Источник вечной жизни - Градова Ирина. Страница 22

– О каком таком мероприятии? – удивленно переспросила Лиля и тут же прикусила язык, в ужасе вспомнив, о чем говорит приятель. Конечно же, как она могла забыть! Еще две недели назад Макс прислал ей два билета на премьеру «Летучей мыши»: спектакль давно не ставился в театре, но теперь публика должна была увидеть его обновленный вариант. А ведь Лиля так и не нашла никого, с кем могла бы пойти, и теперь второй билет вообще пропадет!

– Ты где там, подруга? – нетерпеливо спросил Макс, удивленный повисшим в трубке молчанием.

– Э-э-э... Я тут, только...

– Нет-нет, возражения не принимаются! Я жду тебя и этого, как там его... черт, язык сломаешь – короче, того парня, с которым ты...

– Скорее всего, я приду одна, – поспешила перебить Лиля.

– Жаль. Ну одна так одна – я всегда рад тебя видеть!

Повесив трубку, Лиля принялась судорожно размышлять. Конечно, Макс и Кирилл поймут, если она явится в одиночестве... И тут ей в голову пришла отличная мысль. Достав мобильник, она быстренько стала искать в списке нужный номер.

Леша Родников обрадовался приглашению. Не то чтобы он являлся поклонником театрального искусства, но, как выяснилось, ему совершенно нечем было заняться в выходной день, а потому звонок Лили пришелся весьма кстати. Они встретились у здания театра, и девушка сразу испытала чувство гордости: длинная очередь из народа, спрашивающего лишний билетик, указывала на то, какой популярностью пользуется Макс, а также на то, что новую «Летучую мышь» ждет долгое и успешное будущее.

Первый акт спектакля привел Лилю в бурный восторг. Даже Леша не остался равнодушен и вместе со всеми хлопал так, что едва ладони не отбил. Молодая актриса, исполнявшая арию Адели, оказалась весьма недурна, но и она, и ее партнер, игравший Альфреда, мгновенно потерялись на фоне Макса в роли Генриха фон Айзенштайна. Как только он вышел на сцену, зал прямо-таки взревел, и Лиля поняла: подавляющее большинство зрителей, заплативших немалую цену за билет, пришли посмотреть и послушать именно Макса. Интересно, подумала она, каково это – иметь такой успех и знать, что твоего появления ждет огромное количество людей?

Едва закрылся занавес после первого акта, как Леша разочаровал Лилю, все еще находившуюся во власти волшебной музыки Штрауса, банальным и таким «земным» вопросом:

– А где тут у них буфет?

Лиля не считала себя театралкой и театр посещала в основном благодаря знакомству с Максом – он порой подбрасывал ей контрамарки на спектакли. Девушка догадывалась, что таким образом приятель пытался скрасить ее не слишком богатую интересными событиями жизнь, зная, что скромное финансовое положение не позволит ей тратить деньги на билеты. Тем не менее Лиля не понимала людей, для которых театральный буфет есть место непременного паломничества в антракте. Ей казалось, что человек приходит в «храм искусства» именно за искусством, а не для того, чтобы набить живот и, сыто развалившись в кресле, продремать весь остаток спектакля. Если ты голоден, будь любезен сначала поесть, а потом уже направляй свои стопы, мысли и чувства в сторону Мельпомены! В противном случае поход в театр сводится к тому же, что современный зритель полагает развлечением – походу в торговый центр, мороженому и, в качестве логического завершения, просмотру фильма в компании гигантских размеров упаковки попкорна и непременной бутылки пива! Нет, театр для Лили всегда оставался таинством, как визит в церковь, а потому она считала непозволительным смешивать плотские удовольствия с духовными.

Отпустив Лешу, она отправилась погулять по театру. Макс настаивал, чтобы она зашла в гримерку, но Лиля решила сделать это только по окончании представления, так как ему нужно готовиться к выходу на сцену, а она только путалась бы под ногами. Неожиданно девушка увидела в толпе высыпавших в фойе зрителей знакомую высокую фигуру Кана Кая Хо. Лиля уже собиралась подойти, когда заметила, что он не один. По левую руку от хирурга, едва доставая ему до середины плеча, стояла миниатюрная женщина, возраст которой девушка затруднилась определить. Очевидно было лишь одно – она немолода, хотя лицо гладкое, почти без морщин. Одетая в облегающее черное платье со скромной, но чертовски дорогой ниткой жемчуга вокруг длинной шеи, со стильной короткой стрижкой и едва заметным макияжем, дама производила впечатление человека, чрезвычайно заботящегося о собственной внешности. Однако гораздо больше ее заинтересовала вторая женщина, льнувшая к Каю с другой стороны, плотно прихватив под руку. Высокая и тоненькая, как тростник, с длинными черными волосами, блестящими, будто шкура породистой лошади, она словно сошла с одной из китайских или японских картин, сделанных тонкой кистью акварельными красками. Никаких четких линий, только полутени и полутона, что придавало девушке неповторимое очарование востока. Тоже кореянка, естественно – как могло быть иначе! На секунду она встретилась с ним глазами. Несомненно, Кай видел Лилю, однако на его лице не промелькнуло и тени узнавания – он смотрел как бы сквозь нее, словно девушка была прозрачной. Обида захлестнула Лилю. Значит, Кай обращается к ней, когда ему требуется помощь, а во все остальное время игнорирует? То есть она ему не интересна, а все, что могло бы их связывать, Лиля себе напридумывала?!

Третий звонок застал ее в раздумьях. Леша еще не появился – судя по всему, в буфете была очередь, и он не был готов пожертвовать заветным бутербродом ради продолжения общения с прекрасным. Парень плюхнулся в соседнее кресло только во время «тоста» князя Орловского. Лиля уже не испытывала того подъема, что в первом акте, думая о странном поведении Кая. И как ее угораздило втрескаться в мужика, который беззастенчиво пользуется ею и стыдится представить своим знакомым? Неужели она выглядит такой убогой? Ему не стыдно сообщить следователю, что они провели вместе ночь, занимаясь неизвестно чем, но, когда рядом его мать и девушка, Лиля внезапно превращается в невидимку? Может, она его сестра? Да нет, какая, к черту, сестра – она же похожа на картинку из журнала «Шокирующая Азия»! А почему, в конце концов, эта красотка не может обеспечить алиби Каю? Майор скорее поверит ей, нежели Лиле, раз уж на то пошло!

Она вскочила со своего места, как только опустился занавес, под возмущенный шепот соседей и зрителей, которые справедливо ожидали выхода артистов на «бис». Пришлось сесть обратно и досмотреть действо, продолжавшееся еще двадцать минут. Макса задарили цветами и плюшевыми мишками. Повернув голову, впереди, через четыре сиденья от себя, Лиля заметила Кирилла: он пришел, хоть и опоздал на два первых действия. Несмотря на напряженную работу, Кир все же умудрялся не пропускать ни одной премьеры Макса. Вот это любовь, подумала Лиля кисло, пробираясь к выходу за Алексеем, утолившим голод в антракте, а потому настроенным весьма позитивно, в отличие от нее. К Максу за кулисы Лиля так и не зашла.

В ту ночь спала она плохо, а по приходе в Центр тут же получила сообщение об экстренном собрании в конференц-зале. Этим громким именем называлось большое и почти пустое помещение с чисто выбеленными стенами и потолком. За неимением трибуны главврач просто выдвинул один из стульев вперед и уселся на него, обозревая собирающихся сотрудников. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего. До этого дня Лиля видела главного всего однажды – на самой первой посещенной ею «летучке». Этот худой, лысеющий мужчина с желчным лицом вызывал у нее страх, и девушка радовалась тому, что ей не придется часто с ним сталкиваться – в конце концов, кто она такая, чтобы заинтересовать Геннадия Петровича Старкова, руководителя суперсовременного онкоцентра?

Когда кворум был достигнут, главный поднялся и заговорил. Лиля отметила, что у него странная манера произносить слова – отрывистая, почти лающая, отчего создавалось впечатление, что Старков постоянно не в духе и зол на всех и вся. Хотя, возможно, так оно и есть.