Чужое сердце - Градова Ирина. Страница 42

– Можете, Агния Кирилловна, можете, – усмехнулся мужчина, и мне показалось, что в его голосе прозвучала угроза. – Речь пойдет о вашей пациентке, Ларисе Лицкявичус. Она пропала.

– Вы ошибаетесь, Алексей Васильевич, – покачала я головой. – Лариса Лицкявичус не моя пациентка.

– Но ведь вы принимали участие в ее операции?

– Ну, не я одна.

– Но вы одна работаете вместе с ее отцом, Андреем Лицкявичусом, – не слишком вежливо перебил меня следователь. – Да, не удивляйтесь, я навел справки и знаю, что вы являетесь действующим членом ОМР.

– Что вы хотите сказать?

– Только то, что вы наверняка знаете больше, чем говорите.

– Вы снова ошибаетесь – мне известно не больше вашего. Ночью, когда пропала Лариса, меня даже не было в больнице.

– Я не говорил, что она сбежала именно ночью, – заметил следователь, и в его глазах я заметила хищный блеск, как у охотника, напавшего на след дичи.

– Да об этом вся больница гудит! – тут же нашлась я. – Вы же не в первый раз здесь появляетесь, верно?

Сообразив, что угрозами он ничего не добьется, Ставропольский решил изменить тактику.

– Послушайте, Агния Кирилловна, – мягко и вкрадчиво заговорил он, – вы знаете, почему нам так важно разыскать Ларису?

– Понятия не имею, – солгала я. Пусть лучше он считает, что Лицкявичус мне ничего не рассказывал – в конце концов, он всего лишь мой начальник и не обязан отчитываться перед подчиненными.

– Лариса – очень важный свидетель по делу о наркотрафике, но она легко может лишиться этого статуса, перейдя в категорию разыскиваемых преступников. Если же она добровольно согласится сотрудничать, то мы...

– Послушайте, Алексей Васильевич, – прервала я следователя, – зачем вы мне все это говорите? Я уже сказала, что незнакома с Ларисой. Я знаю, что она дочь моего босса, но это действительно все! Вам придется искать ее без моего участия, ведь это ваша работа, а не моя. А сейчас извините, но через полчаса у меня операция, и я должна немного отдохнуть.

– Вы предпочли бы разговаривать в моем кабинете? – жестко спросил Ставропольский. Я видела, что он здорово разозлился из-за моей несговорчивости.

– А вы предпочли бы говорить с моим адвокатом? – нагло глядя ему в глаза, ответила я вопросом на вопрос.

Я блефовала. У меня никогда не было адвоката, я даже не знала лично ни одного представителя этой профессии, но просто не видела другой возможности отделаться от неприятного парня. Он упустил Ларису и теперь пытается сорвать зло, запугивая меня, – ну уж нет, это у него не получится! В конце концов, у меня есть спасательный круг – Карпухин. Конечно, мне не хочется лишний раз его беспокоить, но если другого выхода нет, то придется это сделать.

– Вы утверждаете, что не имеете отношения к побегу Лицкявичус, – прошипел следователь, – а ведете себя так, будто именно вы его организовали!

– А вот это вам придется доказать, – парировала я. – Прошу прощения – время не ждет.

Пока я на подкашивающихся ногах шла в сторону ординаторской, мне все время казалось, что Ставропольский меня остановит. Что, если он решит меня арестовать? Однажды я уже провела несколько мучительных часов в КПЗ и повторения этого печального опыта вовсе не желала. Однако ничего не произошло, и я, открыв дверь, вошла и привалилась к стене. Коллеги, как назло, находившиеся в ординаторской в полном составе, смотрели на меня с удивлением и беспокойством.

Я уже одевалась в гардеробе, когда зазвонил мобильник. Я схватилась за него в надежде, что это перезванивает Лицкявичус, но, к моему удивлению, это оказался Павел Кобзев.

– Слушайте, Агния, – сказал он, – никак не могу дозвониться до Андрея – вы случайно не в курсе, что происходит?

– Н-нет, – пробормотала я после секундного раздумья. Раз уж даже Павлу Лицкявичус не рассказал о дочери, то и мне не стоит об этом распространяться. – А у вас что-то срочное, Павел?

– Ну, честно говоря, да. Дело в том, что я нашел эту таинственную лаборантку, Татьяну Шанькину, – вернее, нашел место ее проживания.

– Правда? – обрадовалась я. – Вы уже успели с ней поговорить о «Шаге»?

– К сожалению, это невозможно, Агния.

– Невозможно? Почему?

– Ее нет в живых.

– Нет в живых?! – воскликнула я. Видимо, моя реплика прозвучала слишком громко, так как немногочисленные посетители гардероба начали на меня косо поглядывать, и я поспешила направиться к выходу. – Да вы что?! Как это случилось, когда?

– Несколько месяцев назад, – ответил Павел. – Где-то полгода спустя после того, как ее уволили из клиники с формулировкой «за несоответствие занимаемой должности», она попала под машину. «Скорая» успела приехать, но Шанькина умерла на операционном столе.

– А кто вам все это рассказал? – поинтересовалась я.

– Одна соседка Шанькиной оказалась очень разговорчивой. У Татьяны остались престарелая мать и девятилетняя дочка. Квартира в данный момент сдается, а родичи Шанькиной проживают в другом месте.

Я задумалась.

– Может, поговорить с мамашей покойной? – предложил Павел. – Об этом я и хотел поболтать с Андреем: похоже, все ниточки, связывающие нас с «Шагом», одна за другой обрываются.

– Нет, погодите, – сказала я. – У меня тут должна состояться одна интересная встреча. После нее я вам звякну и скажу, каковы ее результаты. Признаться, я очень рассчитываю получить полезную информацию, Павел, и тогда у нас, возможно, появятся правильные вопросы к матери Татьяны. Хотя, конечно, если вы все же сможете дозвониться до Андрея Эдуардовича, ему принимать решения, ведь босс – он.

– Если вы считаете, Агния, что стоит подождать, я так и сделаю, – сказал Павел. – Держите меня в курсе.

Часы показывали двадцать минут шестого, когда я влетела в «Чайную чашку». Я опоздала из-за страшных пробок и была уверена, что визави меня не дождалась. Тем не менее я быстро окинула взглядом небольшое помещение, ища девушку, подходящую под описание незнакомки.

– Это вы из ОМР? – раздался женский голос справа. Посмотрев на говорящую, я удивилась.

– Это вы мне звонили по поводу «Шага в будущее»?

– Я.

Незнакомка никак не походила на ту, что она сама же и описала – маленькая брюнетка в лиловом костюме лет тридцати пяти.

– Вы говорили, что будете одеты в коричневый...

– Знаю-знаю, – отмахнулась девушка. – Просто хотела сначала посмотреть, кто придет – мало ли! Присаживайтесь, – пригласила она меня за свой столик. – Здесь очень неплохой капучино.

Перед молодой женщиной стояла чашка с вышеназванным напитком и блюдечко с пирожными. Судя по субтильному телосложению, ей никогда не приходилось заботиться о фигуре, и поэтому она могла себе позволить такую роскошь.

– Меня зовут Агния Смольская, – представилась я. – А вы?..

– Галя, – ответила моя собеседница. – Степанюк. Но я надеюсь, что моя фамилия нигде не будет упомянута – вы можете мне это гарантировать?

Ее глаза с беспокойством шарили по моему лицу в попытке предугадать ответ.

– Гарантировать, к сожалению, не могу, – покачала я головой. – Но могу обещать, что без особой нужды мы этого не сделаем.

– Что ж, – вздохнула Галина, – и на том спасибо.

– Почему вы решили связаться с ОМР? – спросила я. – У вас есть информация о махинациях в «Шаге»?

Женщина отрицательно мотнула головой.

– Не о махинациях, а о Таньке Шанькиной. Мы ведь подругами были, понимаете?

– Понимаю. И что же вам о ней известно?

– Сначала вы!

В двух словах я передала ей все, что мне рассказал Павел Кобзев.

– Это правда, что ее машина сбила, – закивала Галина. – А вот то, что ее «за несоответствие» уволили, – чистой воды вранье!

– Директор клиники заявляет, что Татьяна совершила ряд ошибок, в результате чего несколько пациенток получили чужие яйцеклетки, оплодотворенные чужой спермой.

– А вы сами-то верите, что такое могло произойти? – задала вопрос Галина, вперив в меня острый взгляд. – Серьезно?