересуюсь его братом. — Может быть, вы хотите кофе или чаю? — спохватился вдруг Вадим Маслов.

Я не стала отказываться и попросила чашку кофе. Маслов удалился в кухню. Через десять минут он вернулся с двумя чашками кофе. Потом принес тарелку с пирожными.

— Люблю сладкое, — с улыбкой сказал он, заметив мой взгляд. — Угощайтесь, пожалуйста. Пирожные свежайшие. У нас внизу продовольственный магазин. Там всегда очень вкусная выпечка.

— Вадим, — начала я, — скажите, что вам известно об этом деле? Вы знали, куда собирается ехать Александр?

— Да, знал. Он как раз звонил мне в тот вечер и сообщил об этом.

— Как он был настроен?

— Ну, мне показалось, что он абсолютно спокоен. То есть он не предполагал, что эта встреча закончится так ужасно. Он был уверен в Павле Глазунове. Павел человек мягкий, Александр даже не думал, что тот захочет его убить.

— А вы сами знакомы с Глазуновым? — осторожно спросила я.

— Нет, но Александр рассказывал мне о нем.

Надо будет выяснить у Пашки, правду ли говорит этот человек. Может быть, они все же знакомы? Черт, ну почему я не спросила его об этом раньше? Тупею я, что ли?

— Скажите, а кто-нибудь, кроме Глазунова, мог желать смерти Александру?

— Ну, я даже не знаю. Вы такие вопросы задаете…

— Это моя профессия, — гордо заявила я.

— Вы из милиции? — удивился Маслов.

— Да, — уверенно солгала я. — А что?

— Ну, никогда бы не подумал, что такая очаровательная девушка может работать в милиции, — улыбнулся Вадим.

— По-вашему, в милиции работают одни выродки? — почему-то обиженно спросила я, вжившись в роль и почувствовав себя милиционером.

Конечно, я очень рисковала. Ведь Маслов мог потребовать удостоверение. Но он, по всей видимости, относился к той категории людей, что привыкли верить людям на слово. Во всяком случае, он ни на секунду не усомнился в моей искренности.

— Ну, зачем вы так грубо? — нахмурился Маслов. — Просто я хотел сказать, что вы выбрали довольно опасную профессию.

— Что ж, почти в каждой профессии есть определенный риск. Быть соучредителем финансовой пирамиды тоже опасно, как выясняется.

— Что вы имеете в виду? — спросил Маслов. — Вы хотите сказать, что смерть Александра как-то связана с его работой?

— Я еще не уверена в этом, но подозрение такое у меня имеется. Может быть, они не поделили деньги с другими соучредителями?

— Ну, я не думаю, чтобы дело обстояло так. И почему вообще вы выдвигаете какие-то версии? Ведь известно, что его убил Павел Глазунов.

— Еще ничего не доказано, — ответила я и отвернулась в сторону, почувствовав, что начинаю краснеть.

— Так не лучше ли искать доказательства его вины, чем заниматься разрабатыванием новых версий?

— У нас есть основания считать, что Глазунов не совершал этого преступления.

— Да? — Маслов аж привстал. — И из чего же это следует?

— Это профессиональная тайна, — заявила я. — Я не могу вам всего рассказать.

— И теперь вы проверяете его связи?

— Можно сказать и так. Прежде всего меня интересует, с кем общался ваш брат? Кто были его партнеры по работе? Кто были его друзья? Была ли у него любовница?

— Подождите, вы мне задали сразу кучу вопросов. Давайте я буду отвечать по порядку.

— Хорошо. Начнем с партнеров по работе. Кто они?

— Ну, генеральным директором у них является Кравцов Сережа. С Александром они давно знакомы, еще со школы.

— В каких они были отношениях?

— В нормальных. Я бы даже сказал, в хороших. Сергей предложил Александру работать вместе, тот согласился. Они с детства вместе что-нибудь затевали. Александр младше меня на два года, и мне частенько влетало от матери за то, что плохо слежу за братом. — Вадим улыбнулся.

— Вы не замечали, в последнее время между вашим братом и Кравцовым не возникало никаких споров? Может быть, они ссорились?

— Да нет, во всяком случае, я этого не наблюдал, а Александр мне ничего подобного не рассказывал.

— Хорошо, а еще кто-нибудь был соучредителем их АО?

— Да, еще Володя Мялкин. Его я плохо знаю, это какой-то знакомый Сергея. Он его с собой притащил.