Русское правоведение: «юридическая чума» на Руси — вылечим - Внутренний Предиктор СССР (ВП СССР) Предиктор. Страница 44

Так эксперты, приглашённые доктором Геббельсом, доказали, что польских офицеров в смоленских лагерях убили НКВД-шники весной 1940 г.; спустя несколько десятилетий, эксперты, приглашённые А.Н.Яковлевым и М.С.Горбачёвым, не заметив фальсификации документов, выданных им из архивов советского периода [342], доказали, что это было сделано по приказу И.В.Сталина без каких-либо к тому юридических оснований.

Эксперты, привлечённые Генпрокуратурой СССР сразу же после освобождения этих территорий от хитлеровской оккупации, доказали, что тех же самых польских офицеров в тех же самых смоленских лагерях убили хитлеровцы осенью 1941 г.

С той поры одна часть интересующихся вопросом или просто слышавших об этом событии искренне верит в истинность версии доктора Геббельса — А.Н.Яковлева — М.С.Горбачёва, а другая часть верит в истинность версии, изложенной Генпрокуратурой СССР.

На основании доводов одних либо других экспертов в принципе более или менее процессуально безупречно могут быть вынесены взаимно отрицающие друг друга судебные вердикты о виновности в этом преступлении либо НКВД и И.В.Сталина персонально, либо хитлеровцев — главное только не соотносить экспертные заключения друг с другом и историко-политическим фоном событий, которые не зафиксированы в томах дела, предоставляемого суду, поскольку одного неудобного факта достаточно, чтобы развалить заказное юридически формально безупречное дело [343].

Спустя десятилетие с небольшим после этого эксперты доказали, что первопричиной гибели в ночь с 28 на 29 октября 1955 г. линкора «Новороссийск» в Севастопольской бухте якобы стала хитлеровская магнитная мина времён Великой Отечественной войны, а не кумулятивный заряд мощностью минимум в полторы тонны в тротиловом эквиваленте, подведённый под линкор диверсантами, происхождение которых тогда выявить не удалось, либо того хуже — хрущёвцы, решая свои политические задачи, стремились к тому, чтобы правда о гибели «Новороссийска» не открылась [344].

Это примеры давние. Более свежие примеры:

Расследование гибели АПЛ «Комсомолец» 7 апреля 1989 г. В нём эксперты ВМФ и эксперты Минсудропа называют взаимоисключающие причины гибели корабля и людей: эксперты ВМФ настаивают на том, что первопричиной были конструктивные пороки АПЛ, а эксперты Минсудпрома винят в гибели корабля исключительно Флот, который не обеспечил должное техническое обслуживание систем лодки в процессе эксплуатации, и неподготовленность экипажа к управлению лодкой и действиям в аварийных ситуациях, за что также отвечает Флот. Каждая из сторон, права по-своему, но при этом желает, чтобы полностью виноватой была другая сторона. О том, что корабль был уничтожен в результате диверсии, осуществлённой США средствами бесструктурного управления (если пользоваться терминологией ДОТУ) на территории СССР, [345] — вопрос вообще не вставал, поскольку такое предположение — якобы носит «мистический» характер, а «мистика» не может быть предметом исследований экспертов, хотя последнее утверждение — иллюстрация того, что эксперты в данном случае были ограничены своим узким профессионализмом, за пределы которого выйти не смогли.

Расследование гибели 12 августа 2000 г. АПЛ «Курск». Судя по характеру повреждений и анализу иных сведений, опубликованных СМИ, «Курск» было потоплен по ошибке торпедным залпом неизвестной иностранной подводной лодки, которая вела разведку в районе учений Северного флота РФ. Однако официально причиной гибели корабля была названа неисправность одной из торпед, находившейся на его борту [346].

Это всё — те случаи, когда в угоду политической конъюнктуре те или иные эксперты обосновывали заказанное политиками мнение по тому или иному вопросу. Юристам во всех этих случаях оставалось только одно: процессуально безупречно оформить соответствующий мнению экспертов вердикт. При этом юристы могли пребывать в иллюзорной уверенности, что они установили истину в ходе расследования, следствия, судебного разбирательства, но могли и осознанно соучаствовать в фабрикации и узаконивании заведомой политически конъюнктурной лжи.

То обстоятельство, что в случае Катынской трагедии, гибели линкора «Новороссийск» и гибели АПЛ «Комсомолец» и «Курск» судебных заседаний не было, не опровергает высказанного выше утверждения о том, что:

Следователи и судьи — заложники экспертов в делах, установление в которых истины требует специальных знаний и достаточно эффективной научно-методологической культуры выработки знаний с нуля при их отсутствии.

За подбор экспертов и их заведомо лживые заключения судьи и следователи никакой ответственности не несут. Формально юридически ответственность за это возлагается на самих экспертов — статья 307 УК РФ. Но вопрос в том: Кто и как будет привлекать экспертов к ответственности — особенно в случаях, когда имеет место заказ дела и приговора со стороны тех или иных политических сил, а прокуратура и суд в упор игнорируют заявления о том, что экспертные заключения заведомо ложны, либо дают на них идиотские по содержанию отписки, отказывая в возбуждении уголовных дел? — безответный вопрос. Правоприменительная практика РФ не знает случаев осуждения экспертов, давших заведомо ложные заключения по делам об экстремизме или проявивших халатность при проведении экспертиз.

А дела по обвинению в экстремизме и о внесении тех или иных материалов в Федеральный список экстремистских материалов — как раз те дела, когда политическая заинтересованность в исходе дела неоспорима. Т.е. концептуально-политический интерес представляет вынесение определённого вердикта, а не выяснение истины в ходе следствия и суда.

Теперь предположим, что Вы написали диссертацию на соискание учёной степени доктора физико-математических наук на тему «О кристаллической структуре вселенского эфира». Тема — скандальная для исторически сложившихся научных школ физики, поскольку если это соответствует объективной реальности — то исторически сложившиеся школы физики, отрицающие само существование «эфира», должны уйти в прошлое, а их светила — лишиться возможности кормиться путём «распиливания» бюджетного финансирования и грантов на заведомо тупиковых направлениях исследований. А Вы в добавок к этой скандальности темы представляете в диссертационные совет, где собираетесь защищать диссертацию, положительные отзывы докторов филологических наук и докторов психологических наук.

— Понятно, что описанная ситуация абсурдна. Но если Вы всё же попробуете реализовать её на практике, то диссертационный совет откажет Вам в приёме диссертации к защите и пошлёт Вас к физикам-профессионалам, дабы те дали необходимое по формальным требованиями количество отзывов и обеспечили публикацию статей и монографий по скандальной тематике в официальных авторитетных научных изданиях [347] в соответствии с руководящими документами ВАК о защите диссертаций. И только после того, как Вы предоставите отзывы физиков-профессионалов и публикации в авторитетных научных изданиях, диссертационный совет приступит к рассмотрению Вашей диссертации по существу. Причём диссертационные советы сами состоят из профессионалов — специалистов, подчас в весьма узких научных направлениях или в отраслях техники: в частности, диссертационному совету, которому разрешено принимать к защите диссертации по прочности летательных аппаратов, не позволено рассматривать диссертации по прочности мостов и т.п.

Но и такая организация процедуры рассмотрения диссертаций не является стопроцентной гарантией от того, что недобросовестный совет, исходя из каких-то конъюнктурных требований, предъявляемых ему со стороны, признает лженаучную диссертацию научно состоятельной, а научно состоятельную — признает несостоятельной; и всё это будет проделано процессуально безупречно.