Добыча золотого орла - Скэрроу Саймон. Страница 81

– От тебя воняет.

– Командир, я должен сказать…

– Заткнись! – заорал Максимий. – Заткни пасть, мерзкий кусок дерьма! Еще слово, и я перережу тебе глотку. – Он повернулся к Туллию. – Бросить их в выгребную яму и выставить караул!

Брови Туллия поползли вверх.

– Командир?

– Ты слышал приказ? Выполняй!

– Но центурион Катон явился сюда, чтобы предупредить нас.

– Центурион Катон? – Максимий ткнул пальцем в грудь Туллия. – Никакой он не центурион. Он приговорен к смерти. Он покойник. И чтобы я больше не слышал, как его именуют по званию. Я ясно выразился?

– Так точно, командир, – тихо ответил Туллий. – Но как быть с предупреждением?

Максимий сжал кулаки, кровь отхлынула от его лица.

– Выполняй приказ! Если не хочешь кончить, как Макрон, шевелись, чтоб тебе сдохнуть!

Туллий отшатнулся.

– Есть, командир. Будет исполнено, командир.

Старый центурион повернулся и отдал приказ отделению, которое привело беглецов в крепость. Катона и Непота схватили за руки и повели прочь от ворот, в дальний конец лагеря. Катон извернулся в руках стражи и закричал:

– Командир, ради всего святого, выслушай меня!

– Центурион! – рявкнул Максимий. – Заткни ему рот!

– Каратак идет! – успел выкрикнуть Катон, прежде чем подскочивший Туллий с размаху влепил ему оплеуху. Наполовину оглушенный Катон почувствовал, как его рот наполнился кровью, сплюнул и закричал снова: – Не надо…

Туллий занес кулак.

– Ладно, – пробормотал Катон, – ладно. Что он там говорил насчет Макрона?

Туллий оглянулся через плечо, увидел, что Максимий возле ведущего к надвратной башне пандуса устраивает разнос часовым, и снова повернулся к Катону:

– Макрон арестован.

– Арестован?

На миг Катон ужаснулся, подумав, что его друга уличили в пособничестве беглецам, но потом все же решил выяснить, в чем дело.

– За что его арестовали?

– За отказ от выполнения приказа о репрессиях в отношении туземцев.

– Репрессиях?

– Вчера варвары прямо напротив лагеря замучили насмерть шестерых из твоих людей. В ответ Максимий приказал Макрону казнить шестьдесят жителей этого селения. Макрон отказался. Максимий распорядился взять его под стражу, а командование центурией возложил на оптиона Корда. Ну а этот кусок дерьма приказ выполнил с радостью.

– Ты серьезно? – воззрился на него Катон.

– Еще как… А сейчас затихни! – Неожиданно голос Туллия упал до шепота. – Поговорим позже. Сейчас поблизости слишком много ушей.

В молчании они проделали путь до постройки с односкатным навесом, установленной над выгребной канавой. Вонища здесь стояла такая, что казалась ужасающей даже после пребывания в загаженном загоне, где держали своих пленников бритты. Туллий подошел к подъемному люку, накрывавшему канаву между собственно отхожим местом и решеткой, сквозь которую нечистоты вытекали в дренажный ров, а потом стекали по склону за пределы лагеря. Морщась, он поднял крышку и прислонил к стене нужника.

– Залезай.

Катон заглянул в полную вонючей мерзости яму и покачал головой:

– Нет.

Туллий вздохнул и обернулся было к конвою, но Катон схватил его за руку.

– Когда мы шли сюда, то видели вдоль дороги, что ведет к болоту, головы на кольях. Что тут вообще происходит? – Видя, что старый центурион колеблется, Катон настойчиво попросил: – Расскажи.

Туллий нервно огляделся, но потом кивнул:

– Ладно. Он словно спятил… я о Максимии. Туземцев режет как скот, словно ему за каждую голову платят. – Командир почесал подбородок. – В жизни не видел ничего подобного. Он как одержимый. Так и Макрон считал. Похоже, он вымещает на местных злобу за все то дерьмо, в котором оказалась Третья когорта.

– Может быть, – согласился Катон и задумался. – Но хотелось бы мне знать, зачем вообще легат послал сюда когорту. Сдается мне, не только для того, чтобы изловить нас.

– Что ты говоришь?

– Подумай об этом. Мы потеряли след Каратака. Командующему желательно найти способ выманить его из топей. И вот, пожалуйста, это происходит.

– Но откуда командующему знать, что Максимий обезумел и будет провоцировать Каратака на нападение? Не мог же он этого предвидеть.

– Еще как мог… если сам приказал Максимию жестоко притеснять туземцев.

Туллий покачал головой:

– Нет. Это не тот метод, каким он действует. Просто безумие.

– Он и вправду спятил, – согласился Катон, – если никак не готовится к отражению атаки. К концу нынешнего дня Каратак появится перед валом во главе нескольких тысяч воинов, движимых духом мщения; они возьмут крепость штурмом и перережут всех до единого. Дело для нас практически безнадежное.

Туллий смотрел на него, не в силах скрыть охвативший его страх, и Катон решил этим воспользоваться.

– Есть только один способ спасти когорту, другого я не вижу. Мне… нам необходимо переубедить Максимия.

– Нет, – покачал головой Туллий. – Он слушать не будет. И, будь уверен, позаботится, чтобы я пожалел о том, что вел с тобой такие разговоры. Так что полезай в яму.

– Да мать твою!.. – Катон развернул ветерана к себе лицом. Легионеры потянулись к мечам. – Послушай меня!

Туллий поднял руку:

– Спокойно, ребята.

Катон благодарно кивнул и отчаянным, торопливым шепотом продолжил:

– Ты, Туллий, старый служака, и все эти твои награды даны не за то, что ты подбивал счета или берег свою задницу. Если у тебя не хватает духу выступить против Максимия, так дай по крайней мере сделать это мне. – Продолжая смотреть старому центуриону в глаза, Катон ослабил хватку и ободряюще пожал ему запястье. – Речь идет не об одной человеческой жизни. Если Максимий не станет слушать, все мы покойники. Ты можешь все изменить прямо сейчас.

– Как?

– Отпусти эскорт. Потом отведи меня в его палатку. Пошли кого-нибудь за Макроном для встречи с нами. Мы должны убедить Максимия, пока не поздно. Так что давай, отпускай этих ребят и выслушай меня. – Увидев, что ветеран колеблется, Катон подался ближе: – Мы можем остаться в живых. Более того, выйти из этого с честью. А главное, мы можем покончить с Каратаком раз и навсегда.

– Как? – спросил Туллий. – Скажи мне как?

Глава 36

Спустя час Катон пролез под задней стенкой в палатку Максимия, огляделся и с облегчением убедился, что там никого нет: писцы находились на утренней поверке, проводившейся командиром когорты. Придерживая кожаный полог, Катон жестом подозвал Непота. Легионер пролез под ним и подвинулся в сторону, так, чтобы центурион по-прежнему видел Туллия.

– Все чисто. Я подожду тебя здесь, внутри, командир. А тебе лучше сходить за Максимием.

Он испытывал некоторую неловкость, отдавая распоряжения ветерану, тем паче что понимал: если он хочет иметь Туллия на своей стороне, он должен проявлять такт и оказывать этому человеку подобающее уважение. Старый центурион уже пережил свои лучшие годы, нервы его были изношены, но у него хватало здравого смысла для понимания того, что необходимо сделать. Катон знал: прежде чем решиться на противостояние с центурионом Максимием, ему нужно заручиться любой поддержкой, какая только возможна.

Туллий кивнул:

– Хорошо. Только не высовывайся из палатки, молодой Катон.

Центурион кивнул и отпустил кожаный полог, дав ему упасть на землю. Осмотревшись, он увидел личный сундук командира когорты. Сверху лежал сложенный красный плащ, рядом был прислонен меч. Не тот клинок прекрасной работы, который обычно носил командир когорты, а стандартный гладиус легионера с отполированной за долгие годы рукояткой. Катон улыбнулся. Должно быть, это реликвия, сохранившаяся с тех лет, когда Максимий сам был легионером, сберегаемая на память. Причем весьма полезная. Катон тихонько вытащил клинок и набросил уголок плаща на верхний край ножен, чтобы скрыть отсутствие меча.

Оружие он передал Непоту.

– Возьми его и спрячься где-нибудь рядом – скажем, в его спальном отсеке. Сиди там тихо, не высовываясь. Появишься только в том случае, если я тебя позову. Понятно?