Ярость Бури (ЛП) - Кнаак Ричард Аллен. Страница 10

Иллидан. Малфурион пытался спасти своего брата-близнеца, но в конце-концов, тщеславие Иллидана превратило его в то, против чего он боролся. В демона. Если бы Малфурион с самого начала поступил иначе, пытаясь помочь брату, а не заключать его в тюрьму ... Возможно Иллидан был бы спасен. "Нет!" - удалось подумать захваченному Верховному Друиду. - "Я пытался ему помочь! Я приходил к нему в тюрьму снова и снова, надеясь, что он свернет со своего смертельного пути ..." "Но ты проиграл ... ты всегда проигрываешь ... ты проиграл сам и поэтому ты проиграешь свой Азерот ..."

В Изумрудном Сне - в Кошмаре - то, что когда-то было Малфурионом Яростью Бури, исказилось еще больше. Он больше не светился ярко-зеленым оттенком, которым светились все духовные формы, которые появлялись в этом волшебном мире. Вместо этого, его окутал зловеще-темный оттенок зеленого.

Вокруг заключенного Верховного Друида была кромешная тьма и только одно было видимым - то, что называло себя Повелителем Кошмаров. Из этого мрака десятки отростков входило в Малфуриона, не только поддерживая его изменения, но и пытаясь проникнуть глубже в разум ночного эльфа в то время как он медленно превращался в дерево. Дерево немыслимой, мучительной боли...

Подземелье Малфуриона было таким, каким его видела Тиранда Шелест Ветра в своем видении и предыдущих путешествиях. Легенда мало что рассказывала о нем. Оно состояло из серий подземных переходов, в которые никогда не проникал солнечный свет, но ночные эльфы были существами ночи, которые вдобавок обладали магическими силами. Вместо масляных ламп, для освещения зала использовался прохладный, мягкий свет луны, который возникал от преданных молитв Ордена. Верховный Друид лежал словно спящий. Только его открытые глаза свидетельствовали о том, что это было что-то большее, чем просто сон.

Дежурившие жрицы отошли в сторону. Один за одним, группа выстроилась перед неподвижным телом, друиды с уважением преклонили колени перед их основателем в то время, как новоприбывшие Сестры Элуны просто поклонились. Броллу казались такие действия похожими на похороны или на семейное собрание вокруг смертного одра любимого родственника, но он старался держать эти мысли при себе, особенно когда возлюбленная Малфуриона была так близко.

Когда подошла очередь Верховной Жрицы, она наклонилась так низко, что казалось, будто она собирается поцеловать Малфуриона. Для большинства это не было бы сюрпризом. Однако, в последний момент, Тиранда отстранилась и погладила его по лбу.

"Холодный..." - пробормотала она. - "Холоднее, чем ему следовало быть..."

"Мы постоянно поддерживаем его молитвами" - мгновенно ответила Меренда, в ее голосе слышались нотки удивления. - "Ничто не должно было изменится..."

В голосе Тиранды не было гнева, когда она ответила, - "Я знаю..." но он становится холоднее... видение Элуны правдиво..." Она пристально посмотрела. "И его глаза теряют свое золотое сияние... как-будто он теряет свою связь с Азеротом..."

В конце-концов она отошла, освобождая место для главного Верховного Друида. Фэндрал провел возле Малфуриона даже больше времени, чем Верховная Жрица. Он что-то бормотал себе под нос и водил руками над телом. Бролл видел, как он насыпал немного порошка на грудь и заинтересовался, чего Фэндрал хотел этим добиться. Жрицы и друиды произнесли десятки заклинаний, чтобы помочь Малфуриону не только сохранить свое тело, но и вернуться обратно.

Вытирая одинокую слезу, главный Верховный Друид отошел. Бролл молился лесным духам, которые могли бы помочь, несмотря на мнение Фэндрала. Они нужны были Малфуриону больше, чем когда-либо, особенно, когда болезнь Тельдрасила показала, что есть что-то за пределами их возможностей лечения.

"Мои Сестры усилят свои старания," - сказала Тиранда после недолгого совещания с Мерендой и другими. - "Несомненно, Элуна позволит им сохранять тело живым... по крайней мере на некоторое время... но это не может продолжаться вечно."

"Мы больше ничего не можем здесь сделать, " - заметил Фэндрал, уважительно взглянув на тело Малфуриона Ярости Бури. - "Возвращаемся обратно наружу..."

Как только друиды и остальные повиновались, Бролл заметил, что Тиранда вернулась, чтобы прикоснуться к щеке Малфуриона. Затем выражение ее лица стало суровым и она шагнула за Фэндралом, как-будто собиралась на войну.

После угрюмого зала Малфуриона перед взором появилась пышная красота земли - холмистая лесная местность была усеяна бесчисленными курганами, под которыми находились святилища других друидов. Между подземными пещерами каменные и деревянные арки, украшенные буйной, живой растительностью, придавали Лунной поляне экзотический вид. Тем не менее, это было чем-то большим, чем просто внешний вид, который сделал Лунную поляну такой, какой она была. Как друид, Бролл особенно мог чувствовать неотъемлемый покой этого места. Не удивительно, что это место было выбрано друидами в качестве священного расположения.

"Настолько спокойное место," - прокомментировала Верховная Жрица.

"Дух Кенария является большой его частью," - ответил Фэндрал, довольный комплиментом Тиранды, "а также он выступает в роли его защитника, его сын..."

"Лучше бы я был на месте моего отца," - послышался голос, от которого появилось ощущение весны. - "Лучше бы я был..."

Друиды не услышали приближения существа, так как его шаги были беззвучны. Они немедленно с уважением преклонили колени и даже жрицы с формальным поклоном встретили появление Ремула. Тем не менее, он выглядел совсем не радостным от такого приветствия.

"Поднимитесь!" - скомандовал он друидам в то время, как воздух вокруг него наполнился ароматом цветов, а трава стала более пышной вокруг его копыт. "Мне не нужно уважение ни от одного из вас," - хмуро добавил Ремул, трясся своей головой. - "Я потерпел поражение!"

Фэндрал вытянул руку вперед в знак протеста. - "Вы, о величественный? Такие слова не могут использоваться в отношении Повелителя Лунной поляны!" Взгляд ночного эльфа скользнул по собравшимся существам, его ноздри раздулись как у разъяренного оленя. Он сконцентрировался на Бролле - тот немедленно посмотрел вниз, а затем повернулся в Фэндралу.

"Это уместные слова, Фэндрал, мои попытки помочь Малфуриону закончились неудачно. Он все еще спит... и сейчас, я полагаю, ему стало еще хуже. Какие еще могут быть причины, чтобы прийти в Лунную поляну?"

"Он.. умирает," - признала Тиранда.

Ремул был шокирован от такой вести. Его четыре борзые ноги беззвучно отступили, а в его следах зацвели цветные полевые цветы.

"Умирает..." - шок прошел, сменившись чем-то темным. "В этом есть какой-то смысл... Кошмар разрастается быстрее, чем предполагалось, его невнятное безумие слышится на протяжении большей части Изумрудного Сна! Самое ужасное это то, что он движется быстрее, даже слишком, ловя много ничего не подозревающих защитников Сна... и развращая их тела и дух..."

Слова Ремула только укрепили опасения, которые чувствовали Бролл, Тиранда и другие. Бролл сжал свой кулак, на мгновение желая сразится, как гладиатор.

Несмотря на непродолжительное сжатие кулака, но этот факт либо какой-то другой заметный признак эмоции заставил Ремула снова посмотреть на него. Все же слова Ремула были предназначены не для Бролла, а для Фэндрала. - "Ты все еще пользуешься идолом, Верховный Друид?"

"Да, о величественный."

Ремул посмотрел на Фэндрала. - "Больше не используй его. Спрячь подальше. Не позволь этой силе коснуться Азерота... по крайней мере сейчас..."

Несколько друидов, в том числе и Бролл, посмотрели на своего лидера. Фэндрал не говоря о своем последнем выборе, просто кивнул Ремулу и сказал, - "Он безопасен в моей доме. И поэтому там и останется."