Сборник фантастики. Золотой фонд - Бирс Амброз. Страница 2

– Это совершенно невозможно… – начал Филби, – невозможно…

– Почему нет? – сказал Путешественник во Времени.

– Уму непостижимо, – сказал Филби.

– Почему? – вновь осведомился Путешественник во Времени.

– Вы можете попытаться доказать, что черное – это белое, – ответил Филби, – но вы никогда меня в этом не убедите.

– Возможно, – сказал Путешественник во Времени. – Для начала попытайтесь рассмотреть предмет в теории Геометрии Четырех Измерений. Много лет я лелеял надежду создать машину…

– Для путешествий во Времени?! – воскликнул Очень Молодой Человек.

– Чтобы перемещаться свободно в любом направлении Пространства и Времени, по желанию того, кто управляет этой машиной.

Филби усмехнулся.

– И я подтвердил это экспериментально, – произнес Путешественник во Времени.

– Подобные путешествия были бы замечательно удобны для историков, – подал голос Психолог. – Можно было бы переместиться в прошлое и проверить достоверность записей, например, о битве при Гастингсе!

– А вы не побоялись бы, что на вас нападут обе стороны? – спросил Доктор. – Наши предки не слишком любили анахронизмы.

– Можно было бы изучить греческий из уст самого Гомера или Платона, – размышлял Очень Молодой Человек.

– Маловероятно, чтобы вы успешно бы сдали экзамен. Немецкие ученые уж очень усовершенствовали греческий язык.

– А в будущем, – произнес Очень Молодой Человек, – только представьте! Можно было бы вложить все свои деньги под проценты в банк и спешить вперед!

– А там окажется, – произнес я, – что общество построено на строгих коммунистических принципах.

– Самая дикая и экстравагантная теория, – вмешался Психолог.

– Да, так казалось и мне, но я не говорил об этом до тех пор…

– Пока не смогли подтвердить это экспериментально! – воскликнул я. – Вы собираетесь проверить это?

– Эксперимент! – закричал Филби, которому надоели пустые разговоры.

– Во всяком случае, мы ничего не потеряем, если увидим ваш эксперимент, – произнес Психолог, – хотя это все полная ерунда.

Путешественник во Времени улыбнулся и окинул нас взглядом. Затем, все еще немного улыбаясь, засунув руки глубоко в карманы брюк, медленно вышел из комнаты. Мы слышали шарканье его тапочек по длинному коридору, ведущему в лабораторию.

Психолог посмотрел на нас.

– Интересно, что у него получится?

– Ловкость рук или какой-нибудь другой фокус, – произнес Доктор, в то время как Филби пытался рассказать нам о фокуснике, которого он видел в городе. Он еще не закончил свой рассказ, как возвращение Путешественника во Времени прервало его на полуслове.

В руке Путешественник во Времени держал искусно сделанный блестящий металлический предмет, немногим больше маленьких настольных часов. Он был сделан из слоновой кости и какого-то прозрачного подобного хрусталю вещества. Я постараюсь быть точным в своем повествовании, так как дальше последовали абсолютно непонятные события. Он взял один небольшой восьмиугольный столик, которые были расставлены по комнате, и установил его перед камином так, что две его ножки оказались на каминном коврике. На этот столик он поставил свой механизм.

Затем он отодвинул свой стул и сел к столику. Единственным предметом на столе была небольшая лампа с абажуром, яркий свет которой освещал модель. На каминной полке горели две свечи в латунных подсвечниках и еще с десяток на стенах в канделябрах, так что номер был ярко освещен. Я опустился в низкое кресло у самого огня, развернув его таким образом, чтобы находиться между камином и Путешественником во Времени. Филби сидел позади него и заглядывал через плечо. Доктор и Провинциальный Мэр наблюдали за Путешественником с правой стороны, а Психолог – с левой. Очень Молодой Человек стоял за спиной у Психолога. Мы замерли в ожидании. Мне кажется невероятным, чтобы при таких условиях нас можно было обмануть каким-нибудь фокусом, даже самым хитрым и искусно выполненным.

Путешественник во Времени посмотрел на нас, затем на механизм.

– И что? – произнес Психолог.

– Этот маленький аппарат, – сказал Путешественник во Времени, положив локти на стол и держа руки над аппаратом, – только модель, на основании которой я делаю машину для путешествия во Времени. Вам видно, какой у нее необычный вид? Например, вот у этой пластинки очень смутная поверхность, как будто бы она в некотором роде не совсем реальна.

Он указал пальцем на часть модели.

– Кроме этого, вот один маленький белый рычаг, а вот – другой.

Доктор встал с кресла и стал разглядывать модель.

– Красиво сделано, – сказал он.

– На это у меня ушло два года, – ответил Путешественник во Времени.

Затем, когда мы последовали примеру Доктора, он продолжил:

– Теперь я хочу обратить ваше внимание на то, что если нажать на этот рычаг, то машина начнет скользить в будущее, а другой рычаг включает обратное движение. Это седло – место для Путешественника во Времени. Сейчас я нажму на рычаг, и машина сдвинется с места. Она исчезнет, переместится в будущее и скроется с наших глаз. Рассмотрите эту вещь хорошенько. Посмотрите также на стол и убедитесь, что нет никакого обмана. Я не хочу потерять эту модель и еще меньше хочу, чтобы меня обозвали шарлатаном.

На минуту воцарилась тишина. Психолог собрался что-то мне сказать, но передумал. Затем Путешественник во Времени положил палец на рычаг.

– Нет, – произнес он вдруг. – Дайте мне вашу руку.

Он обернулся к Психологу, взял его за руку и попросил выставить указательный палец. Таким образом, Психолог сам послал модель Машины Времени в ее бесконечный путь. Мы все видели, как рычаг повернулся. Я до сих пор убежден, что здесь не было обмана. Произошло колебание воздуха, и пламя лампы задрожало. Одна из свечей, стоявших на камине, погасла. Маленькая машина закачалась, сделалась неясной, на мгновение она представилась нам как тень, как призрак, как вихрь поблескивавшего хрусталя и слоновой кости – и затем исчезла, пропала. На столе осталась только лампа.

С минуту мы молчали. Затем Филби произнес проклятие.

Психолог, оправившись от шока, посмотрел под стол. При этом Путешественник во Времени весело рассмеялся.

– Ну как? – спросил он, вспоминая неуверенность Психолога. Затем он поднялся, взял с каминной полки коробку табака и, стоя к нам спиной, принялся набивать трубку.

Мы смотрели друг на друга.

– Слушайте, – сказал Доктор, – это шутка? Или вы серьезно верите, что эта машина путешествует во Времени?

– Конечно, – ответил Путешественник во Времени, наклонившись к камину. Затем он повернулся, с трубкой во рту, и посмотрел на Психолога. (Психолог, всем своим видом показывая, что он не сошел с ума, пытался раскурить сигару).

– Более того, у меня почти собрана большая машина, – указал на лабораторию Путешественник, – когда я закончу, то сам совершу путешествие.

– Вы хотите сказать, что машина отправилась в будущее? – спросил Филби.

– В будущее или в прошлое – точно не знаю.

– Подождите, – сказал Психолог с вдохновением. – Она должна была отправиться в прошлое, если вообще можно допустить, что она куда-нибудь отправилась, – добавил он.

– Почему? – удивился Путешественник во Времени.

– Потому что если бы она не двигалась в Пространстве и отправилась в будущее, то все время оставалась бы с нами: ведь и мы путешествуем туда же.

– Но, – подал я голос, – если бы она переместилась в прошлое, то мы видели бы ее еще в прошлый четверг, когда были здесь, и в позапрошлый четверг и так далее!

– Серьезные возражения, – заметил Провинциальный Мэр, с беспристрастным видом обращаясь к Путешественнику во Времени.

– Ничуть, – ответил Путешественник во Времени и обратился к Психологу: – Вы сами легко можете им это объяснить. Это вне восприятия, неуловимо чувствами.

– Конечно, – ответил Психолог и объяснил нам: – С психологической точки зрения это очень просто. Я должен был бы догадаться раньше. Психология разъясняет ваш парадокс. Мы действительно не можем видеть, не можем воспринять движение этой машины, как не можем видеть спицу быстро вертящегося колеса или пулю, летящую в воздухе. И если машина движется в будущее со скоростью в пятьдесят или сто раз большей, чем мы сами, если она проходит хотя бы минуту времени, пока мы проходим секунду, то восприятие ее равняется, безусловно, только одной пятидесятой или одной сотой обычного восприятия. Это совершенно ясно.